Крах империи евреев - [8]

Ранее мы не могли воссоздать образ жизни первичных поколений осуществлявших экспансию в до-троянское время и не могли заполнить временную лакуну после исхода племен из Трои, карательного похода пост-троянского времени и началом создания Великой Империи. Детальное изучение «Одиссеи» позволило нам, на основе косвенных данных, предположить, как это могло быть.

Однако, для начала, небольшое литературное отступление, или скорее так, отступление в область литературы, дабы нас с вами не обвинили в недобросовестном привлечении источников. Что такое эпос? Реальная история народа, слегка приукрашенная мифологическими образами, или древний миф, на который позже наложились некоторые исторические факты? Каково отношение эпоса к другим текстам – собственно мифу и волшебной сказке или «историческому» документу? В центр нашего внимания вставим сейчас именно эпос – потому что эпический герой принадлежит одновременно к двум мирам – и миру людей, и иному; в его образе выражается представление людей о системе человеческих ценностей – системе, далеко не всегда похожей на современную. Эпос сильнее всего подвержен трансформации – когда изменяется система ценностей, изменяется и образ эпического героя. Именно поэтому можно говорить о смене типов, смене поколений эпических героев. Почему таких изменений не происходит с героями волшебной сказки и образами богов или героями исторических хроник? Эти жанры, в отличие от эпоса, лишены актуальности: волшебная сказка, потеряв исходную значимость, воспринимается как вымысел, следовательно, не нуждается в корректировке, а богам поклоняются из-за их силы, в меньшей степени придавая значение собственно деяниям. Исторические хроники просто сухие факты, если это не так – это не хроники. Эпос же выражает представление человека о самом себе, и история эпоса – это история самооценки человека.

Место и время действия эпических героев напоминают реальную историю и географию (чем эпос радикально отличается от сказки и мифа, с реальностью не соотносимых). При этом он сохраняет то, что даже исторические хроники теряют, зачастую теряют умышленно. Так, в русских былинах география весьма своеобразна: в былине о Михайле Потыке героиня бежит в Литву, где выходит замуж за ТАТАРИНА, а страна, откуда приезжает Дюк, называется (одновременно, а не в разных вариантах записи!) «Индея богатая», «Волынь красный Галич», «Корела упрямая», «Сорочина широкая». Такое объединение несочетаемого оказалось возможным только в эпосе. Аналогичным образом обстоит дело и с эпическим историзмом: «эпическая история в определенном смысле противостоит истории реальной, освобождает ее от трагических ошибок и несправедливостей». Или отражает действительный ход событий. Например, существует былина о том, как Илья Муромец освободил захваченный Царьград. Эти факты подтверждают, что эпос принципиально оценочен. Главный его герой всегда вызывает у слушателей восхищение (но не всегда является образцом для подражания). При изменении системы оценок образ героя либо видоизменяется, либо оттесняется на второй план или в стан врага. Таким образом, эволюция образа эпического героя есть эволюция человеческой самооценки. Эпос это концентрированная самооценка без прикрас и без самоуничижения. Для нас он, как косвенная улика, неоценим.

Так о чем же рассказывает Гомер в своем путешествии во времени, известном нам как странствия Одиссея. Вернее пишет Гомер, потому как рассказывает ему обо всем этом НЕСТОР-ЛЕТОПИСЕЦ. Если смертному выпадает баснословно долгая, но все же человеческая жизнь, практически вся история может пройти на его глазах. И такой эпический долгожитель в запасе у легендарного слепого поэта есть. Нестор, сын Нелея. Отец его – сын Посейдона, подкидыш, вскормленный козой, отец трудноуловимого множества детей, погибший почти со всеми из них вместе от рук Геракла, в очередной раз буйствовавшего по очередному поводу. Нестор, впрочем, гибели избегает. В юности охотился на Калидонского вепря (тот загнал его на дерево) и дрался на свадьбе (по счастью, не своей) с нетрезвыми кентаврами. В зрелом возрасте – совершал чудеса храбрости против соседей. Затем оказался в компании женихов Елены и, соответственно, под Троей. Впрочем, в то время это уже весьма почтенный старец:

Два поколенья уже современных ему человеков

Скрылись, которые некогда с ним возрастали и жили

В Пилосе пышном; над третьим уж племенем царствовал старец…

Однако и из-под Трои он возвращается благополучно и мирно доживает свой век, славясь в основном велеречивостью, на глазах поколения совсем уж негероического…

Нелишне будет упомянуть, что в соответствии с учением Генона, у греков охота на Калидонского вепря изображала восстание воинов против единоличного правления касты духовенства в самом начале экспансии. В этом мифе открыто дана версия, в которой сами воины выражают свои притязания на окончательную победу в борьбе за власть, потому что вепрь, символизирующий касту жрецов, здесь убивается ими. Нестор один из зачинщиков этого противостояния, один из тех, кто пытался перехватить власть у духовенства.