Красное зарево над Кладно - [115]
1. Социализация крупных промышленных предприятий и шахт.
2. Экспроприация без выкупа крупных поместий для того, чтобы использовать их так, как этого требует наша конечная цель — социализация.
3. Конфискация недвижимого имущества католической церкви.
4. Отделение церкви от государства и школы от церкви.
5. Подлинно социалистическая школьная реформа.
6. Реформа обороны государства.
Для осуществления этой минимальной программы мы обещаем работать, не щадя своих сил.
Каждый, кто явно или тайно воспрепятствует проведению в жизнь этой программы, будет нашим врагом».
Следуют две тысячи сто двадцать подписей.
Так же звучат и заявления других эшелонов, иногда они даже еще резче говорят о социализации. Среди них есть прямо коммунистические заявления. Вот документ:
«Горький опыт, полученный нами на горячей земле революционной России, ясно показал нам бесцельность компромиссной тактики правых социалистов.
Поэтому мы хотим строить действительно социалистическое государство. А принимая во внимание сопротивление имущих классов, этого можно достичь, только передав всю государственную власть в руки рабочего класса. Уверенные в этом, мы принимаем программу Коммунистического Интернационала и заявляем о своем желании начать целеустремленную работу вместе со всем сознательным рабочим классом во имя светлого будущего человечества. Легионеры-коммунисты».
Следует тысяча двести одна подпись.
Теперь, стало быть, на легионеров надежды мало. В их среду необходимо внести разложение. Согласно старому испытанному девизу: «Разделяй и властвуй». Это удавалось в Сибири. Почему же не удастся в Чехословацкой республике? Всегда найдутся изменники, которых можно подкупить. Не обязательно Союз легионеров, имеется еще и Дружина[49]. В ней сконцентрированы контрреволюционные элементы и авантюристы последнего сорта. Их миссию разъяснит вам следующее сообщение, которое в начале декабря опубликовала левая печать.
Почти с самого переворота по Праге бродит субъект по фамилии Черженский. Авантюрист с загадочным прошлым, который организует группу и называет ее «Дружиной чехословацких легионеров». Этот Черженский, разумеется, пользуется необычайным расположением буржуазной реакции, которая видит в нем своего человека, способного организовать белую гвардию — последнее прибежище всякой реакции. Когда после переворота началось быстрое пробуждение классового сознания пролетариата, буржуазия утешала себя тем, что вернувшиеся из России легионеры «водворят порядок». Она обманулась в своей надежде, так как оказалось, что огромное большинство этих парней охвачены горячими социалистическими чувствами и во второй раз не дадут вовлечь себя в бой против борющегося пролетариата. Тесный контакт с пролетарской Россией, отрезвление от тех лживых басен о борьбе за свободу, которыми опутали Сибирскую армию, и реакционный дух командования сделали свое дело — сибирские солдаты навсегда потеряны для планов буржуазной реакции. Наоборот, убеждения большинства этих солдат имеют ясно выраженный социалистический и революционный характер. Потому-то буржуазии неизбежно пришлось пустить в ход черженских. Теперь они вместе с «соколами» — единственная надежда капиталистов. Время от времени они пробуют почву, пытаясь устроить путч, и подбадривают патриотический сброд, подбивая его на антисоциалистические погромы. Интересно, что эти авантюристы пользуются не только горячей любовью буржуазии, ее газет и официальных поэтов, а также и явной поддержкой военных и гражданских учреждений. Черженский также заявил, что постарается, чтобы имущество социал-демократической партии опять попало в руки Тусара и его приятелей».
Как видите, чешская буржуазия вооружается, лихорадочно готовится к решающему нападению на рабочих. Но она не может сразу открыть свои карты. Она вынуждена продолжать маневрировать. Принуждена и дальше создавать впечатление, будто обдумывает и обсуждает вопрос о социализации. В парламент попрежнему поступают проекты насчет социализации. В начале ноября это делают чешские социалисты. В половине ноября являются правые социал-демократы и предлагают:
«Все предприятия по добыче угля, находящиеся на территории Чехословацкой республики, вместе со смежными предприятиями по переработке угля, как-то: коксогазовые, брикетирующие или заводы по получению побочных продуктов, — переходят в собственность государства, которое будет ими руководить при помощи специально учреждаемой согласно этому закону «Государственной горнозаводской компании».
В парламенте лежит и проект о социализации, поданный аграрной партией и подписанный самим ее председателем, помещиком Антониной Швеглой из Гостиварж.
Но при этом угольные бароны продолжают бесцеремонно эксплуатировать шахтеров и загребать огромные барыши. Они не стыдятся обкрадывать и государство, не выплачивая миллионы крон налогов.
Сейчас кладненская общественность возбуждена разоблаченными в последние дни мошенничествами Каменноугольного общества горнозаводчиков.
Кладненская «Свобода» пишет:
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Проза поэта о поэтах... Двойная субъективность, дающая тем не менее максимальное приближение к истинному положению вещей.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.