Красноречивое молчание - [65]

Бороться-то она умела, но, если чувствовала, что победа недосягаема, находила в себе силы отойти, невзирая на уязвленное самолюбие.

Сегодня как раз настал такой черный день. Поняв, что Дрейк для нее потерян навсегда, она решила исчезнуть из его жизни, сохранив при этом хоть каплю чувства собственного достоинства.

В общем, Лаури Перриш сдается. Так сказать, вывешивает белый флаг.

Глава четырнадцатая

Казалось, Дженифер в тот день никогда не уляжется спать. Возбужденная приездом отца, она выкидывала такие фокусы, которые Лаури в другое время никогда не потерпела бы.

Но, наконец, малышка угомонилась. Лаури искупала ее, уложила в постель и поцеловала на ночь. Когда девочка прочитала на языке жестов молитву, Лаури едва сдержалась, чтобы не разреветься. Опустившись на колени, она обняла крошку, прижала ее к себе, с наслаждением вдыхая аромат чистого детского тельца. «Я люблю тебя, Дженифер», — проговорила она и вышла из комнаты. Свет выключать не стала — это сделает Дрейк.

Лаури вошла к себе в спальню и закрыла за собой дверь, но не прошло и нескольких секунд, как к ней постучали.

— Да?

— Не желает ли дама спуститься вниз и испить со мной перед камином бокал вина? — На пороге, весело улыбаясь, возник Дрейк. — Чудесная ночь выдалась для этого, не правда ли?

Последние слова явно намекали на то, что и для других дел ночка как раз то, что надо.

Лаури едва не вскипела от ярости, и только огромным усилием воли смогла подавить ее. Ну и нахал! Решил, что стоит ее пальцем поманить, и она тут как тут. Ничего, она ему покажет, где раки зимуют.

— У меня болит голова, — отрезала она. — Наверное, погода меняется… Впрочем, это не важно. Но так или иначе, я плохо себя чувствую и собираюсь лечь спать. Думаю, что сон принесет мне больше пользы, чем бокал вина.

— По-моему, дама чересчур привередлива, — все еще надеясь ее расшевелить, проговорил Дрейк.

— Извини, Дрейк, но у меня нет никакого желания спускаться вниз.

Секунду он молча смотрел на нее, потом пожал плечами:

— Как хочешь. Утром увидимся.

И вышел из комнаты.

Лаури, прислушиваясь к звукам, доносившимся из соседней комнаты, принялась беспокойно ходить взад-вперед. Дрейк, похоже, включил телевизор, потом немного погодя выключил его, прошел в ванную. Зашумела вода. Так, умывается на ночь. Значит, скоро ляжет спать.

Наконец дом погрузился в тишину. Лаури осторожно открыла дверь, на цыпочках добралась до лестницы и прислушалась. Ни звука, ни огонька. Вернувшись в свою комнату, она на всякий случай выждала минут двадцать, потом натянула пальто, накинула на голову капюшон, вытащила из-под кровати чемодан и, крадучись, спустилась с лестницы.

Тихонько открыв входную дверь, вышла на крыльцо. Ветер стих, но снег по-прежнему валом валил. Поставив чемодан, Лаури, соблюдая все меры предосторожности, закрыла за собой дверь, потом, осторожно ступая, спустилась по обледеневшим ступенькам и, скользя и спотыкаясь, направилась к стоявшему на подъездной дорожке «Мерседесу».

Дверца машины, казалось, примерзла намертво. После нескольких яростных, но тщетных попыток открыть ее одной рукой Лаури кинула чемодан и сумочку прямо в снег и вцепилась в дверцу обеими руками. Та неожиданно поддалась, едва не сбив Лаури с ног.

Закинув чемодан с сумочкой на заднее сиденье, Лаури села за руль. Даже сквозь кожаные перчатки руки пробрал леденящий холод, и она вздрогнула. Ну и мороз! Даже теплое пальто не спасает. А что если машина не заведется?

Несколько раз нажав ногой на педаль газа, попробовала завести двигатель. Тот, чихнув несколько раз, заглох.

— Черт! — выругалась Лаури и попробовала еще раз. Безрезультатно. Снова и снова пыталась она пробудить машину к жизни и, когда уже потеряла всякую надежду, двигатель внезапно заработал, и шум его показался Лаури самым прекрасным звуком на свете.

Все время, пока Лаури пыталась завести мотор, она не сводила тревожного взгляда с входной двери, боясь, что Дрейк услышит грохот. Однако этого не случилось — видимо, ветер заглушал все остальные звуки. Бросив в сторону дома последний взгляд, Лаури выжала сцепление, и колеса заскользили по обледеневшей земле.

До этого момента Лаури и не думала о том, как она поведет машину в такую пургу. Правда, ей частенько приходилось ездить по заснеженным улицам родного городка. Однако штат Нью-Мексико не сравнить с Небраской. Там плоские, как блин, равнины, здесь — высокие горы…

Ужас охватил ее, когда машина внезапно перестала слушаться руля, и ее занесло на другую сторону подъездной дороги. Упрямо закусив нижнюю губу, Лаури попыталась выровнять машину. Это ей удалось, хотя и с величайшим трудом. Однако она решила не отступать и еще крепче вцепилась в руль. Дрейк-то сумел добраться из Альбукерке до дома в эту непогоду. А если смог он, то и она сможет. Ждать до утра нельзя — дорога обледенеет еще больше.

Целых десять минут потребовалось Лаури, чтобы добраться до конца подъездной аллеи и попытаться выехать на дорогу, ведущую в Уиспез. Это оказалось не так-то просто. Чтобы на нее свернуть, требовалось сначала притормозить, что Лаури и сделала, однако машина и не думала останавливаться. Тогда, решив, что ей удастся вырулить на дорогу, не притормаживая, Лаури слегка, лишь на какие-то несколько сантиметров, повернула руль.