Красный ангел - [27]

Алекс слышала, как бешено колотится сердце. Он наклонился, поднял с пола чашку и поставил в раковину. Чашка треснула.

— Я куплю вам новые.

Она не ответила. Дэвис развернулся и направился к двери. Прежде чем открыть замок, он посмотрел в глазок.

— Ваши чертовы десять минут давно истекли! — крикнула она ему в спину. — Чтоб я вас никогда в жизни больше не видела!

Он даже не обернулся. Вышел и аккуратно закрыл за собой дверь. Она метнулась следом, лихорадочно задвинула засов и накинула цепочку. От ударов сердца уже ломило в груди. В отчаянии она со всего маху врезала ладонью по двери и продолжала колотить до тех пор, пока не онемела рука.

— Как ты смеешь! — выкрикнула она, в последний раз стукнув в дверь. Цепочка звякнула. — Это моя жизнь, моя, ты меня даже не знаешь! Как ты посмел…

От страха, который по-прежнему одолевал ее, Алекс просто не могла найти слов. Фотография Сюзен Истфилд лежала там, где он ее оставил, на кухонном столике. Алекс мельком глянула на нее, отметив и тут же отказавшись замечать явное внешнее сходство между собой и женой Ролли.

Она включила горелку газовой плиты и поднесла фотографию к вспыхнувшему голубоватому венчику, а потом молча смотрела, как лицо Сюзен Истфилд корчится и исчезает, поглощаемое пламенем.

— Пошел ты к чёрту, Габриэль. Никто не смеет указывать, что мне делать, — бормотала она. — Никто. Никто.

День, так или иначе, прошел. Алекс занималась домом, подметая, вытирая, пылесося, передвигая мебель. Физическая деятельность давала возможность отключиться, забыть мучительные кошмары. В конце концов усталость взяла свое. Кошмары шумным хороводом обступили ее и принялись травить душу.

Ей нужен был Ролли. Просто и ясно.

В офисе не смогли сказать, где он. Она оставила сообщение, на которое он не ответил. Потом перелистала телефонный справочник, нашла мистера Р. Р. Истфилда и записала его номер в блокнотик у телефона. Выслушав семь длинных гудков, Алекс положила трубку.

Вечер прошел так же, как день. В опустошенности. Она бессмысленно пялилась в телевизор, не понимая, о чем идет речь. Кто-то постучал в дверь. Она залезла на табуретку, посмотрела в глазок, обнаружила, что это мальчик, продающий сладости. Он ничем не мог ей помочь. Купив два батончика и заперев дверь, Алекс почувствовала себе еще более одинокой.

К полуночи Алекс сама себе напомнила спущенный воздушный шарик. Никак не удавалось Отключиться от недавних событий. Мысли крутились по кругу. Он применил насилие. Он выследил меня. Он вторгся в мой дом.

Господи, ну хоть кто-нибудь бы оказался рядом. Не Ролли. Нет. Кто мог бы — смог бы — поддержать ее.

Самое время выпить.

По телевизору шел вечерний фильм. Алекс дрожащими пальцами перелистывала записную книжку. Список телефонов выглядел воистину жалким. Сестра Кэтрин; отец — в Миннесоте; кузен Грегори — в Нью-Йорке; несколько случайных знакомых; несколько интимных друзей времен колледжа, давным-давно живущих своей жизнью и, возможно, забывших о ее существовании, как о попутчице, высаженной на каком-то перекрестке.

Она остановилась на букве "Р". И набрала номер.

— Лучше бы вы прислали мне денег, — послышался в трубке басистый голос. Алекс только открыла рот. — Алло! Кто говорит?

— Роб? — негромко спросила она. В трубке повисло недолгое, но красноречивое молчание. Возникший после этого голос не был уже ни басистым, ни медлительным.

— Хоббс? Черт побери, женщина, два часа ночи! Что случилось?

Она не могла объяснить. Слова клубились где-то в гортани. Язык тяжело ворочался за зубами, она не могла произнести ни слова. Он мой, думала она. Габриэль Дэвис — это моё, и я не могу отдать его.

— Хоббс? — уже мягче позвал Роб. — Алекс!

На какое-то мгновение горло свело спазмом. Слезы? О нет, только не перед конкурентом!

— Роб, ты мне нужен! — резко выпалила она. — Пожалуйста. Приезжай.

Удивительно, но он даже не отпустил обычной шуточки. Он молчал, явно озадаченный, а она старалась сдержать слезы, которые грозили хлынуть из нее потоком одновременно с прошедшим ужином.

— Ты себя нормально чувствуешь? — Голос доносился едва слышно, словно из другого города при плохой связи. Она прикрыла глаза, стараясь настроиться на него, как на некую психологическую волну.

— Нет. — По-прежнему было трудно дышать. В груди все болело, как после побоев. — Роб, извини за звонок. Не стоило тебя беспокоить.

— Нет, ты меня ничуть не побеспокоила, просто немного поздно… — Он явно чувствовал себя неловко. Они никогда еще не ступали на такую зыбкую почву, нашпигованную минами-ловушками. — Ты уверена…

Нет, она ни в чем не уверена. Весь мир изменился, изменился внезапно и резко, и сейчас она не могла быть уверена даже в собственных реакциях. Может, Дэвис и не имел в виду ничего страшного. Может, она все преувеличивает.

Или нет?

— Алекс!

— Да-да, я… — Я в беде, так и скажи, дура! — Ты не хочешь ко мне приехать?

Она опять замолчал. Она услышала приглушенный щелчок, как от выключателя лампы.

— Повтори, — попросил он.

Господи Боже мой, что я делаю, ужаснулась Алекс.

— Я говорю, ты не мог бы сейчас ко мне приехать? Пожалуйста.

Он размышлял чуть дольше, чем требовалось. Она услышала шорох ткани, негромкое покашливание, потом голос Роба.