Ковчег - [11]

Детство. Короткоштанное, веснушчатое, наивное и безрадостное. Игрушки с ошарашенными пуговичными взглядами, помятыми стежками-ухмылками. Две. Три. Четыре армии оловянных солдатиков, убивших друг друга затем, чтобы никогда не воскреснуть ни на том, ни на этом свете. Братская могила, завернутая в газету — в руках отца, направляющегося к мусоропроводу. Глупые, злые сверстники. Не успевающие заживать ссадины на коленках. Каждое лето — в пыльном городе, вдали от природы. Спичечный коробок с молочными зубами — его «пиратское» сокровище. Другое сокровище — фотоаппарат. Снимков не сохранилось, но это, быть может, к лучшему — ведь они никогда не получались хорошими. Так и детство мерещится теперь испорченным кадром, не подчинившим себе пеструю картинку рая…

Юность. Дурацкая, бесцельная, обидная. Со смутными, заживо погребенными надеждами. Сам себя считаешь пустышкой и слизняком и сам же с шашкой наголо по поводу и без повода рвешься это опровергать. Отсюда глупые ситуации, насмешки, любовные разочарования. Самый тяжелый удар юности — гибель родителей в авиакатастрофе. Ржавым гвоздем хотелось выцарапать на собственном сердце чудовищные слова: «Пропадите пропадом все, кто не рожден поменяться с ними местами!..»

Занудин взрослеет. И вроде бы все ничего, жизнь потихоньку налаживается. Многих отпугивают его накопившиеся за прожитые годы инфантильные странности, но появляются и те, кого по особенностям сложившихся отношений принято называть друзьями. Кто знает, что находили эти люди в дружбе с малохольным Занудиным. Может, ощущение личного превосходства. Может, этакую отдушину и «компанию» для своей собственной внутренне ощущаемой чудаковатости. Позже Занудину придется признать: это были не то что бы друзья, а, скорее, временные попутчики. В тот период Занудин волей-неволей отдается власти общепринятого жизненного шаблона. На что это похоже? На транспарант на демонстрации. Подстраиваешься и движешься, равняясь на него — потому что так делают другие. Задумываться не положено. Культ непрекращающегося увеселения и прожигания жизни, разнузданные сборища, женщины по вызову, слепое преклонение перед модой, самоутверждение любой ценой, невежество… А ведь вряд ли, по совести, подходило все это Занудину. Да сам он разве не понимал? Все, что лживо, было Занудину неинтересно — а большая часть того, чем наполнена жизнь, представлялась ему лживой.

И снова смерть. Смерть младшей сестры. Занудин в одиночку поднимал Эльвиру на ноги, заменил ей погибших отца и мать, трепетно вводил в мир, который и сам пытался понять и полюбить через призму детского, ничем не замутненного восприятия. И вот оно, жестокое поражение. Эльвира кончает жизнь самоубийством. По-че-му?.. «Это ужасная трагедия, но надо быть сильным, надо жить дальше», — скажет кто-то, и Занудин, конечно, послушается этих избитых слов, будет продолжать жить дальше. Или нет… Не жить уже, а тупо существовать. И чтоб рядом не было никого, кто захочет запустить свое гадкое, влажное щупальце тебе в душу! Чужое сочувствие — бремя. Понимание — непозволительная роскошь.

6:00 — на работу. 19:00 — с работы. Ужин, телевизор, сон. 6:00 — на работу. 19:00 — с работы. Ужин, телевизор, сон. 6:00 — на работу. 19:00 — с работы. Два мучительных выходных, во время которых ничего не происходит. И опять. 6:00 — на… 19:00 — с…

Кому из несметного числа хоббитов современной действительности это не знакомо?

Но кто-то умеет мириться и приспосабливаться. А кто-то заживо умирает…

Беспросветность. Апатия оттого, что по-настоящему не представляешь, для чего этот запланированный распорядок. Для зарабатывания денег, если не осталось больше вещей, на какие хотелось бы их тратить? Чтобы вписаться в унизительную схему этого чуждого мира?..

МИР, в котором жизненный ритм делает из тебя зомби, суетящуюся тень?

МИР, в котором до тебя, до твоих мыслей никому нет дела?

МИР, в котором тебя съедает тоска, даже когда ты пытаешься смеяться, когда гогочешь как идиот?

МИР, в котором, как бы ты не относился к хрустящим купюрам — ты обречен желать их и обречен на презрение к себе, если в кармане их мало?

МИР, в котором исчезли женщины, от каких хотелось бы дать росток новой жизни?

МИР, который дымит, пыхтит, гудит, издает зловоние, корчится и кровоточит от экологических катастроф, войн, терроризма, тотального скудомыслия?

МИР, в котором ты замкнут в городской квартире, лишен света, не видишь свежего воздуха; где улицы кажутся неровными, встречные прохожие — извращенными ублюдками; где ты сам — омерзительный обладатель пустых глазниц и искривленного рта, как и все остальные спешащий в ту самую душную квартиру к галдящей коробке, чтобы иллюзорно ожить и приступить к очередному сеансу отвратительного все-что-попало-заглатывания, обсасывания мертвых картинок?.. Когда-то недовольных сажали в казематы — теперь их приковывают к диванам перед голубыми экранами! Вот-вот из миллионов анусов полезут смердящие гирлянды, и останется лишь простым образом закольцевать движение этого информусора…

МИР, в котором идеалы оплеваны и зарыты в землю, духовность вульгарна, а склонность к размышлениям о смысле жизни смешна?