Красавище и Чудовица - [63]

Я обернулась и полюбовалась на начавшую багроветь лысину. Нельзя в таком возрасте давать волю гневу, а то, чего доброго, удар хватит.

— Потому что… не хочу.

— Что?!

— Исключительно из уважения к вам не смею лгать. Говорю как есть — танцевать с вами я просто не хочу.

Лицо мужчины приобрело откровенно свекольный оттенок, и я поспешила махнуть ближайшему прислужнику.

— Принесите маркизу стакан воды, пожалуйста.

— А лучше сразу графин водки! — громко посоветовал стоявший неподалёку пожилой тролль. И одобрительно ухмыльнулся в мою сторону.

Тут‑то я и обнаружила, что свидетелей у этого разговора было предостаточно. Наверное, народ сбежался послушать, как маркиз поставит на место зарвавшуюся 'принцессу', а в результате 'оскорбили и унизили' его самого. Надо на всякий случай поскорее найти Ханну…

— Поймал!! — радостно завопили над ухом, и я с трудом удержалась от желания от души врезать по обхватившим талию ручищам. Кого ещё принесло на мою голову?!

Подняв оную, я упёрлась взглядом в улыбающееся лицо Харда. И рассмеялась от облегчения.

— Потанцуем, красавица?

— С удовольствием!

В руках тролля я ощущала себя пушинкой, иногда даже в прямом смысле — Хард несколько раз приподнимал меня над полом и кружил на весу. Два танца пролетели совершенно незаметно. Мы весело болтали о какой‑то ерунде и постоянно смеялись. В этом Хард, как и крути, выгодно отличался от принца — в его присутствии я чувствовала себя свободно и расслабленно. По крайней мере, сейчас.

А потом я ещё раз убедилась в том, что, во — первых, излишне расслабляться никогда не стоит, а во — вторых, что Хард — большой хитрец и нахал. Потому что в танце он незаметно подвёл меня точнёхонько к тому месту, где стояли его родители. Я поняла это сразу: могучий тролль в генеральском мундире, за свою знаменитую кривую ухмылку прозванный Орлом — пересмешником, мог быть только прославленным Рохом К'Рахом, а его спутница, красивая рослая дама с волосами точь — в–точь как у Ханны — урождённой баронессой за Гарай. Самой Ханны с ними не было, зато присутствовали две разряженные в пух и прах девушки. В отличие от родителей, они удостоили меня одинаково неприязненными взглядами.

— Пап, мам, знакомьтесь, это — Сина! — улыбаясь до ушей, выдал Хард и покрепче перехватил мою руку — чтобы не сбежала. Честно говоря, я была бы непрочь это сделать.

— А… кхм…

— Мы ещё потанцуем, а потом подойдём поболтать!

Снова оказавшись в рядах танцующих, я еле удержалась от желания со всей силы наступить ему на ногу. Всё равно ведь не почувствует.

— Ну, спасибо тебе, мой вероломный друг!

— Не шипи! Прости, Сина, ты понимаешь…

— Понимаю, не дурочка. Любящие родители в очередной раз собрались подсунуть тебе невест, а ты, не спросив, прикрылся мной! Вот что они теперь подумают?!

— То и подумают, что я сам способен сделать выбор. А то нашли развлечение — соревнуются, чья протеже мне больше понравится. Папаша подсовывает дочек своих сослуживцев, маменька — каких‑то томных 'умниц — красавиц'… А я что — маленький, сам не могу найти девушку, которая устроила бы меня во всех отношениях?

— Конечно, можешь, но при чём здесь я?

— При чём? Синти, ты что, и в самом деле не понимаешь?!

Хард замолчал и стал нервно покусывать губу. Мне стало откровенно не по себе.

— Здесь так жарко… Ты не мог бы принести мне стакан сока?

К сожалению, он намёка не понял и, взяв меня за руку, подвёл к стоявшему у колонны прислужнику с огромным подносом.

— Безалкогольное что‑нибудь есть? Нет? Син, смотри, вот мороженое, будешь?

Я поспешно закивала и с энтузиазмом вцепилась в прохладную вазочку. Мы сели на свободный диванчик у 'осенней' стены. Удивительно, здесь даже пахнет как в настоящем лесу — мокрой хвоёй, прелыми листьями и чуть — чуть грибами. Шоу — маги — просто сказочники!

— Вкусно?

— Угу, очень.

— Сина…

— Да?

— Я знаю, ты умная девушка. Не из тех наивных мечтательниц, кто верит в какие‑то нелепые чудеса и неземную любовь… Правда? Ты ведь понимаешь, что Дэлль… даже если он пригласил тебя сегодня… Что он всё равно на тебе не женится?

— Понимаю.

Ошиблась, не такое уж оно и вкусное, это мороженое.

— С очень большой долей вероятности он уже в следующем месяце обручится с арвийской принцессой.

— Не волнуйся, я уже догадалась. И почему ты тогда сказал 'бедный Дэлль'? Я видела в газете её портрет. Квазимода очень красивая.

— Да, очень, — вздохнул Хард. — В смысле, на лицо. Южанки все такие яркие… Вот только Дэлль её заранее боится.

— Почему?! — искренне удивилась я.

— Потому что у них считается, что чем женщина больше, тем она красивее. Само собой, что самой красивой просто обязана быть наследная принцесса.

— И что?

— Она шире его втрое, — зашептал он мне в ухо. — А меня, стало быть, вдвое. А ещё, говорят, у неё характер такой… ну, не слишком покладистый. Дэлль ведь думал, его на соседской принцессе женят, а она ещё маленькая, вот он и рассчитывал лет на семь — десять свободы… И тут мы с этими арвийцами задружились некстати. А страна у них большая да богатая, не чета Велории. Король с их шахом уже несколько раз встречались и сразу нашли общий язык. И пошло — поехало… Это пока секрет, но Дэлль говорит, женят его на Квазимоде, как пить дать. Чуть сам не запил с расстройства…