Крах империи - [158]

Днем почитания кумира стало 22 мая. Именно в этот день, 22 мая 1861 года, прах Шевченко, согласно его завещанию, был перезахоронен на Черничей горе близ города Канева. Этот день отмечала интеллигенция на Украине и до революции. Теперь возрождается обычай в этот день совершать паломничество к памятнику Шевченко (а такой памятник есть почти во всех украинских городах).

К памятнику приходили в вышитых национальных рубахах, перед памятником возлагали цветы, водили хороводы, кроме фольклорных частушек, пели украинские песни. Что вредного или опасного можно найти в народных гуляниях?! Тем более, ну поплясали советские люди, свои люди… и ничего плохого они не совершили, верно ведь?

Во всяком случае, до 1965 года резких актов подавления национального движения не было. Впервые репрессии состоялись 22 мая 1967 года: людей в Киеве хватали у памятника Тарасу Шевченко. Милиция заталкивала их в «воронки», но очень быстро отпускала! Забрали людей вечером, а отпустили в 3 часа ночи. Так, попугали …

Но этими слабыми, пустяковыми репрессиями власти только подтолкнули украинскую интеллигенцию к изучению истории своей страны — в том числе и истории ее сопротивления. Невинное интеллигентски–фольклорное увлечение перерастало в серьезное антиправительственное, антиимперское движение (лозунгов смены политического строя по–прежнему было меньше всего).

В 1972 года власти арестовали уже сотни людей. В конце 1976 года в лагере особого режима из 20 зэков 13 были украинцы, в женском политлагере украинки составили 25% всего контингента.

Довольно жуткой формой протеста стали самосожжения. 5 ноября 1968 года Василий Макуха, украинский учитель из Днепропетровской области, 50 лет, политзаключенный, отец двух детей, поджег себя на Крещатике и бежал с криком «Да здравствует свободная Украина!».

Позже это стало чуть ли не политической традицией. В январе 1969 года поджег себя Ян Палах в Чехословакии, в апреле 1969 — Илья Рипс в Риге, в мае 1972 — Ромас Каланта (Литва), в 1978 — крымский татарин Муса Мамут.

Самосожжения, конечно же, крайность, эксцесс, но ведь и они — часть нашего недавнего прошлого. И о них помнить совсем не мешает. Что же касается настроений большинства… Хорошо помню два куплета из песни, которую пели в одной экспедиции школьники из Винницы (то есть с Восточной Украины):

Хлопцы собралися коло огороду,

Хлопцы комсомольцев покидалы у воду,

А ти комсомольцы писинки спиваютъ,

С под воды тай леду булъбочки всплываютъ.

Пели красиво, лирично, мальчики и девочки вместе. Вполне слаженный хор.

ЛИТВА

После 1953 года Литву хотя бы не заливали кровью ее патриотов, а в 1956 году дали выйти из лесов еще живым. Казалось бы, и здесь было тихо …

Но 18 мая 1972 года 18–летний школьник Ромас Каланта в сквере городского парка поджег себя с криком «Свободу Литве!». Поступок Ромаса всколыхнул людей; 19 мая огромная толпа шествовала по улицам с лозунгами: «Свобода!», «Литва!». Слух об аресте родителей Ромаса добавил еще и лозунг «Свободу невинным!». Некоторые переиначивали этот лозунг в «Свободу патриотам!», а отсюда, как вы понимаете, недалеко и до поддержки «лесных братьев». Арестовано было свыше 400 человек.

7 октября 1977 года состоялось шествие молодежи под лозунгами: «Долой конституцию оккупантов!», «Свободу Литве!», «Русские, убирайтесь вон!». Демонстранты срывали плакаты к 60–летию Октября, били витрины с такими надписями.

10 октября толпа молодежи вышла со стадиона. К ней присоединилось примерно 500 человек. «Долой конституцию!», «Идем в КГБ!», «Свободу политзаключенным!» Толпу разгоняли силами всей городской милиции.

Подчеркну еще раз: движение было молодежное и никак не направлялось ни эмигрантскими центрами; ни иностранными разведками.

Вторая зона протестных действий в Литве — католическая церковь. В 1980 году в Литве было 628 действующих костелов, в них — 708 священников. Из них больше 78% подписывало обращения к Брежневу, требуя свободы католической церкви. По официальным данным, только 30% школьников в Литве были верующие, но, по неофициальным данным, катехизацию проходило 70% детей.

Священники вместе с мирянами создали даже подпольный Католический комитет Литвы; их целью была не борьба с советской властью, а утверждение в обществе католических ценностей.

Власти боролись с католическим движением изо всех сил: и самостоятельное оно, неофициальное, и (страшно подумать!) глава католической церкви не живет в СССР и не подчиняется ЦК КПСС.

В 1960--1970–е годы были даже случаи тюремных расправ над священниками за обучение детей катехизису. В 1980--1981 годах КГБ не арестовывало священников, но в эти годы четыре священника были ранены, два избиты.

По мнению жителей Литвы, это была работа КГБ: к .. не решаясь на аресты католических священников и видя, что ослабление репрессий развязывает нежелательную инициативу, КГБ мог прибегнуть к мафиозным действиям, действуя так, чтобы не было прямых указаний на его причастность к расправам, но чтобы мысль о возможности такой расплаты за активность тревожила каждого священника» [114, с. 65].

Называя вещи своими именами, Литва так никогда и не примирилась с завоеванием.