Красивый и обаятельный - [17]

Он рассеянно посмотрел в окно. Пейзаж ничуть не изменился, все те же пустоши с редкими рощицами. В отличие от родителей, он вовсе не хотел здесь жить. Барон с баронессой четыре года назад переехали в небольшой нормандский замок на берегу Ла-манша, неподалеку от Лэндс-Энда, оставив родовое гнездо в графстве Камбрия. Видимо, надеялись, что скоро оно понадобится их единственному сыну и наследнику. Но пока там жила его младшая сестра с мужем и детьми. В принципе, в имении хватило бы места целому батальону родственников, но мать считала, что в Кинкейд-хаусе должна быть одна хозяйка. К тому же она устала вести такое огромное хозяйство. По сравнению с ним Нордуайт и в самом деле был намного меньше, и управляться с ним было не в пример легче. Хотя замок и был достаточно просторным для приема гостей, но все же недостаточно большим, чтобы в нем можно было потеряться, как в Кинкейд-хаусе.

По стеклу начал распластываться ускоренный движением поезда мокрый снег, переходящий в дождь, и Иден порадовался своей предусмотрительности. Для чего в такую погоду подвергать опасности и свою жизнь, и жизнь водителя? К тому же в замке у него с прошлого его посещения остался внедорожник, на котором он и уедет обратно, если позволит погода.

Поезд остановился в Плимуте точно по расписанию. Выйдя из вагона, Иден сразу же увидел мистера Карлтона, старого водителя родителей. Большая часть прислуги Киндкейт-хауса осталась там, но с десяток старых слуг перебрались вслед за хозяевами к новому месту жительства. И, хотя жизнь на продуваемом всеми ветрами побережье Корнуолла нравилась не всем, но еще ни один из них не уехал обратно.

Радостно поклонившись, Карлтон проводил лорда до ожидавшей их машины. Водитель был уже немолод, поэтому Иден не отдал ему свой чемодан, хотя тот и порывался взять его у него.

— Дома все хорошо. Миссис Лиззи с семьей уже приехала. Барон немного волнуется, уж не знаю, отчего.

Это была деликатная подсказка, что дома Артура ждет славный нагоняй и попытка родителей пристроить сына в хорошие руки. От этих мыслей лорд почувствовал себя нашкодившим щенком, и мрачно усмехнулся. Было б не так обидно, если б он и в самом деле был в чем-то виноват.

В высокий вестибюль встречать его вышла вся семья — барон, баронесса, Лиззи с мужем и двумя детьми, и весь штат прислуги. Они обнимались, целовались и болтали, хотя виделись всего пару месяцев назад.

— У тебя до сих пор камердинер в отпуске? И как же ты, бедняжка, обходишься без него? — Лиззи лукаво смотрела на брата.

— Очень, очень плохо. — Иден вовсе не кривил душой. — И не смотри на своего муженька так, будто ставишь его мне в пример. Не забывай, у него есть жена, которая вполне может разложить его одежду по полкам, если горничная с этим не справится.

Услышав это, отец напустил на себя строгий вид.

— Да, кстати, о жене. Я жду тебя через полчаса в своем кабинете.

Все тут же замолчали, обмениваясь многозначительными взглядами. Иден понял, что его будущее распланировано раз и навсегда.

Пожав плечами, отправился в свои комнаты. Его багаж был уже разобран, поэтому ему оставалось только привести себя в порядок и сменить дорожный костюм.

Кабинет отец устроил себе в дальнем крыле замка, в темном квадратном помещении, единственным окном смотревшее на пустоши. Оставшаяся от предыдущих владельцев мебель из мореного дуба соответствовала мрачному облику кабинета. Иден знал, что до приезда родителей замок несколько десятилетий пустовал, возможно, поэтому в нем до сих пор чувствовалась некоторая заброшенность.

Барон Кинкейд сидел за столом, рассеянно проглядывая электронную почту. Увидев сына, оторвался от компьютера и коротко кивнул.

— А, вот и ты. Садись. — Дождавшись, когда тот усядется в кресле напротив, хмуро поинтересовался:

— Так что за история с этой мисс Смит? Я не все понял из нашего телефонного разговора.

— Выяснилось, что она вовсе не мисс Смит, а мисс Джой Чандлер. Ее отец известный фармацевт.

— И каким это образом она оказалась в твоем доме, если ты ее не приглашал?

— Прикинулась горничной, даже рекомендации предоставила. В общем, Дюваль поверил и принял. Ну и доставила же она нам проблем! — И он кратко обрисовал случившиеся в доме при недолгом пребывании там мисс Чандлер катаклизмы.

Отец рассмеялся.

— Ну, если ты не преувеличиваешь, это та еще штучка. Но ты не подал опровержений.

— Отец, какие опровержения? Я что, буду оправдываться перед бульварными листками и их читателями? И не собираюсь.

Барон согласно кивнул головой.

— А как насчет суда? Вчинить иск этой особе ты тоже не собираешься?

— А как бы ты вел себя на моем месте? Тоже подал бы в суд на попытку обольщения? Именно так этот иск и назовет та же желтая пресса.

Кинкейд задумчиво констатировал:

— Значит, спускаешь дело на тормозах?

— И не думаю. Я найду эту Джой Чандлер и заставлю написать опровержение. У меня есть адреса ее родителей, я знаю, где она живет и где учится. За ее банковским счетом следят. Как только она снимет деньги, я сразу узнаю, где она прячется. И поговорю.

Это у него прозвучало так угрожающе, что отец счел необходимым предупредить:

— Будь осторожен, не переступай границы дозволенного. А не то твое имя снова будут трепать бульварные газетенки. Но у меня к тебе дело. Как ты знаешь, на мой день рождения приглашены виконт и виконтесса СентЛевен. Очень милая дружелюбная пара. Они живут в Плимуте. С ними будет их дочь. Мы с матерью надеемся, что ты обратишь на нее самое серьезное внимание. — Он наклонил голову, давая понять, что разговор окончен.