Красный флаг над тюрьмой - [56]

Шрифт
Интервал

— Ммм.

— Ничего, местами даже жутко! Такие страсти-мордасти, ужас! Весь мир опутали, евреи. Шесть тысяч газет имеют под своим контролем, Рокфеллер, Морган, Ротшильд — евреи; Киссинджер, Теллер, Оппенгеймер — тоже. Прямо хочется стать евреем!

— Знаешь анекдот о негре, который читал в Москве перед Большим театром еврейскую газету?

— А к нему подходит милиционер и говорит: "Вам мало, что вы негр?" Старо! Есть поновее. "Лучше быть евреем, чем Аджубеем".

— Тоже не ново. Я уже такое слышал: Брежнев говорит Косыгину: "Слушай, Алексей, а ведь если мы завтра откроем границу, то останемся мы тут с тобой на всю страну вдвоем". А Косыгин отвечает: "Нет, Леша, если откроем границы, останешься ты один!"…

Стасик покрутил головой:

— Косыгину тоже несладко! Знаешь, как в ЦК из-за частной инициативы схватились? Экономисты говорят: надо разрешить частную инициативу в бытовом обслуживании, а партийные аппаратчики давай кричать: "Реставрация капитализма!"

— А ты бы пошел в частный сектор?

— А что? Открыть бы механическую мастерскую на шоссе, обслугу автомобилей. Жить можно! Деньги нашел?

— Ты ж не даешь?

— Не могу. В октябре квартиру меняем. На работе обещали 4 комнаты, обставлять надо. А у нас с Варькой всего 560 рэ.

— С Гаврюхой будешь жить?

— А куда мне деваться? Нам, если с Варькой для себя квартиру ждать, еще пять лет гнить здесь.

— Странно, что Лена согласилась потерять ордер. Здесь она хозяйка, а там — уже ты.

— Согласилась… Я тебе по секрету открою, но только тсс! Я еще в прошлом году мог получить 4 комнаты. Нашей конторе горисполком каждый год две-три квартиры дает, в прошлом году выделили две по три комнаты и одну — четыре. А на четырехкомнатную, сам знаешь, кандидатов мало. Контора эту квартиру брать не хотела, просили разменять на две по две комнаты, а горисполкому без нужды такой обмен: две двухкомнатные это — две кухни, две ванные, два балкона. На треть строительство дороже. Еле нашли одну семью — семь человек, чтобы квартира не пропала. У них домик был в Пурвциемсе, наши его откупили, будут строить гараж. Свободно дали бы мне эти четыре комнаты, но мои начали: "На биса нам чотыри? У цих нових квартирах нет проходной, куда пять шкафов поставимо? Подвала нет, а куда вуголь?" Я говорю: "На черта уголь, там же ТЭЦ"; нет, боятся, сегодня ТЭЦ, а завтра капец, а ну, как что-нибудь испортится? Но в этом году, как узнали, что вы уезжаете, сами начали меня толкать: "Пойди, поговори с начальством". Боятся, что на ваше место поселят какого-нибудь пьяницу.

— Цыгана им надо с гитарой! — сказал Миша. А то евреи им весь свет застили.

Стасик покачал головой:

— Хохла им надо! Такого же, как сами, чтоб вместо ночной посудины ставил под кровать армейский котелок с войны, как у Гаврила. Не люблю их. Варька совсем не такая.

— Жаль, что у вас денег нет. Вам бы пригодилось получать от меня посылки.

— А вы когда едете?

Миша развел руками:

— Помнишь "Интернационал"? Ни бог, ни царь и ни герой — никто не знает.

— Из-за дипломов?

— Из-за дипломов, из-за таможни, из-за КГБ. В Минске был артист, уплатил за высшее образование, уложил вещи, сел на поезд, а его в Бресте с поезда сняли по обвинению в антисоветской деятельности. Другого арестовали час после того, как он получил визы в ОВИРе: сионист. В нашей прекрасной стране говори "гоп", когда минуешь станцию Чоп. В ОВИРе дают подписать документ, что советское гражданство сохраняется за тобой до "момента пересечения границы", чтоб знал — пока не выехал, сошлют и упекут, а ты даже не пикнешь.

— Может правильно? А то что будет: получил человек визу, пошел убил кого-нибудь или аферу прокрутил, а судить нельзя — иностранец.

— Судят и иностранцев. А, во-вторых, вся Европа пересекает границы соседей без паспортов вообще, что же там, так и шныряют убийцы и воры? И потом, ты евреев с малых лет знаешь, жил в доме, где полно евреев, с нами уже пять лет в одной квартире; разные есть евреи, но таких идиотов, чтобы с визой в кармане подставлять себя под суд, таких не найдешь. Тут и так хватает всякого, пока визу получишь.

— Я, между прочим, Кузнецова немного знал, которого судили за угон самолета. Дикая совсем история. Угнать самолет из СССР?! Я все думаю, за что их могли судить? За подготовку к угону? А как доказать, что это подготовка? Я завтра начну собирать рюкзак, намалюю таблички "Осторожно, мины!", что же мне уже можно приписать угон самолетов?! Я своего дядьку спросил, который судья, дядька сказал, что судить можно за совершенное преступление, за мысли совершить преступление судить нельзя.

— Дядя знал, что ты о деле Кузнецова спрашиваешь?

— Что ты! Он у нас идейный. Переживать будет за советскую власть, плакать за нее, краснеть, но чтобы он ее вслух осудил?! Никогда. Я спрашивал вообще, в принципе.

— В принципе на рижской таможне висит список вещей, которые можно вывозить за границу, если едешь на постоянное жительство. Инструкция говорит, что можно вывозить по 400 граммов серебра на взрослого, по два ковровых изделия. А на Югле, где досматривают евреев, из ящиков выкидывают ковры, они дороже, чем 250 рублей. Евреям дают вывезти только по 200 граммов серебра, а что такое 200 граммов? Четыре чайных ложечки. Закон гласит, что если муж, скажем, остается в СССР, а жена решила уехать на постоянное жительство в капиталистическую страну, с нее достаточно, если она предъявит в ОВИР заверенное нотариусом разрешение мужа. Для евреев закон не действует. У евреев требуют развода.


Еще от автора Георг Мордель
Сонарол

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Потомкам нашим не понять, что мы когда-то пережили

Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.


«Я, может быть, очень был бы рад умереть»

В основе первого романа лежит неожиданный вопрос: что же это за мир, где могильщик кончает с собой? Читатель следует за молодым рассказчиком, который хранит страшную тайну португальских колониальных войн в Африке. Молодой человек живет в португальской глубинке, такой же как везде, но теперь он может общаться с остальным миром через интернет. И он отправляется в очень личное, жестокое и комическое путешествие по невероятной с точки зрения статистики и психологии загадке Европы: уровню самоубийств в крупнейшем южном регионе Португалии, Алентежу.


Привет, офисный планктон!

«Привет, офисный планктон!» – ироничная и очень жизненная повесть о рабочих буднях сотрудников юридического отдела Корпорации «Делай то, что не делают другие!». Взаимоотношения коллег, ежедневные служебные проблемы и их решение любыми способами, смешные ситуации, невероятные совпадения, а также злоупотребление властью и закулисные интриги, – вот то, что происходит каждый день в офисных стенах, и куда автор приглашает вас заглянуть и почувствовать себя офисным клерком, проводящим большую часть жизни на работе.


Безутешная плоть

Уволившись с приевшейся работы, Тамбудзай поселилась в хостеле для молодежи, и перспективы, открывшиеся перед ней, крайне туманны. Она упорно пытается выстроить свою жизнь, однако за каждым следующим поворотом ее поджидают все новые неудачи и унижения. Что станется, когда суровая реальность возобладает над тем будущим, к которому она стремилась? Это роман о том, что бывает, когда все надежды терпят крах. Сквозь жизнь и стремления одной девушки Цици Дангарембга демонстрирует судьбу целой нации. Острая и пронзительная, эта книга об обществе, будущем и настоящих ударах судьбы. Роман, история которого началась еще в 1988 году, когда вышла первая часть этой условной трилогии, в 2020 году попал в шорт-лист Букеровской премии не просто так.


Кое-что по секрету

Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.


Сексуальная жизнь наших предков

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.