Красная Ярость - [29]

Горн указал вдоль длинного коридора.

— Мы должны пройти все это? — он огляделся. — Когда брат Корбуло предложил показать нам некоторые из сокровищ монастыря, я ожидал увидеть больше чем… кирпичи.

— Здесь многим можно похвалиться, сэр, — вмешался Кейн, не дожидаясь разрешения Рафена, чтобы заговорить. — Богатство нашего Ордена заключено в камне так же, как в золоте.

— Богатство, — повторил Нокс, уцепившись за слово. — Блаженны Кровавые Ангелы имеющие таки блага, — в голосе сержанта была притворная горечь и Рафен нахмурился, неуверенный к чему ведет ветеран.

Неожиданно Горн вскинул руку и указал на боковой коридор, где свет был тусклее.

— Вот. Что там?

— Одна из галерей.

— Тир? — засомневался Рон. — Стрельбище для болтеров? Я не слышу выстрелов.

— Это картинная галерея, брат, — поправил Рафен.

Нокс иронически фыркнул.

— Искусство?

Он отступил в сторону и быстро зашагал по коридору, тусклые свечи, становились ярче уловив его присутствие.

Рафен думал уже позвать Нокса, но и другие Расчленители последовали за ним, по-совиному таращась на работы на стенах и в овальных нишах.

На лице Нокскса появилась тонкая усмешка.

— Что это? — он указал на заполнявшую стены смесь экспонатов. Там были картины на разных материалах, каменные скульптуры и резьба по дереву, гобелены и прекрасные изделия из металла. Многие религиозного содержания, несущие священные образы Императора и Сангвиния. Другие абстрактные, явно сделанные для удовольствия, или пейзажи, изображающие десятки миров.

— Это трофеи с планет, которые ваш Орден привел к повиновению?

— Это работы наших боевых братьев, — сказал Кейн. — Каждая создана рукой Кровавого Ангела.

Нокскс захихикал.

— Вы рисуете…? — сама идея забавляла его. — Вы делаете эскизы и высекаете из камня?

— Это не работа летописцев? — предположил Горн.

— Это — работа для одухотворенных людей. Великий Сангвиний многое дал Кровавым Ангелам, — сурово сказал Рафен. — Среди прочего было чувство прекрасного. Эти работы — воплощение того дара.

Нокс сосредоточился на Кейне. Челюсть молодого космодесантника напрягалась.

— Так что, какая-то из этих милых вещичек твоя? Покажи мне, художник.

— Со всем уважением, брат сержант, — Кейн был достаточно осторожен, чтобы следить за словами. — Я бы попросил, вас быть вежливей.

— Ты бы попросил? — Нокс обменялся с Горном холодными улыбками. — Но интересно, могу ли я заставить тебя по-настоящему увидеть все это? — сержант указал вокруг. — Это, то, что делают Кровавые Ангелы, когда они должны сражаться с врагами человечества или молиться Золотому Трону? Они рисуют и шьют? — он ухватил край гобелена, на котором прекрасная золотая паутина нитей изображала лик Сангвиния.

— У моих братьев нет времени на такие вещи. Мы слишком заняты, воюя и умирая!

— Все это знак преданности идеалам Великого Ангела. — Кейн скрестил взгляд с мертвоглазым Расчленителем, в его голосе все отчетливей слышался гнев. — Как может Астартес сражаться за то, чтобы сохранить все, что есть хорошего и прекрасного во вселенной, если он не может оценить красоту? Быть слепым к этому, значит быть слепым к великолепию Императора.

— Мальчик читает мне лекции о том, как надо сражаться? — прорычал Нокс, обращаясь к родичам. — Могу ли я посметь наставлять его в рукоделии? — он дернул зажатую в кулаке ткань.

Рафен увидел, что ситуация накалилась и шагнул вперед. Нокс снова подстрекал Кровавых Ангелов, на сей раз, он обратил усилия на вспыльчивость Кейна. Похоже сержант ветеран понял — для того чтобы вызвать вспышку молодого космодесантника нужно что-то еще.

— Брат сержант, — начал Рафен, готовясь разрядить напряженность, но Горн преградил ему путь. Кровавый Ангел перевел дыхание.

— Минуту, Рафен, — капитан Расчленителей выглядел равнодушным, но в глазах была сталь, которая превратила слова в приказ. — Позвольте мужчинам поговорить.

Он колебался. Горн не был его командиром, но Расчленитель все равно стоял выше в иерархии Астратес. Бросить ему вызов … от такой мысли Рафену стало тяжело в груди.

— Война не все, что есть в жизни, — проговорил Кейн, его лицо раскраснелось. — Если вы не можете ценить величественность восхода солнца, или мощь великого сборника гимнов, то мне жаль вас.

Рафен напрягся. Неправильно. Неправильные слова. И он знал, что произойдет, когда Нокс начал ворчливо отвечать.

— Жаль? Как высокомерно, как типично для щенка Кровавых Ангелов, распекать тех, кто лучше его.

— Довольно — бросил Рафен, но никто не стал его слушать.

— Не провоцируйте больше мальчика, сержант, — мягко сказал Горн. — Он может нарисовать вам нелестный портрет.

Нокс отвернулся качая головой.

— Неудивительно, что ваш Орден едва волочит ноги, если вы лучшее что у него есть. Вы все позеры и закройщики?

Рафен увидел вспышку ярости в глазах Кейна, он знал, что не сможет предотвратить дальнейшее.

Клинок размытым пятном вылетел из ножен и замер в миллиметре от горла Нокса.

— Я не порезал вас, — прорычал Кейн, — но я бы удовольствием отрезал вашу заносчивость!

Импульсивный дурак! Рафен оскалился. Юноша играл на руку другому человеку, позволив превратить свой гнев в его оружие.