Козулька - [57]

— Ужас какой-то. — Янка содрогнулась и отошла к окнам. Она вспомнила, как стояла у Димы за спиной и шептала глупые заговоры. Не работает это. Не в современном мире.

Когда бабушка и дед только приехали сюда и после нескольких лет работы им наконец-то выдали эту квартиру, за окнами, говорят, ходили коровы. Около горы протекала небольшая речушка, в которой купалась вся местная ребятня. А бабушка, которой тогда было всего тридцать лет, посмотрела в это окно и сказала мужу: «Вот и чего мы из деревни сюда ехали? Что там коровы, что здесь коровы». Дедушка говорил, что коровы тогда обиженно посмотрели в их сторону и принялись жевать траву дальше. На горе стояло несколько деревенских домиков, а длинные деревянные лестницы спускались оттуда к самой воде. А теперь за темными окнами серели бесконечные девятиэтажки, линии электропередач и местная АТС. Ни речки, ни коров. Крестьянские домики превратились в заброшенные дачи. На деревенском кладбище построили гаражи.

Но Янке хотелось сейчас видеть только то, что видел ее дед, когда только приехал в город. Ей вдруг стало очень уютно. Показалось, что дедушка поднялся с дивана и стоит сзади и тоже смотрит в это окно на деревья и далекие горы, на которые они так часто ходили втроем. Бабушка, дедушка и Янка.

Глава 19

— Ну как же ты не понимаешь, что я тебя не люблю!

— Тише, тише…

Яна стояла у двери квартиры Руслана и плакала. Не разуваясь, не раздеваясь. Села на стульчик у входа и плакала от бессилия, после целого дня учебы и вечерней домашней и недомашней работы. Опять пришлось сидеть в ночном дворе и ждать, пока его отец уедет на вечернюю смену, чтобы повидаться с Русланом. Он позвонил ей и попросил приехать.

Яна очень устала. Вот уже и середина апреля. И ничего хорошего в ее жизни не происходит. Она бы отдала газету, и премии, и телевидение только за один нежный взгляд того, кто на нее никогда не смотрит. Ей постоянно казалось, что Руслан ей врет. Он был таким милым. Он читал ей стихи по телефону и постоянно был рядом. Да, ее раздражало, что он всегда был рядом. Везде. И она зависела от его настроения, от рисунков, от его ужасной музыки.

А еще она не понимала, зачем он тогда ей сказал про Иру. За все два с половиной месяца Дима ни разу не подошел к Ире. А сегодня Ира заявила всем, что хочет уйти из литературного класса в театральный. В соседний лицей. Так для чего тогда Дима ушел с ней? Уходил ли?

Почему Яна все это время чувствует только боль? Ее все раздражает, она забросила музыку и чувствует себя самой страшной на свете. Почему?

— Почему я должна ждать, когда твой отец уйдет? На улице поздний вечер, мне надо домой! Я летела сюда по твоему зову для того, чтобы ждать, когда уйдет твой отец? Почему?

Яна сжала руку в кулак, подняла взгляд на Руслана. У того от злости пошли странные морщинки по лбу, и он стал похож на старика. Янка помолчала и прошла в коридор. В комнате Руслана светилась настольная лампа. А на столе лежала очередная умная книга. Черепашка плавала в аквариуме. Недавно ей запустили несколько рыбок и улиток, очищающих огромные пространства «черепашкиного» домика. Яна заметила, что одной красивой рыбы уже нет. Видимо, черепашка ее уже съела, проохотившись целый день. Яна примирительно, но с дрожью в голосе произнесла:

— Руслан, она же ночью будет их кушать! А они будут кричать, умолять о помощи, эти ультразвуки помешают сну. Ужас… Ночью произойдет убийство. У тебя такая чавкающая черепашка…

— Ты перетрудилась.

Янка взяла учебник по старославянскому языку со стола и открыла на середине. Почему она никогда не чувствовала себя здесь как дома? Она всегда была чужой у Руслана. У Димы было тепло даже в декабре, и сестра Маша иногда заглядывала и улыбалась из-за двери. А у Руслана холодно даже в апреле.

Руслан протянул руки к гитаре. Он всегда ее брал, когда у него было плохое настроение и он не хотел разговаривать. А в последнее время это случалось все чаще и чаще. Почти каждый раз, когда они виделись.

— Я тебе спою несколько новых песенок…

— Покойся с миром, мой дорогой сигматический старославянский аорист. Не выучу я тебя… Может, завтра споешь? Я устала… если нет ничего серьезного, я лучше поеду домой.

— Неужели ты за шесть часов не выспишься?

— Кто рано встает, тот весь день ходит невыспавшийся — это закон. А мне еще на фортепиано завтра после школы, опять допоздна.

— Уже от своей учебы пухнешь… Ты так говоришь с укором об усталости, будто я не работаю!

— Ты, работа, нас не бойся, мы тебя не тронем. Смотри, какая замечательная весна на улице. Деревья расцветают. Ночной ветер шелестит. А ты в депрессии постоянно. Каждый день в депрессии! Ты радоваться жизни умеешь?

Яна присела на край стола. Все было каким-то неудобным. Она повернулась к Руслану и задала самый любимый женский вопрос:

— О чем ты думаешь?

— Могла бы придумать что-нибудь пооригинальнее. У меня болит голова. У меня всегда весной болит голова.

Яна хмыкнула и надела шапку.

— Поздравляю тебя с прошедшим вчерашним праздником!

— Каким? — огрызнулся Руслан, почесывая ногу.

— Веры, Надежды, Любви и матери их Софьи!

— Подумай хорошенько над этими своими словами… — Руслан выговаривал каждое слово. — А знаешь, что самое ужасное? Что в конце концов, мы запомним из наших отношений только хорошие моменты!