Красная змея - [131]

— Честно говоря, никакими доказательствами я не располагаю.

Появилась Маргарет с чашками кофе.

— Мы тоже ими не располагаем, — заметил комиссар и поблагодарил за кофе.

— А как же паспорт? — спросил Пьер.

— Поддельный, как и водительское удостоверение. Нам об этом сообщили, когда мы уже направлялись сюда.

— Итак, все, что у нас есть…

— Это неопознанный труп, самоубийца и квартира, тоже не дающая никаких зацепок. Совсем не густо, Бланшар.

— Мне очень жаль.

— Сожалений не нужно, лучше напрягите мозги. Наш единственный шанс, чтобы улики не растаяли, как кусок сахара в воде, — это именно вы.

— Я?

— Да, вы.

— Не понимаю.

— Мне нужно, чтобы вы рассказали все о ваших отношениях с месье… месье… не важно, называйте этого типа как хотите, но только не упускайте ни малейшей детали. Я хочу, чтобы вы припомнили все, с самого начала. Все без остатка. Как вы познакомились? Сколько раз встречались? О чем разговаривали? Все, Бланшар, абсолютно все, и не вздумайте что-нибудь скрывать, как вы делали раньше. Клянусь, что на сей раз я готов вас упечь за сокрытие фактов. — Потом Годунов с присущей ему бесцеремонностью обратился и к Маргарет: — Вы тоже можете оказаться нам полезны.

Подобное поведение комиссара разбудило в Пьере враждебное отношение к этому человеку, такое же, как и в самую первую их встречу.

— Боюсь, что угрозами вы ничего не добьетесь. Ваши требования продиктованы откровенной неприязнью.

— Не заблуждайтесь. Неприязнь к вам после всего, что вы сотворили, — самое естественное чувство.

— Что же такое я сотворил?

— А разве мало, что вы отправились к этому типу, ничего мне не сказав? — начал раздражаться Годунов.

— Если вы просите меня о сотрудничестве, то я готов, с удовольствием. Однако сначала я должен заявить, что вовсе не мухлевал во время нашей прошлой встречи. Да, мы заключили договор, но Габриэль д'Онненкур — или как там его звать — в условия не входил. В тот момент я не знал, что он связан с «Красной змеей». Удостовериться в этом мне довелось позже.

— Вы могли бы предупредить меня о своих подозрениях, — упрекнул комиссар.

— В этом вы правы, — уступил Пьер. — Но прав буду и я, если скажу, что вы смухлевали, когда установили за мной наблюдение.

— Для вас это оказалось удачей, — хмыкнул Годунов.

— Я жалуюсь не на результат, а на абсолютное отсутствие доверия.

— Вам придется признать, что я не слишком заблуждался.

Маргарет поняла, что если разговор будет продолжаться в том же духе, то ничем хорошим дело не кончится, и решила вмешаться:

— Мне кажется, хорошо бы обследовать дом, в который меня отвезли.

Годунов смерил шотландку взглядом и ответил:

— Мы обшарили здание сверху донизу и ничего стоящего не обнаружили. Эти ребята отлично соответствуют своему прозванию. Они такие же хитрые и неуловимые, как змеи.

— Кому принадлежит та вилла?

— Это собственность одного голландского семейства. Они приезжают туда на время летнего отпуска. Эти люди сами пришли в изумление, когда услышали о том, что там происходило. Мы много чего про них разузнали. Все указывает на то, что они не имеют ничего общего с нашей историей. Видимо, кто-нибудь из членов «Братства змееносца» знал о том, что дом используется только летом.

— Д'Онненкур мне говорил, что знает это место. Ребенком он часто проводил лето неподалеку, — вспомнилось Пьеру.

— Ладно, мы порыщем и в округе. Вдруг да найдется что-нибудь интересное.

— Есть еще квартира на Елисейских Полях, куда мы приходили вместе с этим человеком. Д'Онненкур объяснял, что она принадлежит его брату, но теперь я сомневаюсь, что у него вообще есть братья.

Гамбетта принялся записывать.

— Адрес не припомните?

— Как же! Я двадцать минут пытался поймать такси у этих дверей. Дом четыреста восемьдесят два.

— Повторите, пожалуйста, — застыл с ручкой на весу Гамбетта.

— Четыреста восемьдесят два.

— Это на углу с улицей Бальзака? — уточнил Годунов.

Пьер посмотрел на него с удивлением:

— Откуда вы знаете?

— К нам поступил сигнал о странном похищении. Исчез портье из этого дома, а последний этаж обчищен. Соседи заметили, что из квартиры выносят какую-то мебель, только никто не придал этому значения.

Пьер только фыркнул в ответ.

— Кажется, речь идет об одной и той же квартире, — подвел итог комиссар. — Мы, конечно же, все проверим, но боюсь, что в конце концов снова натолкнемся на непробиваемую стену.

Годунов огладил подбородок.

Пьер внимательно посмотрел на него и решил, что будет рассказывать ему о своих отношениях с Габриэлем д'Онненкуром, тщательно дозируя информацию.

— Когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с этим человеком?

— В тот же вечер, когда познакомился и с вами. Д'Онненкур подошел ко мне после лекции в Ассоциации друзей Окситании. Он сказал…

Беседа продолжалась в течение трех часов. Пьер основательно вымотался, когда Годунов наконец-то начал прощаться. Боль в плече была просто невыносимой. Полицейские уже были готовы уйти, когда Бланшар припомнил кое-что еще:

— Комиссар, у меня есть информация, которая, возможно, будет вам интересна. — Тот вопросительно воззрился на Пьера. — У меня есть номер мобильного телефона этого человека.

— Наверное, тот же самый, что мы нашли в вашем кармане. Это нас тоже ни к чему не приведет.