Часть соединений Красной Армии шла на помощь грузинским повстанцам через Керченский пролив из Крыма. Часть — с востока, со стороны Баку. Были и такие, которым пришлось преодолеть грозные Кавказские горы.
Через горы шла 98-я стрелковая бригада.
Перед самым началом похода явились в бригаду конники. Целый кавалерийский эскадрон:
— И мы с вами.
Явился отряд красных партизан:
— И мы с вами.
Высоко в Кавказских горах находится Мамисонский перевал. Здесь проходит один из путей, ведущих из России в Грузию. Через Мамисонский перевал и предстояло перейти красным воинам.
Был среди красноармейцев-конников боец Ефим Гикало. Говорил про горы, о переходе:
— Подумаешь — горы. Раз — и там!
— На коне он въедет, верхом на коне, — посмеивались другие.
Тронулись в путь бойцы. Вот речка бежит Ардон. Идут вдоль Ардона полки и роты. Втянулись в ущелье. Всё выше, всё выше идёт ущелье. Всё круче подъёмы, отвеснее скалы, всё мрачнее зловещие пропасти.
Ехал Гикало верхом на коне. Пришлось спуститься бойцу с коня.
Идут красноармейцы. Вместе со всеми шагают Бадула Гагиев, командир одного из полков бригады, Иван Золотов, командир другого полка бригады, идёт военный комиссар бригады Шалва Джапаридзе. Впереди же всех — красный партизан Доментий Хугаев. Он проводник бригады.
Зима. Суровы в это время Кавказские горы. Снег укрыл вершины, ущелья и перевалы. Сквозь снежные завалы, сквозь ледяные глыбы продвигаются смельчаки. Пробивают тоннели в покрове белом.
Петляет, змеёй извивается тропа к перевалу. Идут, идут неостановочно люди.
Шутят красноармейцы:
— Шагаем в небо.
С трудом передвигает Ефим Гикало ноги. Коня за собой ведёт. Да и другим не легче.
— Веселей, веселей, — подбадривает бойцов комиссар Шалва Джапаридзе.
— Далеко ещё? — спрашивают бойцы у проводника Хугаева.
— Рядом, братцы. Рядом уже совсем, — отвечает Хугаев.
Говорит, рядом, а прошли красноармейцы, если сказать по правде, всего лишь начальную часть пути.
Шагают, шагают, идут бойцы. Скользят, спотыкаются, падают, поднимаются. Снова идут. И вот достигли воины перевала. Вдруг кто-то спохватился: а где же Ефим Гикало? Нет ни коня, ни Гикало.
— Гикало! — кричат. — Гикало!
Не откликается боец. Отстал, видимо, где-то в пути Гикало. Отстал, а может, и вовсе сорвался в пропасть…
И вдруг:
— Тут я! Тут я!
Жив, невредим Гикало.
Нелёгким был переход, и всё же осилили красные воины Мамисонский перевал. Устремились неудержимым потоком вниз.
Красная Армия подходила к Тифлису. Один из главных её отрядов двигался со стороны Азербайджана вдоль бакинской железной дороги. Шли стрелковые части. Шли бронированные поезда.
На пути у красных войск находилась станция Пойли и Пойлинский железнодорожный мост через реку Куру. Взять Пойлинский мост — значит обеспечить успех наступления.
Начали красные атаку. Бросились вперёд стрелки:
— Ура!
— Ура!
Бегут красноармейцы. Бегут. Минута. Ещё минута. Вот, вот и мост будет в наших руках.
И вдруг грянул страшный взрыв. Взорвали враги Пойлинский мост. Обрушился мост в Куру.
Рухнул Пойлинский мост. И всё же небольшая группа бойцов из 78-го стрелкового полка успела перебежать на тот берег Куры. Перебежала и закрепилась. Образовался очень важный для красных плацдарм.
Мост надо было восстановить.
Приехали железнодорожные инженеры-мостостроители, осмотрели мост, сказали:
— Необходимо семь суток.
Спрашивают красные командиры:
— Может быть — пять?
— Нет.
— Может быть — шесть?
— Нет. Не менее семи суток, — говорят инженеры.
Утвердили недельный срок.
Началось восстановление моста. Все захотели быть в числе его строителей. Сами железнодорожники, красноармейцы, крестьяне из близлежащих сёл, даже рабочие из Баку прибыли.
Трудятся железнодорожники.
Трудятся красноармейцы.
Трудятся грузинские крестьяне.
Трудятся рабочие из Баку.
Дружно идёт работа. Три с половиной дня — и построен мост.
Наступление Красной Армии на Тифлис продолжалось. Перешли стрелковые части и красные бронепоезда через Куру, двинулись быстро вперёд. И с других направлений стали к Тифлису подходить красные части. С разных сторон войска начали окружать город.
Не удержались враги. Бежали.
На рассвете 25 февраля 1921 года Красная Армия вступила в Тифлис.
В те радостные дни строители Пойлинского моста обратились с письмом к Владимиру Ильичу Ленину. Они писали, что приветствуют Ленина как «вождя Международного Братства и Мировой Революции». Писали, что восстанавливали мост грузины, азербайджанцы, русские. И что сам мост стал символом братства между народами. В конце сообщали Владимиру Ильичу, что решили назвать восстановленный Пойлинский мост Ленинским мостом.
Он и сейчас стоит, этот мост. Как раз на границе Грузии и Азербайджана, на границе двух братских кавказских союзных республик. Мост дружбы — Ленинский мост.
