Крабат - [9]
На усатом лице — нежданная улыбка.
— Зато мы им всем показали, мадам! Будут знать, фашисты!..
— Что показали? — не думая, переспрашивает она, но тут же спохватывается: — Простите, совершенно не разбираюсь в политике.
Улыбка сменяется искренним, до глубины зрачков, изумлением:
— Но как же, мадам! Мюнхен! Конференция, которую хотели собрать боши и этот макаронник Муссолини! Мы не пустили туда Леона Блюма[29], нечего к фашистам на поклон ездить. И чехи не поехали, отказались, старик Масарик отговорил их президента. Молодцы, проявили характер. Мерзавец Гитлер и англичанишки-овсянники остались ни с чем!.. Неужели вы не слышите, мадам?
Не слышит. Толпа глуха, но не лишена голоса, однако для нее все, что творится под горячим парижским солнцем, — всего лишь далекий невнятный шум.
…Что там на ближайшем транспаранте? «Да здравствует правительство Народного фронта!» Правительству-то ничего не сделается, о себе бы подумали…
— Франция снова едина, мадам! — чеканит усатый таксист. — Как в славном сентябре 1914-го! О, мадам, я был тогда мальчишкой, но такое вовек не забыть…
Умолкает, смотрит внимательно на пассажирку. Затем открывает дверцу, оглядывается.
— Может, вызвать врача, мадам? Здесь рядом бистро, там наверняка знают, где ближайший квартирует. «Скорой»-то не подъехать…
Она с трудом разлепляет непослушные губы:
— Врача? Нет, не надо. Бистро… Можно чашку кофе? Только покрепче.
Шофер что-то отвечает, но слова тонут в подступившем шуме. Веки становятся каменными, холодеет плечо. Рука мертвеца давит, прижимает к мягкой коже сиденья, не дает вздохнуть…
— …Я тебя создал, сотворил из ничего, из праха. Кем ты была пятнадцать лет назад, когда мы встретились в Шанхае? Проституткой из портового борделя, которая ничего не умела и всего боялась!
— А я тебя убила. Мы квиты.
Губы не двигаются, и она отвечает беззвучно. Услышит!
— Но за что? Я научил тебя всему, что знал и умел. Ты — моя правая рука. Я не стал возражать, даже когда ты вышла замуж за этого сопляка! Пальцем не тронул — ни его, ни тебя, ни твоего ребенка.
Боль растекается по плечу, ледяные пальцы впиваются в плоть. Она находит в себе силы и рывком сбрасывает мертвую ладонь.
— Если бы ты посмел тронуть Гертруду, то не умер бы легко!.. А так — ничего личного, просто business, как говорят янки. Наши финансовые планы не совпали в некоторых пунктах. Если бы ты начал операцию сейчас, как задумывал, мы бы разорились. Я пыталась тебя переубедить…
Мертвецы тоже способны удивляться. Холодные пальцы скользят по щеке, касаются шеи. Женщина невольно вздрагивает.
— Выходит, я погиб из-за твоей глупости? Все рассчитано верно. Большая война начнется со дня на день, и наши деньги закрутятся…
— Никакой войны не будет, — резко перебивает она. — Надо выждать еще года три — и вкладывать, вкладывать, вкладывать! А заодно зарабатывать на том, что есть. Война кормит войну — ты сам меня учил…
Ответ звучит глухо, еле слышно, словно из несусветной дали.
— Ты хорошо выучилась, шлюха!
— А ты ничуть не поумнел, подонок!
Тишина. Молчание. Холод.
— Мадам! Мадам!.. Ваш кофе, самый-самый крепкий.
Она с трудом открывает глаза, но в первый миг видит не кофе, а букет фиалок. На стебельках — маленькие капельки-бриллианты.
— Не огорчайтесь, мадам! — усач-таксист улыбается. — Все будет хорошо!
Она улыбается в ответ, берет цветы.
— Спасибо!
Париж остается Парижем.
— …Кошки, айсбайли, карабины, короткие и длинные ледорубы, две веревки по тридцать метров, репшнуры…
Чистка укороченной винтовки Mauser 98k[30] требует внимания, сосредоточенности и, естественно, полного молчания. Особенно если взор обер-фельдфебеля так и норовит просверлить твой затылок. К счастью, народу в оружейке много, и начальству поневоле приходится отвлекаться на иных желающих поболтать в непредусмотренное уставом время. Техника давно отработана: фельдфебель отвернулся — рядовой Тони Курц мигает…
— Две бензиновые горелки, к ним — литр бензина… Нет, лучше два. Пачка сухого спирта…
…Фельдфебель вновь весь внимание — Курц опять мигает, но уже два раза.
— На все про все — шестьдесят марок с хвостом. Билеты на поезд — еще по пятнадцать с носа.
Докладывает рядовой Андреас Хинтерштойсер — ясно, четко и по делу. Шепотом, но внятно. Бумажка с тезисами, вся в ружейном масле, под правой ладонью. Поглядел — и дальше излагает:
— …Еще бы палатку новую. Наша, сам знаешь, как после обстрела. Дорого, конечно…
Рядовой Тони Курц с сослуживцем не согласен, но от обсуждения временно уклоняется — мигает со значением. Два раза.
Губы Андреаса беззвучно произносят нечто, уставом совершенно не одобряемое, но делать нечего. Глаза округлить, плечи выпрямить… Затылку становится жарко.
…Ударник взводим, ставим флажок предохранителя вертикально. Затворную задержку — влево. Удерживаем, вынимаем затвор…
Буквочка «k» в названии тяжелой желязки — вовсе не «карабин», как думают штатские штафирки, а «Kurz» — «короткий». Рядовому Курцу — можно сказать, тезка.
— Хинтер-р-рштойсер-р-р! Почему так медленно?
…Подбородок вверх!
— Виноват, господин обер-фельдфебель! Стараюсь, чтобы тщательнее было!..
…Крышку магазинной коробки вместе с подающим механизмом отделяем… Тщательнее, еще тщательнее…
России нужна иная История. Больше славы, меньше крови, Великое Прошлое должно быть достойно Светлого Грядущего. Это под силу тому, кто стоит над Временем. И горе его врагам. Железной рукой загоним человечество к счастью! Люди же — не творцы своей судьбы, а злые бесхвостые обезьяны. Бурный год 1924-й начинается с торжественных похорон на Главной Площади. Большие Скорпионы гибнут один за другим, освобождая путь для победителя, готового шагнуть из черной тени. Иная история столь же кровава и страшна, как та, что уже свершилась.
...Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары-спецназовцы, ловят убийц Первач-псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках-"алтарках" приношения утопцам и исчезникам, водопроводно-строительным божествам, двухколесные кентавры доводят до инфаркта постовых-жориков из ГАИ, а сам город понемногу восстанавливается после катаклизмов Большой Игрушечной войны... Но вскоре танки уже вязнут в ожившем асфальте, мотопехота расстреливает безобидного Минотавра в джинсах, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Крик о помощи будет услышан.Главные герои романа: писатель Алик Залесский и следователь прокуратуры Эра Гизело, городской кентавр Фол и странный псих Ерпалыч, шаман Валько-матюгальник и рогатый Минька в джинсах..
Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары — спецназовцы, ловят убийц Первач — псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках — «алтарках» приношения утопцам и исчезникам, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Удивительное соавторство Г.Л.Олди и Андрея Валентинова — и удивительный роман «Нам здесь жить», где играют в пятнашки быль и небыль...
Если ты не хочешь погибнуть на окровавленном песке арены, потешая зрителей, если Свобода для тебя — не просто слово, если ты уже и так мертвый, если… Имя Спартака известно каждому, но за именем прячется тайна. Спартаком греки звали одну знаменитую собаку, разорвавшую хозяина. Люди и боги, надменные римляне и бесстрашные гладиаторы, демоны, выпушенные из преисподней, проклятие, чуть не погубившее Рим, — все это сплелось кровавым клубком войны. А если бы Спартак победил?
37-й год, Москва. Тайные и явные правители страны продолжают свой эксперимент. Аресты, «чистки», расправы идут с небывалым прежде размахом. Сотрудников вездесущего НКВД интересует все – и действия таинственнойконтрреволюционной группы «Вандея», и древние заклинания крохотного народа, укрывшегося от репрессий в уральских лесах.Сумеют ли герои романа противостоять силам Зла, чьи замыслы неведомы никому?
Кей Велегост Железное Сердце ведет свое войско в далекие Харпийские горы, чтобы прикоснуться к Тайне – страшной и одновременно манящей. Отряд подполковника Сорокина отбивает атаки большевиков в заснеженной таврийской степи...
«…Половина бойцов осталась у ограды лежать. Лёгкие времянки полыхали, швыряя горстями искры – много домашней птицы погибло в огне, а скотина – вся.В перерыве между атаками ватаман приказал отходить к берегу, бежать на Ковчег. Тогда-то вода реки забурлила – толстые чёрные хлысты хватали за ноги, утаскивали в глубину, разбивали лодки…».
Последние месяцы 1942 года. Красная Армия начинает наступление под Сталинградом. В Ставку Верховного Главнокомандования приходит весьма странное сообщение о катастрофе германского штабного самолета в районе действий белорусских партизан, но еще больше вопросов вызывают известия из Берлина — в столице Рейха неожиданно введено военное положение, большинство членов гитлеровского правительства арестованы военными, сам Гитлер исчез, а канцлерское кресло занял бывший министр вооружений и боеприпасов Германии Альберт Шпеер.Второй том романа А.
Гротескный рассказ в жанре альтернативной истории о том, каким замечательным могло бы стать советское общество, если бы Сталин и прочие бандиты были замечательными гуманистами и мудрейшими руководителями, и о том, как несбыточна такая мечта; о том, каким колоссальным творческим потенциалом обладала поначалу коммунистическая утопия, и как понапрасну он был растрачен.© Вячеслав Рыбаков.
Продолжение серии «Один из»… 2060 год. Путешествие в далекий космос и попытка отыграть «потерянное столетие» на Земле.
Вор Эддиса, мастер кражи и интриги, стал царем Аттолии. Евгенидис, желавший обладать царицей, но не короной, чувствует себя загнанным в ловушку. По одному ему известным причинам он вовлекает молодого гвардейца Костиса в центр политического водоворота. Костис понимает, что он стал жертвой царского каприза, но постепенно его презрение к царю сменяется невольным уважением. Постепенно придворные Аттолии начинают понимать, в какую опасную и сложную интригу втянуты все они. Третья книга Меган Уолен Тернер, автора подростковой фэнтэзи, из серии «Царский Вор». .
Что, если бы великий поэт Джордж Гордон Байрон написал роман "Вечерняя земля"? Что, если бы рукопись попала к его дочери Аде (автору первой в истории компьютерной программы — для аналитической машины Бэббиджа) и та, прежде чем уничтожить рукопись по требованию опасающейся скандала матери, зашифровала бы текст, снабдив его комментариями, в расчете на грядущие поколения? Что, если бы послание Ады достигло адресата уже в наше время и над его расшифровкой бились бы создатель сайта "Женщины-ученые", ее подруга-математик и отец — знаменитый кинорежиссер, в прошлом филолог и специалист по Байрону, вынужденный в свое время покинуть США, так же как Байрон — Англию?
Осень 1939-го. Танго «Аргентина» уже не в моде, все слушают «Бразилию». Вторая мировая война не торопится, а вот Первая межпланетная уже на пороге, несмотря на то, что в инопланетян мало кто верит. Тем не менее, бомбы уже падают, ракеты поражают цель, почта рассылает повестки. Но, может, еще обойдется? Анри Леконт, переводчик низкопробной фантастики про фиолетовую планету, неожиданно становится руководителем секретного объекта. Бестолковщина и хаос на каждом шагу, в опасность мало кто верит. И выглядит все это не слишком серьезно.
…Европа, 1939 год. История пошла иной дорогой, но война все равно близко. На советско-польской границе провокации, во Франции и Германии идут аресты, на аэродроме под белорусским Логойском горят подожженные диверсантами самолеты. …Не ушел комиссар, не ушел… Замполитрука Александр Белов, бывший студент ИФЛИ, исследователь немецкого фольклора и подпольщик, ждал ареста, а попал в плен. Из панской Польши – в нацистский рейх. Назад дороги нет, и сам папаша Мюллер интересуется, не шпион ли он по кличке Нестор? …Девочке-инопланетянке с коротким именем Соль четырнадцать лет.
Европа, 1939-й, весна. История изменилась, но не принципиально. Война! Красная армия переходит польскую границу, мир сочувствует полякам, однако не спешит помогать. Но есть еще Аргентина, фиолетовая планета. Он был титулярный советник… Нет, он был террорист и подпольщик, но прежнюю его жизнь стерли, словно изображение в зеркале. Чужие документы, чужая форма. Но без имени и биографии тоже можно воевать. Улан-доброволец Антон Земоловский идет непростыми дорогами войны — партизанский лес, тюрьма, секретный подземный объект, черный космос. Корд.
…Европа, 1936 год. Вторая мировая уже близко, но кто-то всесильный и всезнающий торопит Историю. Восстание в Судетах и Тешине, новое секретное оружие, шпионские игры и загадочный рыцарский орден Братьев-рыболовов… Уолтер Квентин Перри, бывший сержант армии США, а ныне сотрудник географического фонда, отправляется в командировку в Европу — на цеппелине, классом «люкс». Зачем ему дали книжку про Квентина Дорварда, молодой американец даже не задумывается. Секретный агент Мухоловка, она же Сестра-Смерть, удивляется такому странному совпадению: парень, которого предстоит убить, — Квентин, и в книжке — Квентин… Но мало ли каких случайностей не бывает?..