Красные нити - [188]

— Теперь она всё знает… — Гольшанский ошарашенно покачал головой. — она знает про вас…

— Сильвестр, — промолвила Ника.

Он посмотрел на неё.

— Вы можете помочь остановить её и прекратить весь этот ужас. Вы же сами страдаете, наверняка страдает и вся ваша семья. Ради себя, вашей матери, вашего сына и вашей внучки, которой нужна семья… Прошу, помогите нам.

— Не могу… — процедил Сильвестр. — Не могу!..

— Тогда хотя бы скажите, как мы могли бы…

— Беккендорф! — морщась как от невыносимой боли, процедил Сильвестр. — Найдите Нестора Беккендорфа! У него… у него есть записи…

— С клиентами его борделя? — спросила Ника.

— Чёрт! Не только… У него есть… записи, которые вам нужны…

Стас с потрясением наблюдал за Сильвестром. Гольшанский явно говорил через силу. Словно, нечто мешало ему и удерживало его от дальнейших разговоров.

Стас вспомнил рассказ Ники о той ферме, где чуть не убили Раду Любинскую и о той же странной рыжеволосой женщине, которая, если верить Нике, буквально излучала некую «уничтожающую и удушающую ауру». Стасу стало по-настоящему жутко.

— Записи, на которых всё видно… — продолжал Сильвестр.

— Что видно? — спросила Ника.

— Всё… всё, что вам нужно… — выдавил Гольшанский.

Затем, вдруг, он странно подавился и, соскользнув со стула повис на наручниках возле стола. Тело его конвульсивно задёргалось, глаза закатились, а через стиснутые зубы проступила пена.

— Врача сюда! — открыв дверь допросной, проорал Стас.

Но, когда в комнату ворвались сразу двое сотрудников медчасти, они увидели Нику, которая сидела возле неподвижного Сильвестра и, держа ладони на его лице, что-то умиротворяюще шептала.

Присмотревшись, Стас с удивлением обнаружил, что Сильвестр спит.

ВЕРОНИКА ЛАЗОВСКАЯ

Среда, 27 января

— Это всё она, та женщина, Стас, — убежденно проговорила Ника, когда они снова оказались в машине.

— Ты увидела её в воспоминаниях Сильвестра?

— Не четко, но да, — кивнула я.

— Что там такое происходило? — вмешался, молчавший до поры, Сеня. — Что с Сильвестром?

— Эпилептический припадок, — будничным тоном ответила я.

— Он же вроде не эпилептик, — недоуменно сдвинув брови, проговорил Арцеулов.

— Я тоже, — хмыкнул Стас, — но, если бы не Ника… скорее всего, я бы валялся рядом с Сильвестром.

— Это всё она, — снова повторила Ника. — Я не знаю, как это объяснить Стас, но это она… Она во всём виновата и именно она принуждала Сильвестра и Нифонта помогать ей…

— Значит «Сумеречный Портной» — та рыжеволосая баба, с которой столкнулась Ника на той ферме? — спросил Арцеулов.

— Не совсем, — проговорила я, — я бы сказала, что… «Сумеречный Портной» — это сразу несколько людей.

— Угу, — кивнул Сеня, — Сильвестр, Нифонт, эта рыжеволосая ведьма… кто ещё?

Я посмотрела на Стаса, тот пожал плечами.

— Это нам теперь и предстоит выяснить, — он сдал назад, и развернул автомобиль, — у кого самые главные роли.

— И поможет нам в этом Беккендорф. — вставила я.

— Его и след простыл, мы нигде не можем его отыскать, — уныло и раздосадовано ответил Арцеулов.

— Да, но вы искали его без меня, — с толикой ехидного самодовольства, ответила я.

Стас понимающе усмехнулся, Сеня тоже довольно заулыбался.

— Стас, а с Солонкиным ты поговорил? — спросил Ацеулов, когда мы отъехали достаточно далеко от тюрьмы.

— Да, — кивнул Стас, — всё подтвердилось. Диана не соврала.

— Как она там, кстати? — спросила я.

— Жить будет, — кивнул Стас. — ФСБ о ней позаботятся.

— Надеюсь, они устроят Гудзевичу хорошенькую взбучку, — мстительно проговорил Сеня. — Нашу страну давно пора очистить от все этой преступной требухи из 90-х…

— О-о, Сеня, — усмехнулся Стас, — это не так просто… Развалить и изгадить страну было делом нескольких дней и пары-тройки лет, а вот навести порядок… Я думаю, ещё следующему поколению с этим «наследием» хватит проблем с головой.

— Мы вас не подведём, — кротко улыбнувшись, заметила я.

Стас взглянул на меня в зеркало заднего вида.

— Не сомневаюсь, — ответил он.

Эпизод двадцатый. Обличия убийцы

СТАНИСЛАВ КОРНИЛОВ

Четверг, 28 января

Москва росла из-за горизонта, куда устремлялось прямое, как стрела шоссе. Столичные высотки медленно и неторопливо поднимались на фоне зимнего неба, напоминавшего по цвету залитую водой белую бумагу.

С унылого беспросветного небосвода привычно осыпался снег. Стас надавил ногой на педаль акселератора, его внедорожник ринулся вперёд, обгоняя едущие впереди автомобили.

Ожил мобильный телефон, Корнилов взял трубку. Бросил взгляд на заднее зеркало, увидел спящую на заднем сидении Нику. Бедняжка совсем выбилась из сил, она ведь даже не отдохнула после всего пережитого ею.

— Да? — вполголоса произнес Стас в трубку.

— Стас, — голос Аспирина отдавал угрюмой тяжестью, — вы где?

— Подъезжаем к Москве, — настороженно ответил Стас. — А что?

Аспирин вздохнул в трубку.

— Что ты узнал от Сильвестра Гольшанского?

Стас вздохнул. За этот визит в «Чёрный дельфины» он больше узнал от Ники, чем Сильвестра.

— Если я правильно понял Сильвестра и Нику, за убийствами стоит какая-то женщина.

— Случайно не та, которую Ника встретила на той ферме? — с подозрением спросил генерал Савельев.

— Она самая.

— Чёрт… Гольшанский ответил, зачем ей убийства девочек?