Красавица - [8]

Тэлли посмотрела Зейну в глаза. Они мерцали переливами золота и отражали огни фейерверка, будто крошечные зеркала. Эти глаза чем-то манили Тэлли. Это было не просто обычное волшебство красоты, нет, но что-то гораздо более серьезное. И развеселый бал вокруг словно перестал существовать для нее. Зейн всегда очень внимательно слушал ее рассказы о Дыме. Он уже знал обо всех ее приключениях, но, похоже, так и не наслушался.

– Я ушла в ночь перед тем, как мне должно было исполниться шестнадцать, – пояснила Тэлли. – Так что говорить, что я бежала из Уродвилля, было бы не совсем правильно.

– Это верно, – согласился Зейн. Он отвел взгляд и освободил Тэлли от своих чар. – Ты бежала от операции.

– Я пошла за Шэй. Мне пришлось остаться уродкой, чтобы найти ее.

– Чтобы спасти ее, – уточнил Зейн и снова устремил на нее взгляд своих золотых глаз. – Так?

Тэлли осторожно кивнула. От вчерашнего шампанского у нее все еще кружилась голова. А может быть, уже от сегодняшнего.

Она посмотрела на свой опустевший бокал: «Сколько я уже успела выпить?».

– Просто я не могла поступить иначе, – сказала Тэлли и тут же поняла, как по-дурацки это прозвучало.

– Чрезвычайные обстоятельства? – спросил Зейн с холодной усмешкой.

Тэлли вздернула брови. Интересно, много ли он успел натворить, пока был уродцем? О себе Зейн не очень-то распространялся. Хотя он был ненамного старше Тэлли, ему, похоже, вообще не пришлось никому доказывать, что он настоящий «крим». Он просто был им.

Несмотря на пластику, сделавшую его губы тонкими, Зейн был очень хорош собой. Черты его лица были более резкими, чем у большинства красавцев, – казалось, врачи, когда лепили его образ, решили взять все самые предельные значения параметров, оговоренных в инструкциях Комиссии красоты. Скулы остро выпирали под кожей, будто наконечники стрел, а когда Зейн удивлялся, его брови выгибались несоразмерно высоко. Тэлли вдруг с пугающей ясностью осознала, что если любую из черт лица Зейна сместить хоть на несколько миллиметров, он будет выглядеть ужасно. Но при этом представить его уродливым она бы ни за что не смогла.

– Ты когда-нибудь бывал на Ржавых руинах? – спросила Тэлли. – Ну… раньше, когда был помладше?

– Прошлой зимой почти каждую ночь.

– Зимой? – удивилась Тэлли.

– Мне нравится, когда развалины покрыты снегом, – объяснил Зейн. – Снег сглаживает острые углы, и вид становится на несколько мега-елен дороже.

– О… – Тэлли помнила, как путешествовала по загородным краям ранней осенью и как ей тогда было холодно. – Наверное, заледенеть можно.

– Ни разу не удалось никого уговорить слетать туда со мной. – Зейн прищурился. – Между прочим, когда ты рассказываешь о руинах, никогда не упоминаешь о том, что встречалась там с кем-то.

– С кем-то встречалась?.. – Тэлли закрыла глаза. Она вдруг почувствовала, что теряет равновесие, припала к парапету балкона и сделала глубокий вдох.

– Да, – подтвердил свой вопрос Зейн. – Так встречалась?

Пустой бокал выскользнул из пальцев Тэлли и упал в черноту.

– Посмотри вниз, – пробормотал Зейн с улыбкой на губах.

В темноте раздался звон бьющегося стекла и во все стороны, словно круги от брошенного в воду камешка, разбежался удивленный смех. Звуки доносились словно бы с расстояния в тысячу километров.

Тэлли сделала еще несколько глотков прохладного ночного воздуха, пытаясь прийти в себя. Желудок выделывал жуткие выкрутасы. Какой стыд! Ее чуть не стошнило после каких-то двух-трех бокалов шампанского!

– Все хорошо, Тэлли, – прошептал Зейн. – Расслабься и веселись.

«Глупость какая, – подумала Тэлли. – Чтобы кто-то велел мне веселиться». Но лицо Зейна, пусть даже ожесточенное пластикой, уже смягчилось. Похоже, он и вправду хотел, чтобы Тэлли расслабилась.

Тэлли отвернулась от парапета, от края пропасти, завела руки за спину и сжала поручень. На балкон вышли Шэй и Перис. Тэлли окружили ее новые друзья-«кримы». Она была защищена, она являлась частичкой компании. Но они поглядывали на нее с опаской. Возможно, все сегодня ожидали от нее чего-то особенного.

– Я ни разу никого там не видела, – сказала Тэлли. – Кто-то должен был прийти, но так и не пришел.

Ответа Зейна она не услышала.

Преследователь появился снова. Теперь он стоял на противоположной стороне запруженного людьми балкона и смотрел на Тэлли в упор. Его глаза на миг блеснули – он словно дал понять, что заметил ее взгляд. Затем человек в костюме чрезвычайника повернулся и исчез среди белых халатов «членов Комиссии красоты», пропал за гигантскими рисунками с изображением основных типов красавцев и красоток. И хотя Тэлли понимала, что поступает очень и очень глупо, она бросила Зейна и всех остальных и стала проталкиваться сквозь толпу. Она знала, что ни за что не сумеет совладать с собой, пока не выяснит, кто этот человек – «крим», чрезвычайник или просто свежеиспеченный красавец. Она должна была понять, зачем кто-то дразнит ее этим чрезвычайником. Тэлли протиснулась между ряжеными в белых халатах – и угодила в толпу ряженых толстяков. Некоторое время девушка толкалась среди них, перелетая от одного пухлого накладного живота к другому, как шарик в пинболе, а когда все же вырвалась, путь ей преградила хоккейная команда почти в полном составе. «Хоккеисты» стояли на своих скай-коньках неуверенно, будто малыши. Тэлли бежала вперед, туда, где мелькала фигура в сером шелковом комбинезоне, но пробираться через коловращение толпы было не так-то просто. В общем, когда Тэлли все же удалось добраться до центральной колонны, фигура в сером исчезла.