Красный Дракон Империи - [2]

Если внешне была видимость полузаброшенного объекта, то внутри всё сияло стерильной чистотой, потолочные панели источали ровный яркий свет, а встречающие были облачены в медицинские изолирующие костюмы, которые уже примелькались в репортажах из российских больниц. Даже жутковато стало. Где-то краем мелькнула мысль о "чёрных" трансплантологах, которую, хохотнут про себя, я тут же отбросил. Кому я, нафиг, нужен. Потом меня со всем бережением пересадили в навороченную инвалидную коляску и повезли к лифту.

Вначале я подумал, что лифт пойдёт наверх, на второй или третий этаж, но по ощущениям он начал, убыстряясь, спускаться вниз. Довольно долго.

— Это же в какой Тартар меня везут, — мелькнула мысль. Почему-то вспомнилось далёкое прошлое. Детство, школа. Вспомнил как впервые увидел Болека и Лёлика. Вообще то они мне не родные братья. Их усыновили мои родители, не без моего участия.

Я тогда учился в седьмом классе. В нашей школе учились дети из детского интерната, расположенного неподалёку. И вот поднимаюсь я из расположенной в цоколе раздевалки и вижу, как известный на всю школу двоечник и хулиган Миха Штырь, он же Михаил Штырляев, из 8го "Б" с двумя своими прихлебателями зажал в углу парочку мелюзги, по виду типичных ботаников, в одинаковых огромных очках. Да и внешне они были очень похожи друг на друга. Ну понятно, опять Михе на пиво не хватает и он вытрясает мелочь из тех, кто ответить ему не может. А ведь мелкие то из интернатовских. Нашёл у кого деньги шакалить, урод.

— Штырь, а ты берега не попутал? — разминая запястья, спокойным голосом спросил я, — ты с кого трясёшь, утырок?

Надо сказать что ростом я был довольно высокий и плюс ко всему почти 7 лет занятий самбо, и не простым, а боевым, с родным братом отца, дядей Сашей, который, по слухам, в своё время тренировал спецов ГРУ, пока не ушёл на пенсию по ранению. Сам он об этом не рассказывал, а на распросы обычно отшучивался. Так что Штырь со своими шестёрками мне были не соперники, да и они об этом прекрасно знали, уже пару раз получив от меня физические замечания.

— О, защитничек явился, — скривился Штырь, — забирай этих шмакодявок и иди куда шёл.

Цикнув сквозь зубы троица вразвалочку пошла в сторону буфета, по пути задираясь со всеми встречными.

Двое мелких молча стояли, глядя на меня сквозь свои несуразно большие очки.

— Ну давайте знакомиться, что ли, — вздохнув сказал я. Недавно прочёл Экзюпери и фраза"…мы в ответе за тех, кого приручили…" всё ещё была свежа в памяти.

— Я, Борис, а это Лёня, то есть, Леонид, — ответил тот, что чуть пониже, — а тебя мы знаем, ты нашей классной помогал перед пением гитару настраивать, тебя Витя Головин зовут, ты из 7го "А", а мы из 4го "А".

— А ещё ты Штыря за школой побил, — добавил второй мелкий.

— Ха, Болек и Лёлик, — хохотнул я, вспомнив виденный не так давно мультфильм про двух непоседливых мальчишек, — ну, пошли, а то на урок опоздаете. Кстати, Штырь у вас ничего не отобрал?

— Нет, — ответил Лёлик, улыбнувшись, — у нас и нет ничего.

Так я взял своего рода шефство над этими двумя забавными пацанами. Через пару месяцев поговорил с их воспитательницей из интерната и пригласил их к себе домой. Родители их закормили так, что они оба стали похожи на два раздувшихся шара. Потом уже мои родители стали забирать их на выходные, а через год и вовсе усыновили. Так у меня появились два брата.

Отец был инженером-строителем. Как о нём говорили, таких спецов как он на весь Союз можно было по пальцам пересчитать. Наверное поэтому, когда случилась авария на Чернобыльской АЭС, его одним из первых отправили туда. Там он просчитывал на месте возможность строительства саркофага над реактором, там он и нахватался доз радиации, что здоровья ему не добавило.

Мать работала ведущим инженером-проектировщиком в одной из организаций при Госстрое СССР.

С развалом Союза работы у родителей стало всё меньше и меньше. Закрылись организации, в которых работали и отец и мать. Стало довольно тяжеловато жить. Вскоре отца позвали работать в открывшееся СП, совместное предприятие с немцами. Появившиеся "новые русские" начали активно строить особняки и дворцы. Появился спрос на проекты и строительные фирмы. Материальное положение семьи значительно улучшилось.

В 93ем году я закончил школу с серебрянной медалью (на английском засыпался и вместо ожидаемой пятёрки получил четыре) и, к ужасу родителей, поехал поступать в "десантуру", в РВВДКУ. Сказалось долгое общение с дядей Сашей.

Уже в поезде полез разнимать подвыпивших и чего то не поделивших соседей по купе и получил нож в бедро. О "десантуре" пришлось забыть. Но не о желании стать военным. Военком предложил на следующий год попробовать поступить в другое училище, а до того времени пойти куда-нибуть учиться, хоть в ПТУ, чтобы не попасть под осенний призыв этого года.

В ПТУ вытаращили глаза на школьного медалиста, возжелавшего освоить профессию машиниста мостового крана, но документы приняли. И вот я уже сижу в учебном классе, в котором собрались двадцать человек, из которых пятеро парней и пятнадцать девчонок. На моё удивление все одногрупники оказались очень даже хорошими ребятами и девчатами. Вот и верь рассказам про птушников, которые все поголовно пьянь и рвань. Да и учиться было интересно. И досуг проводили весело, устраивая дискотеки по выходным и пару раз даже сходили в поход. Учёба далась без каких либо проблем и, получив свой заслуженный красный диплом и собрав документы я, буквально на следующий день, уступив мольбам родителей, поехал поступать в инженерно-строительный ВУЗ. Продолжать, так сказать, семейную династию.