Красные плащи - [24]
— Мелест, ко мне! Ну-ка покажи, что прячешь!
На испачканной грязью и кровью ладони сверкнула пара серебряных кружков.
— У тебя хорошее чутьё, — ирен не спеша, двумя пальцами взял деньги, — но ведь и у меня не хуже.
Не обращая внимания на расстроенный вид юноши, подбросил монеты, поймал и вдруг протянул их Кебету:
— Возьми. Здесь гораздо больше, чем две драхмы. Я даю тебе всё, что у меня есть. Прощай.
— Прощай, — в голосе лазутчика было больше удивления, чем благодарности; взяв серебро, он поспешил на юго-восток, где рассчитывал, прикрываясь растительностью, переправиться через Эврот в стороне от спартанской молодёжи.
«Не так уж плохо», — подумал он, прикинув свои доходы за последние сутки. В его отношении к ирену появилось нечто, напоминающее симпатию.
Лисикл оторвал своих питомцев от кровавого кома, только что бывшего человеком, как охотник отрывает от поверженного оленя разгорячённых погоней псов. Нет, никто не назвал бы сейчас их лица — жуткие маски смертоносцев — не только детскими, но и человеческими.
— Отходить! Менексен, Тригей, вперёд! — резко кричал ирен.
Когда небольшая колонна мерным бегом уходила к переправе, оглянулся через плечо: на окраине села собрались вооружённые чем попало люди, крича и размахивая руками, они направились к месту последнего боя Форкина.
Состен и Ксандр спали совсем мало — они поделили ночь, охраняя пирамиды оливок, тем не менее утром, по дороге домой, чувствовали себя бодрыми и свежими.
Непонятное волнение в посёлке озадачило их, но никто из опрошенных не смог объяснить, что происходит. Беспокойство Состена возросло ещё больше, когда он обнаружил во дворе родного дома неподвижно лежавшего Эвра. Напрасно друзья звали и тормошили его — пёс был мёртв.
По деревне метались вооружённые мотыгами и палками мужчины; мальчики присоединились к ним.
— Отец! Отец! — кричал Состен, но Форкина нигде не было.
Вскоре Состен и Ксандр увидели несколько человек, гуськом бежавших к Эвроту. Кого-то, кажется, несли на руках. Они уже миновали дом Притана и приближались к тянувшейся вдоль берега растительности.
Что привлекло внимание этих людей, растревоженных собачьим лаем и вышедших в поле раньше всех? Почему с молчаливой почтительностью расступились они перед Состеном?
Страшный крик друга заставил вздрогнуть. Плечи Ксандра сами собой заходили от судорожных всхлипов: нет больше соседа Форкина, весёлого и доброго!
Испуганный, серый, как ткань его хитона, суетится Пистий, зовёт идти к Притану. В самом деле, в ответ на шум никто не вышел из-за ограды! Ксандр, сорвавшись, бросился к дому. Староста и несколько мужчин поспешили следом.
Глаза Состена высохли, он встал на ноги: раны на теле отца — это след мечей! Боль потери, не утихая, перешла в равносильную ей ненависть к убийцам. Односельчане вполголоса произносили страшное слово «криптия» и объясняли друг другу, что это такое.
Теперь пришёл черёд юноши вздрогнуть от крика, столь же полного отчаяния и боли, как и его собственный.
— Я вернусь, отец, — негромко произнёс он и, повернувшись, быстрым шагом направился к дому Притана. Здесь уже хлопотали илоты под руководством Полифема. Староста, стоящий на коленях, охватив голову руками, завывал в непритворном горе. Смерть отца, похоже, закалила чувства Состена, иначе бы он тут же упал без сознания, увидев следы ночной расправы.
— Пойдём, пойдём отсюда, — один из мужчин выводит Ксандра. Глаза мальчика блуждают, ноги подкашиваются — о, Зевс, спаси его от безумия!
Тростниковые подстилки. Те самые, на которых они пировали вчера вечером. Сейчас на них укладывают трупы.
Илоты по двое, осторожно держа под руки и под колени, выносят тела Притана, Тионы.
— Наверное, девушку долго насиловали, потому и не успели до рассвета напасть на деревню.
— Бедняжка! Такой красивой выросла. Недаром сам староста задевал её то и дело.
Пистий, сотрясаясь от плача, катался по земле рядом с телом девушки, чья мёртвая нагота была прикрыта найденным в доме куском грубого полотна.
— Они обещали... Они обещали... — слышалось Состену сквозь рыдания. Странно, сейчас юноша не испытывал к старосте обычной неприязни. И всё же какая-то чепуха. Притан и Тиона ничего не могли ему обещать...
— Даже голодные волки не трогают детей, — зарокотал Полифем, когда один из мужчин вынес маленького Лавра.
— Душили так, что сломали шейные позвонки!
— Они хуже диких зверей!
— Спарта приучает своих волчат к вкусу нашей крови!
Состен обнял за плечи окаменевшего от горя друга:
— Смотри, Ксандр, смотри, запоминай хорошенько. И всегда вспоминай, услышав слово «враг». Ну а теперь... — Юноша тронул за руку Полифема. — Надо догнать убийц. Они не могли уйти далеко с раненым на руках. Я видел.
— Я тоже видел их своим единственным глазом, — ответил гигант. — И очень хочу тебе помочь. Но смотри — здесь, не считая старосты, четверо мужчин. Ещё трое остались в поле. Всего семь. И все крестьяне, а не воины, как твой отец. У нас нет оружия. Кроме этих мотыг и пастушьих посохов. Спартиатов же не меньше десятка. Они вооружены, они воины. Прости, Состен, мы не одолеем их, а только прибавим убитых в деревне.
Маршалы Г. К. Жуков, К. К. Рокоссовский, И. С. Конев и A. M. Василевский, генералы И. Д. Черняховский и Н. Ф. Ватутин... Им и другим прославленным полководцам Великой Победы посвящается эта книга.Новая книга современного писателя-историка В. Щукина посвящена маршалам Г. К. Жукову, А. М. Василевскому, К. К. Рокоссовскому и другим прославленным полководцам Великой Победы.С задней обложкиИстория знает немало примеров поражений крупных, хорошо подготовленных армий лишь потому, что во главе их стояли личности, не соответствующие масштабу решаемых задач.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.