Красные пинкертоны - [44]
Турин поднял брови.
— Не люблю я все эти прослушки, — Странников поморщился.
— Давайте, гляну, — согласился Турин.
— Наталья! — приказал Странников секретарше, когда та заглянула к ним. — Найди-ка тот доклад Таскаева. Он, наверное, у него и валяется где-нибудь. Неси его.
— И Таскаева пригласить?
— Зачем он нам… — Странников долил коньяк в опустевшие рюмки. — Лимончика ещё не найдётся?
— Минуточку, Василий Петрович, — исчезла секретарша за дверью.
— Обученный у вас контингент, — не удержался от комплимента Турин.
— Заведешь свой не хуже. Потерпи.
— Вашими бы устами…
Они чокнулись.
Но выпить не успели. Дверь распахнулась, и в кабинет влетел Таскаев без очков, с безумными глазами:
— Василий Петрович! Доклад пропал!
— Как пропал? — Странников схватил бедолагу за плечи и затряс так, что Турин забеспокоился за жизнь второго секретаря.
— Похитили, — пролепетал Таскаев.
Часть третья. Чёрный платок
I
Полпред частного сектора местных рыбопромышленников Лёвка Узилевский, возвратившись из поездки, привёз дурную весть: Попкова переводят на повышение, до Москвы дотянулся проныра. Его место займёт Васька Дьяконов, другой кандидатуры на пост заведующего торготделом не обсуждалось.
— А значит?.. — ловя каждое слово, разевали рты Заславские Хацкель и Николашка, Фраткин Самуил и Кантер Эмиль, Креснянский Евсей и прочие господа хорошие, помельче рыбопромышленники, облепившие Лёвку тесной гурьбой и набившиеся по этому поводу в контору фирмы «Перворосрыба».
Лёвка сел, горькую гримасу состряпав:
— А значит, дураку понятно… Валька, и раньше заправлявший всем, превратит ручей текущих в его карманы податей в речку, а то и в ревущий поток. Открывай деловой человек мошну ширше, деньжата швырять придётся направо и налево. Дьяконов удержу и так не знал, а теперь совсем укорота не будет.
— Только братьев Солдатовых и признаёт! — не стерпев, выкрикнул кто-то.
— Пётр у них заправляет, — буркнул один.
— Пётр любит крупную игру, — тут же поддал огня в костёр перепалки другой. — На карту тыщи швыряет. Вот и выигрывает!
— Все эти тыщи в карманах Дьяконова да Авдеева оседают! — разгоралось пламя. — А те за это — льготы да услуги лучше обычных.
— И ты ставь! Чего не ставишь? Робеешь против них?
— А где взять?
— Если б гуртом, со всех собрать!
— Кто даст на всех? Ищи дураков! Каждый на себя одеяло тянет.
— Вот и не каркай!
Гвалт поднялся не на шутку. Не ассамблея деловых людей, не коалиция, а сходка горлопанов. Лёвка поморщился, в лице перекосился — всегда с этим народом так, поднял руку. Вроде стихло мал-мал, но грызлись в углах, зубы скалили неугомонные.
— Тише там! — прикрикнули на них.
Льва Наумовича Узилевского не то чтобы уважали безмерно, ценили за его способности вести диалоги с властями. Лёвкой кликали между собой, близок был, доступен для каждого и внимания на грубые фамильярности не обращал, к любому подход имел.
— В Саратове, откель я намедни возвернулся, встреча была доверительная, — зашептал Узилевский. — Комиссия их заслушивала.
— Обоих к себе требовали? — переспрашивали те, что дальше.
— А как же? Обоих! Одного на повышение, другого вместо него, — возмущались те, что поближе недогадливостью задних. — Тише вы!
— Попков уже в должности заместителя уполномоченного Наркомторга по нашему краю просил Валентина Сергеевича особливо не трогать братьев Солдатовых… — продолжал также доверительно Узилевский, — ну и ещё пару-тройку лиц.
— Кого это? Кого ещё? Почему? — закричали, запрыгали, возмущаясь, остальные. — Мало всё братьям! И так более остальных хапают! И поблажки им, и скидки, и условия особые! Что ж творится-то?
— Ребята они крупные! — объявил со значением Узилевский и оглядел всех, медленно и тяжело, так, что присели, смолкнув, наиболее горячие.
Тишина воцарилась, слышно, как муха билась в стекло. Рвалась дурная, не зная, что на дворе к ночи уже холод лютый заворачивает, день бы прожить не удалось, выпусти кто наружу. Но сердобольный нашёлся, прицелился, ловко прижал ногтем к стеклу. Щёлк! И снова тишина пуще прежней…
— С братьями Солдатовыми лучше не связываться, да и обсуждать их — боком выйдет! Были недовольные когда-то да сгинули без следа.
— Что же делать? — пискнул кто-то в углу за спинами.
— Жили до этого, — размышляли другие, — не сгинем и далее.
— А если письмецо заслать? — опять подал голос писклявый.
— Какое письмецо? — вытянув шею, попытался углядеть советчика Узилевский. — Кому? Куда?
— Известно. В органы. В ГПУ. В милицию-то, знамо дело, бесполезно.
— Сам писать будешь? — бросил наугад Узилевский, не обнаружив советчика.
— Найдутся. Накатают.
Кто-то нервно хихикнул, не выдержав, или просто поперхнулся. Смешок тут же и замер, не найдя поддержки.
— Писаку и упекут, дурило! — здраво рассудил кто-то. — И правильно сделают!
— Оно, конечно, но что ж тогда? — не унимался писклявый.
— Да кто ты там?! — приподнялся Узилевский, ошалев от безуспешных попыток разглядеть дотошного.
— Да шут с ним, с дураком! — встал известный рыбодобытчик бородач Чубатов. — Надо попробовать к Мине Львовичу. А, Лев Наумович? Он прислушается, ежели вы собственной персоной да осторожненько. Без намёков, вот здесь прозвучавших. Ни за кого-то одного, а за общину нашу, за конвенцию! И по сути. Без этих, грязных нелепостей!
Непростые дела приходится распутывать следователю Даниле Ковшову и его коллегам. Как объяснить неожиданное воскрешение застреленного уголовника? Кто стоит за небывало жестоким убийством? Но «следак» Ковшов не упустит тонкой ниточки, попавшей в его руки. А она тянется и переплетается с другими преступлениями, в том числе и теми, которыми занимаются сотрудники Комитета государственной безопасности…
Главный герой романа «Наган и плаха» хорошо знаком читателю по книге «Красные пинкертоны». Начальник уголовного розыска Турин продолжает борьбу с бандитами. Однако появляются новые проблемы: на город обрушивается наводнение, более того, активная деятельность нэпманов, подорвавших взятками нормальную работу рыбопромышленников Астрахани, не остаётся без внимания высших органов НКВД. Нарком Яго́да даёт команду арестовать виновных и привлечь к ответственности за антисоветскую деятельность. Назревает знаменитое дело «Астраханщина», грозовые тучи сгущаются и над Туриным…
Так и не удалось прокурору области Николаю Петровичу Игорушкину отдохнуть в кругу семьи. Посланный за ним старший лейтенант милиции огорошил сообщением: произошло настоящее ЧП! Из монастыря украдены ценные реликвии XVII века, убит монах-послушник. И самое главное – труп исчез буквально из-под носа оперативников!Однако, начав следствие, прокурор Игорушкин даже не предполагал, что ни одна из выдвинутых версий не сработает, а само дело примет вовсе непредсказуемый оборот, приоткрыв одну из древних тайн известного монастыря.
В небольшом поволжском городе происходит ЧП. Обнаружен труп дочери известного в области врача — молодая женщина вскрыла себе вены. Милиция склонна отнести случившееся к самоубийству, но мать покойной заявляет, что дочь убита, а преступники перевернули ее квартиру вверх дном. И тогда прокурор-криминалист Шаламов обращается за помощью к старшему товарищу, прокурору области Николаю Игорушкину…Это вторая книга о талантливом криминалисте и несгибаемом прокуроре по прозвищу Никола, захватывающий рассказ о котором начат в книге «Прокурор Никола».
Их уважительно называют «следаками», и совершенно неважно, в какое время они живут и как называется организация, в которой они служат. Капитан Минин пытается понять причину самоубийства своего друга и коллеги, старший следователь Жогин расследует дело о зверском убийстве, в прошлое ведут следы преступления, которым занимается следователь по особо важным делам Зинина, разгадкой тайны золота сарматов занимается бывший «важняк» Данилов… В своей новой книге автор приподнимает завесу над деятельностью, доселе никому не известной и таинственной, так как от большинства населения она намеренно скрывалась.
Гражданская война давно закончилась, но ее кровавый след протянулся на многие десятилетия… Роман «По следу Каина» повествует о расследовании старшим следователем Павлом Федониным и его коллегой Данилой Ковшовым запутанных и сложных обстоятельств убийства архиепископа Астраханского Митрофана, расстрелянного чекистами в 1919-м по обвинению в контрреволюционном заговоре и попытке отравления цианистым калием членов Ревкома во главе с С.М. Кировым.
«Париж, набережная Орфевр, 36» — адрес парижской криминальной полиции благодаря романам Жоржа Сименона знаком русскому читателю ничуть не хуже, чем «Петровка, 38».В захватывающем детективе Ф. Молэ «Седьмая жертва» набережная Орфевр вновь на повестке дня. Во-первых, роман получил престижную премию Quai des Оrfèvres, которую присуждает жюри, составленное из экспертов по уголовным делам, а вручает лично префект Парижской полиции, а во-вторых, деятельность подразделений этой самой полиции описана в романе на редкость компетентно.38-летнему комиссару полиции Нико Сирски брошен вызов.
Действительно ли неподвластны мы диктату времени настолько, насколько уверены в этом? Ни в роли участника событий, ни потом, когда делал книгу, не задумывался об этом. Вопрос возник позже – из отдаления, когда сам пересматривал книгу в роли читателя, а не автора. Мотивы – родители поступков, генераторы событий, рождаются в душе отдельной, в душе каждого из нас. Рождаются за тем, чтобы пресечься в жизни, объединяя, или разделяя, даже уничтожая втянутых в события людей.И время здесь играет роль. Время – уравнитель и катализатор, способный выжимать из человека все достоинства и все его пороки, дремавшие в иных условиях внутри, и никогда бы не увидевшие мир.Поэтому безвременье пугает нас…В этом выпуске две вещи из книги «Что такое ППС?»: повесть и небольшой, сопутствующий рассказ приключенческого жанра.ББК 84.4 УКР-РОСASBN 978-966-96890-2-3 © Добрынин В.
На севере Италии, в заросшем сорняками поле, находят изуродованный труп. Расследование, как водится, поручают комиссару венецианской полиции Гвидо Брунетти. Обнаруженное рядом с трупом кольцо позволяет опознать убитого — это недавно похищенный отпрыск древнего аристократического рода. Чтобы разобраться в том, что послужило причиной смерти молодого наследника огромного состояния, Брунетти должен разузнать все о его семье и занятиях. Открывающаяся картина повергает бывалого комиссара в шок.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В маленьком канадском городке Алгонкин-Бей — воплощении провинциальной тишины и спокойствия — учащаются самоубийства. Несчастье не обходит стороной и семью детектива Джона Кардинала: его обожаемая супруга Кэтрин бросается вниз с крыши высотного дома, оставив мужу прощальную записку. Казалось бы, давнее психическое заболевание жены должно было бы подготовить Кардинала к подобному исходу. Но Кардинал не верит, что его нежная и любящая Кэтрин, столько лет мужественно сражавшаяся с болезнью, способна была причинить ему и их дочери Келли такую нестерпимую боль…Перевод с английского Алексея Капанадзе.
Майор Пол Шерман – герой романа, являясь служащим Интерпола, отправляется в погоню за особо опасным преступником.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.