Красная весна - [13]

Снятие железного занавеса позволило ознакомиться с прелестями западного капитализма тем, кто раньше знал про западный потребительский рай понаслышке. Но и в эпоху железного занавеса, и после его горбачевского «приоткрытая» наши соотечественники соприкасались с посещаемым ими капиталистическим обществом как туристы. Они знакомились с этим капитализмом как визитеры и покупатели. То есть они знакомились с его магазинами, ресторанами, гостиницами — и только. Они там не работали сообразно тамошним законам и нормам. Они там или просто отдыхали, посещая Запад по туристическим путевкам, или же работали, оставаясь частью своего общества, — в каких-нибудь «Зарубежстроях» или «Проблемах мира и социализма».

Итак, наши соотечественники знакомились с капитализмом как туристы, как потребители, как зеваки и отдыхающие. И, конечно же, они знакомились не с капитализмом вообще, а с капитализмом сугубо западным. Именно его потребительские прелести воспевались. Именно на этой основе создавался миф о «капиталистическом рае»: «Ах, стоит лишь освободиться от совка, — и все окажемся в шведском нормальном социальном рыночном обществе!» «Почему в шведском, а не, например, в колумбийском?» — спрашивал я своих соотечественников еще в 1989 году. Но опыта соприкосновения с колумбийским гангстерско-периферийным капитализмом у соотечественников моих, конечно же, не было. Туда, по понятным причинам, туристических путевок не выдавали. А если кто-то из геологов, строителей, инженеров или военных и соприкасался с подобным капитализмом, то как командированный. А это — «особая статья»: и условия особые, и валюта как-никак капает, и живешь там как белый человек, а не как туземец.

Полноценное ознакомление наших соотечественников с нетуристическими прелестями Запада произошло в 90-е годы, когда определенный контингент поехал туда работать. Работать по-настоящему, а не в качестве советских командированных. Работать ради хлеба насущного — не обязательно уборщиками и посудомойками, а и специалистами того или иного профиля. Очень редкий и наиболее щадящий случай — в качестве клерков разного рода. Клерков — потому что устраивающихся кое-как и работающих на подхвате у местных ученых, врачей, деятелей культуры.

Этот наиболее щадящий вариант уже вызвал у тех счастливчиков, которые им воспользовались, очень глубокий шок. О тех, кому уготовано было место в наинижайших стратах западного общества — посудомойках, уборщицах, разнорабочих и пр., — и говорить не приходится.

Что же касается наших «элит», то они и в девяностые, и в двухтысячные погружались в западную благодать как те же туристы, но уже относящиеся к категории VIP. СуперVIP, обзаведшихся на Западе не только движимостью и недвижимостью, но и источниками доходов, можно не обсуждать, ввиду их очевидной «штучности».

Одним словом, ознакомление с тем, что и впрямь обнаруживается «за витриной» так называемого свободного мира, было небезболезненным. Причем для всех — и тех, кто разместился в подвалах этого «свободного мира» (немедленно по размещению в своем пространстве демонстрирующем, сколь он «свободен»), и тех, кому удалось отхватить местечки вполне комфортные. Даже эти счастливцы вдруг обнаружили, что являются гражданами второго сорта. Что и дети их, даже если окончат тамошние школы для богатых, будут таковыми же. Что, может, внуки и станут полноценными гражданами благословенного Запада, но кто знает, каким он тогда будет, этот «благословенный».

Так выглядит полноценное ознакомление с западным капитализмом для пяти процентов погрузившихся в него «постсоветских соискателей». Но все они — как бедолаги, так и относительные счастливчики, — погрузились в западный капитализм. В то логово (именуемое «ядром»), которое сжирает окружающую его азиатско-африканско-латиноамериканскую голытьбу (именуемую периферией).

В периферию же эту погрузилось большинство тех, кто остался на Родине. Увы, их не привозили заблаговременно на полноценную экскурсию в Колумбию, Нигерию или Бирму. Им не объясняли: «Голубчики, капитализм может держаться на плаву только за счет своей внутренней неоднородности». В его относительно комфортном ядре (про относительность этого комфорта вам расскажут те ваши соотечественники, кто этим комфортом пользуется) нет места России как государству.

И никакие ваши трудовые капиталистические подвиги этого места вам не обеспечат никогда, ибо такие местечки уже заняты. И со временем из них будут удаляться даже те, кто там сейчас проживает — всякие там греки, испанцы, португальцы et cetera.

Стране вашей уготовано место на глубочайшей периферии. То есть в закономерно и не отменяемо существующей зоне, подлежащей ограблению. В зоне, подлежащей этому самому ограблению не в силу злого умысла нехороших дядей и тетей, а в силу неотменяемых законов капитализма. От вас, родненькие, утаили главное. Пока ваша страна является частью капиталистического мира, она будет находиться на периферии этого мира. Пока она там будет находиться, ее будут грабить, а награбленное свозить в логово, то бишь в «ядро». Куда-то ведь надо свозить награбленное. И контингент грабителей… Как ты без него будешь грабить? Короче, какие-то подачки обитатели «ядра» будут получать. И, получая эти подачки, они будут подряжать вас на более или менее грязную, второсортную или третьесортную работу. Но подряжать вас они будут поштучно — наравне с филиппинцами и филиппинками, тайцами и тайками. Страну же вашу они ни на что подряжать не будут. Они ее будут просто грабить, опираясь на местный просвещенный контингент, необходимый для оптимизации этого самого грабежа. Что же касается коллективного подряда, то он может возникнуть в одном случае — если ваши мальчики понадобятся для крупных войн в виде пушечного мяса. Тогда вашу страну, может быть, и подверстают как-то к ядру. Но, во-первых, именно «как-то» (ознакомьтесь с греческим, португальским и иным опытом), а, во-вторых, только с тем, чтобы спалить окончательно.