Красная Луна - [18]

* * *

Я очнулся в темном помещении на холодном и твердом бетоне. Все мышцы ужасно болели, голова гудела, как пароход. Сделав огромное усилие, я присел, и огляделся. Я находился в камере предварительного заключения. Рядом на скамейке сидел мужичонка и широко ухмылялся.

— Чего, парень, оклемался?

Я ничего не ответил, попытался встать, но не смог.

— Тебя за что взяли? — продолжал расспрашивать мужичонка.

— Не знаю.

— Не хочешь говорить, не говори. Я вот тоже не знаю, — он противно засмеялся.

— Сколько сейчас времени?

— А я знаю? Меня еще вчера взяли. Что ты им сделал?

— Кому? — не понял я.

— «Мусорам».

— Ничего.

— Понятно. Скучно им, значит стало. Меня они только один раз ударили.

— Я долго здесь лежу?

— Долго. Я тебя обшмонал немного: думал папироски найду, ты извини. «Мусора» все забрали, козлы, — мужичонка замолк и, прищурив и без того узкие глаза, спросил: — А тебя не из-за того ли дела взяли?

— Какого дела?

— Как какого? Про которое по всем каналам рассказывают.

— Про «Курск» что ли?

— Какой «Курск»?! Я про чертежи говорю. Ты, что ли, не здешний?

— Нет, я из Сахарова.

— А какого… здесь делаешь?

— По делу. Что там за чертежи то?

Мужик уже открыл рот, чтобы ответить, но тут за дверью послышались шаги.

— Извини, парень, это за мной пришли, потом расскажу.

Дверь открылась, появившийся в проеме человек громко сказал:

— Белов, на выход!

— Вот, блин, — услышал я бормотание мужика. — Сколько еще сидеть?

Оперевшись о стену я встал и вышел из темной камеры. Щурясь от света, я подождал, пока милиционер закроет дверь, и протянул руки для наручников. Мент, увидев это, ухмыльнулся и подтолкнул меня в спину:

— Вперед.

Идти было тяжело; я двигался, еле передвигая ноги. Мы шли недолго; мент привел меня к двери, обитой кожей. Сначала зашел сам, потом затащил меня внутрь.

В кабинете сидели двое: лысый полковник и… Митько.

От удивления я раскрыл рот. Откуда он здесь? Когда он успел приехать?

Полковник улыбнулся и сказал:

— Чего стоишь? Садись, — он указал мне на стул. Я сел и вопросительно посмотрел на Митько. Тот ничего не ответил.

— Извини, — продолжал полковник. — Ошибочка вышла, — он говорил так, как будто мне недоплатили в магазине. — Ко мне Сергей Иванович пришел и все рассказал. Вот твои вещи, — он протянул мне сумку и пакет.

— Ты как, Владимир, себя чувствуешь? — наконец, отозвался Митько.

— Хреново, — я не стал ни врать, ни корчить из себя героя.

— Он должен пройти медицинское обследование, — сказал полковник. — У нас есть отличный медпункт.

— Спасибо, я лучше в Сахарове.

— Нет, нет, у нас прекрасные врачи.

— Пойдем, Владимир, я тебя провожу, — Митько встал со стула и подошел ко мне.

Я поднялся и, бросив на полковника недобрый взгляд, повернулся к двери.

* * *

Я сидел на мягкой кушетке; хорошенькая медсестра смазывала мои ссадины йодом. Митько находился рядом.

— Что ж ты, Володя, делаешь? — спросил он, когда медсестра отошла.

— А что? — не понял я.

— Я поручил тебе командировку, думал ты справишься, а ты вместо этого умудрился попасть в тюрьму. Ты говорил с Варякиным?

— Не успел.

— То есть?

— Он мертв, — я специально сделал паузу и продолжил: — Я нашел его с перерезанным горлом, потом пошел звонить вам: вас не было. В поезде я встретился с Багренцовым, вашим другом, он дал мне свой адрес. Я пошел к нему, и он тоже оказался мертвым.

Митько резко повернулся в мою сторону. Его лицо стало смертельно-бледным. Он медленно проговорил, глядя мне прямо в глаза:

— Так это был Вадим? Тебя взяли из-за Вадима?

Я отвел взгляд. До меня только сейчас дошло, что Митько еще ничего не знает о смерти своего друга. Он знает только, что меня посадили, и все.

Молчание длилось долго, до того момента, когда к нам подошел врач и сказал:

— Никаких переломов и сотрясения мозга у вас нет, только мелкие ушибы.

— Спасибо, — сказал я и встал. Митько все ещё не пришел в себя.

— Сергей Иванович, пойдемте.

Он очнулся.

— Да, да, идем.

Мы вышли в коридор.

— Который час, Сергей Иванович? — спросил я.

— У тебя же есть часы, — напомнил Митько.

— Точно, — я достал их из пакета и нацепил на руку. Двенадцать часов, полдень. Быстро же Митько появился.

— Сергей Иванович, как вы успели так быстро приехать?

— Почему, быстро? Я приехал твоим поездом. Ты здесь уже второй день.

— Как второй?!

Я посмотрел на часы: шестое сентября. Получается, я целые сутки пролежал в камере? Не может быть!

— Тогда мой билет просрочен? — протянул я.

— Да. Я купил тебе другой. Нам позвонили вчера, сказали, что у них под стражей наш человек. Я созвонился с начальником этого отдела, а он оказался моим старым знакомым. Попросил у Совкова отпуск на пару дней и поехал тебя вызволять.

Мы вышли из здания и направились к остановке.

— … Я объяснил полковнику цель твоего приезда, он все понял, и, по старой дружбе, отпустил тебя без всяких разбирательств. Вот и всё. Ты сейчас поедешь домой, а там постарайся закончить какое-нибудь дело: до конца стажировки осталось немного.

— А вы что, не поедете?

— Нет, я собирался завершить твою работу. Тем более из-за Вадима…

Митько замолчал, а я понимающе кивнул.

Подошел автобус; я влез в него и помахал Митько рукой. «Следующая остановка — ж/д вокзал» — прозвучало по вагону. Моя первая командировка подошла к концу…