Козулька - [2]
— Куда они идут? — спросил нас поп.
— В Козульку? — прозвучал в тишине мой голос.
Меня выгнали с урока. Я медленно шла мимо серых домов и высокой дикой травы. Иногда стекла в окнах дрожали от взлетающих самолетов, а головки сухих цветов качались в разные стороны. Я увидела впереди стадо и решила обойти его через другой двор. Когда выскочила из травы, вся увешанная колючками, то снова увидела Его. Бык стоял у другой песочницы. И вновь пристально на меня смотрел.
Тогда я замахнулась на него портфелем и закричала:
— Не приходи ко мне больше, слышишь? Никогда больше ночью не приходи!
Дорога к храму
Яся, теряя по дороге вываливающиеся бумажки из папки, вышла из университета и, спустившись по рыхлому и грязному снегу к набережной, потопала по берегу к остановке автобуса. На работу в школе она катастрофически опаздывала. С таким трудом устроилась работать преподавателем с зарплатой в 4 тысячи в Красноярске, будучи еще студенткой в университете, без опыта работы — и опаздывала…
В наушниках играло что-то этническое, доброе и русское. В голове засел вчерашний разговор с сестрой. Танюшка предлагала сделать наконец-таки группу Славянской Этнической музыки, используя в ней такие редкие инструменты, которые делал ее новый знакомый парень Валера, как гудок, скифский рог, жалейка, гусли, барабаны…
Яся все шла, пиная ногой февральский снег. Нащупала в кармане кусочек бумажки — вчера она девочке-подготовишке дала задание — написать сочинение на свободную тему по картинкам на карточках, пока занималась с седьмым классом проблемами написания одной и двух «н» в прилагательных. И Леночка написала — «Жили-были казаки. Они жили на далеком-далеком севере». Потом Леночка устала и побежала играть с симпатичным мальчиком Васей. А Яся сохранила этот листок на память.
Сзади послышалось кряхтение. Яся обернулась и увидела, что на улицу, ведущую наверх, к храму, по асфальтированной дорожке с набережной пытается забраться женщина… Хотя это тело, вернее, кусок тела, женщиной назвать было очень сложно. Ног у нее не было. Тело стояло на тонкой дощечке, не толще двух сантиметров, на четырех колесиках от детской коляски. Обрубок тела был привязан к этой дощечке какими-то веревками. Женщина передвигалась, опираясь об землю двумя стертыми палочками — ножками от стула. На голове — темный платок, на теле — старое пальтишко. Женщина, кряхтя, по нескольку сантиметров передвигалась по земле за каждый толчок палочками. Яся беспомощно огляделась. Мимо женщины, обогнав ее и девушку, прошла влюбленная парочка, потом мужчина приличного вида поспешил быстро проскочить по делам, брезгливо, стараясь не смотреть в сторону ползущей старушки. Яся не выдержала. С тоской посмотрела на часы, представила часовую езду по пробкам до работы в школу, взгляд директрисы… «Уделает меня как бог черепаху». И, вдумавшись впервые в эту обыденную в ее лексиконе фразу, подошла к женщине.
— Позвольте, я вам помогу.
— Да, да! — Женщина быстро, будто боясь, что девушка передумает, начала доставать из-под тела веревку. Это оказался поясок от халатика, в подобных которому ходили когда-то по квартирам все советские женщины. — Возьмите, тяните! Может, вам тяжело? Мне надо наверх…
Ее испуганные и радостные глаза метались по Ясиной фигуре. Она еще сильнее начала перебирать руками по земле.
— Да нет… — Яся взглянула на крутую гору перед собой. От берега Енисея к улице Дубровинского наверху вела очень долгая лестница… Ярослава подтянула сумку на плече, запихала руку в пакет по самый локоть и обвязала другое запястье веревочкой. — Держитесь! Представьте, что вы в детстве на санках!
И потянула. Несколько раз поскользнулась на нечищеных ступеньках, постоянно направляя веревочку на относительно ровный асфальт слева от лестницы… Мокрая, выдохшаяся, она очень медленно залезала на вершину и смотрела на Дворец бракосочетания… Шаг — другой. Утопающие ноги в рыхлом снегу. Старушка кряхтела и из последних сил подтягивала свое тело на руках.
Небольшая деревянная церквушка одиноко стояла среди старинных разрушающихся домиков. Яся, задыхаясь, почти донесла женщину до разбухших от сырости дверей.
— Спасибо, девушка, дальше я сама… Тяжело тебе…
Ясе даже смешно стало от этих слов женщины.
— Да нет уж, я вас и за порог теперь дотащу!
— Спасибо, милая, да хранит тебя Господь! Остались еще христианские люди на земле!
Яся наклонилась поближе к женщине.
— Извините, что расстраиваю вас, но не христианский я человек, бабушка! — Яся аккуратно затащила женщину на порог храма. — Я вообще неверующая и некрещеная. Язычница я. Еще раз извините за эти слова.
Яся поцеловала женщину в лоб, распахнула перед нею дверь церкви и побежала на остановку.
Ты — моя луна…
Думала: горе — это когда мама
Сниться перестает. А бабушка плачет
И плачет. Думала: вырасту,
Улечу за море. Как иначе? —
Думала — это и дураку понятно:
Думала — легко. Вон на карте какие пятна
Пестрые, как чудно резвится глобус.
Вырасту и куплю билет на желтый автобус…
Наталья Санеева
Едва приглушенный, очень слабый голос проник под мое одеяло. Я укуталась сильнее, закрыв щель проходящего замораживающего воздуха. Сон, сон… Голос.
Я была простой девушкой с забытой всеми планеты на краю Галактики. Моя жизнь ничем не отличалась от жизни сотен тысяч моих сверстниц. Так же как они я мечтала о любви. И вот однажды мои мечты сбылись. Я встретила его. Наши чувства оказались взаимны. Или мне только так казалось? Может быть он вовсе не тот, за кого себя выдаёт? Одно знаю точно: я нужна ему и так просто он меня не отпустит. Остаётся только бежать. И как можно быстрее! 18+.
Макс фон дер Грюн — известный западногерманский писатель. В центре его романа — потерявший работу каменщик Лотар Штайнгрубер, его семья и друзья. Они борются против мошенников-предпринимателей, против обюрократившихся деятелей социал-демократической партии, разоблачают явных и тайных неонацистов. Герои испытывают острое чувство несовместимости истинно человеческих устремлений с нормами «общества потребления».
Проза Азада Авликулова привлекает прежде всего страстной приверженностью к проблематике сегодняшнего дня. Журналист районной газеты, часто выступавший с критическими материалами, назначается директором совхоза. О том, какую перестройку он ведет в хозяйстве, о борьбе с приписками и очковтирательством, о тех, кто стал помогать ему, видя в деятельности нового директора пути подъема экономики и культуры совхоза — роман «Год змеи».Не менее актуальны роман «Ночь перед закатом» и две повести, вошедшие в книгу.
Ростислав Борисович Евдокимов (1950—2011) литератор, историк, политический и общественный деятель, член ПЕН-клуба, политзаключённый (1982—1987). В книге представлены его проза, мемуары, в которых рассказывается о последних политических лагерях СССР, статьи на различные темы. Кроме того, в книге помещены работы Евдокимова по истории, которые написаны для широкого круга читателей, в т.ч. для юношества.
Молодого израильского историка Мемориальный комплекс Яд Вашем командирует в Польшу – сопровождать в качестве гида делегации чиновников, группы школьников, студентов, солдат в бывших лагерях смерти Аушвиц, Треблинка, Собибор, Майданек… Он тщательно готовил себя к этой работе. Знал, что главное для человека на его месте – не позволить ужасам прошлого вторгнуться в твою жизнь. Был уверен, что справится. Но переоценил свои силы… В этой книге Ишай Сарид бросает читателю вызов, предлагая задуматься над тем, чем мы обычно предпочитаем себя не тревожить.
Я и сам до конца не знаю, о чем эта книга. Но мне очень хочется верить, что она не про алкоголь. Тем более хочется верить, что она совсем не про общепит. Мне кажется, что эта книга про тех и для тех, кто всеми силами пытается найти свое место. Для тех, кому сейчас грустно или очень грустно было когда-то. Мне кажется, что эта книга про многих из нас.Содержит нецензурную брань.
Валентина Терешкова мечтала полететь на Марс. Эта мечта всю жизнь вела ее вперед, хотя и не сбылась. Но быть мечтой не перестала.Герой романа Игоря Савельева Павел тоже часто смотрит в небо, хотя на земле у него гораздо больше хлопот, и, кажется, уже из последних сил — на излете беззаботной юности — держится за свои мечты: быть рядом с любимой девушкой, заниматься любимым делом… Оставаться порядочным человеком. Он и его друзья бросают вызов «взрослому миру» как миру всеобщего цинизма и, кажется, готовы бороться с циниками и авантюристами до конца — хотя и выглядят в этой наивной «борьбе с корпорацией», как марсиане.
«Сказка – быль, да в ней намек», – гласит народная пословица. Героиня блистательного дебютного романа Ады Самарки волею судьбы превращается в «больничную Шахерезаду»: день за днем, ночь за ночью она в палате реанимации, не зная усталости, рассказывает своему любимому супругу сказки, для каждой придумывая новый оттенок смысла и чувства.И кажется, если Колобок спасется от Лисы, если Белоснежка проснется от поцелуя прекрасного принца, однажды и любимый человек выйдет из комы, снова станет жить полноценной жизнью…
Два обаятельных и неотразимых молодых прожигателя жизни Вадик и Славик с детства неразлучны. Они вместе взрослели и вместе начали взрослые и опасные игры в любовь. Легко ли соблазнить счастливую замужнюю молодую маму? И стоит ли заботиться о ней, соблазнив и бросив на произвол судьбы? Игры бодрят, но однажды донжуаны столкнутся с настоящим испытанием. И после него слово «любовь» приобретет для них новый смысл.