Коварный камень изумруд - [100]
Дмитрий Александрович вдруг позвонил в серебряный колокольчик. У появившегося в дверях лакея спросил:
— Фёдор! В одной английской гинее сколько будет русских рублей серебром?
Лакей Фёдор нагнул голову, что-то прошептал про себя, и тут же выдал:
— Так что, ваше превосходительство, будет восемнадцать рублей чекана Александра Павловича.
— А если тех гиней двадцать две с половиной тысячи?
— Тогда рублей станется, ваше превосходительство... рублей станется... четыреста пять тысяч.
— Поди сюда, подай мне вон тот мешок! — попросил лакея Егоров. — Сдери печать, расшей мешок и возьми себе столько монет, сколько рука твоя ухватит! Заслужил!
Гурьев кивнул лакею — исполнять. Тот исполнил просьбу бородатого посетителя министра, сунул руку в мешок, пошебуршился там, вынул кулак и разжал ладонь.
— Двенадцать монет!
Министр вышел из-за стола, поправил мундир:
— Ступай, голубчик, теперь, вели подать к подъезду мою коляску. Мы сейчас малую часть мешков заберём и поедем с господами в Опекунский Совет. А ты здесь запри крепко дверь. И сторожи остальное богатство империи!
В Опекунском Совете его казначей, Фрол Иванович Тартаринов, попинал двадцать два мешка с золотыми монетами.
Сказал:
— Я вам, господа хорошие, могу пока разменять часть вашего золота... ну, скажем, на сто тысяч рублей серебряной мелочью. Медь возьмёте? Тогда на сто десять тысяч рублей. И то через неделю приходите. Пересчитать надо серебро и медь. У нас ведь в Опекунском Совете разные деньги собраны, начиная от чекана Петра Великого. Разный вес, разный чекан... Из других государств денег много. Через неделю приходите...
— А что же нам делать-то, Фрол Иванович? — озаботился Дмитрий Александрович Гурьев. — Как людям помочь? Они ведь нашему государству великое благодеяние оказали. Может, к Церкви обратиться?
— Ваше превосходительство господин министр! Церковь наша лет через десять, может и обратит это золото в серебро. А более, думаю, в медь. Лет через десять. Или через двадцать.
— Нам, господа, требуется вот что, — вступил в разговор Егоров. — Нам надобно... если завтра на аудиенции государь нам не откажет, нам надобно дом купить. Особняк средней руки. Без своего дома русские не живут... Может, остальным золотом мы заплатим за дом. А?
Казначей Фрол Иванович тут же оживился:
— Это другое дело! У нас, в Опекунском Совете, числится пять заложенных разным людом особняков. Есть и вымороченные дворянские усадьбы. Нам их содержание обходится в копеечку. И мы с радостью от них избавляемся... по сходной цене. Поедем, если желаете, прямо сейчас и глянем. И тогда сделаем полный расчёт. Вам достанется приличный дом, а нам останутся ваши деньги. Всем будет хорошо.
Тут, не выдержав заковыристой русской истории с деньгами, вмешался в разговор О'Вейзи:
— А как же с той сотней тысяч рублей быть? Они нам нужны! Жить же надо на что-то...
— Не понимаешь, иноземец? — хохотнул казначей Опекунского Совета Фрол Иванович. — Повторяю, что эти деньги, сто тысяч рублей серебром, вы через неделю получите! Говорю — пересчитать надо английское золото в русское серебро. И останется ещё вашего золота на триста тысяч рублей! На эти триста тысяч рублей наш Опекунский Совет вам такой особняк предложит, отказаться не сможете! Поехали на погляд того особняка!
Свершилось... 26 декабря 1816 года, в праздник Рождества, на Большом царском приёме государь император Александр Павлович, по обычаю, представил высшему свету России нового дворянина Марка О'Вейзи, вписанного в урядную книгу как служащего по штатскому поприщу. Егоров же Александр Дмитриевич был представлен как «дворянин, восстановленный в правах, после весьма давнего ложного навета». Ему был восстановлен и воинский чин поручика, после чего тут же последовало увольнение поручика Егорова в запас.
Дворянин Егоров о дворянской усадьбе перед государем не хлопотал, но в зале Большого приёма, в некоторых местах шептались, что отставной поручик Егоров на днях вступил в права владения пригородной усадьбой герцога Лифляндского. Известного в столице мота и картёжника, не оставившего наследников и наследства, и по концу своей короткой жизни заложившего свою усадьбу в Опекунский Совет. Деньги за усадьбу, данные ему Советом, лифляндский мот проиграл за три вечера и пустил себе пулю в голову...
Тем же днём, ближе к вечеру, генерал-полицмейстер Санкт-Петербурга торжественно выдал паспорта российских граждан дворянам, так быстро обласканным государем императором.
Дворяне Егоров и О'Вейзи расщедрились на роскошный бал в особняке генерал-полицмейстера. После того бала петербуржцы месяц с завистью говорили, что обошёлся он в десять тысяч рублей и оплачен был не серебром, а золотом.
В числе приглашённых гостей на бал к генерал-полицмейстеру Санкт-Петербурга числился и барон Халлер. Но на бал он не явился. Генерал-полицмейстер малость знал этого господина и тотчас озаботился — не случилась ли с ним какая беда? Про беду с иноземцем мог знать среди присутствующих только его превосходительство Александр Христофорович Бенкендорф.
— Да нет с ним никакой беды, — отмахнулся Александр Христофорович от озабоченного хозяина бала, — барон Халлер... вывихнул ногу во время плавания от берегов Англии к нашим берегам. Изволит сейчас у себя в каюте принимать врача.
XVI век. Время правления Ивана Грозного в России и Елизаветы II в Англии – двух самодержцев, прославившихся стремлением к укреплению государственности и завоеванию внешних территорий.На Западе против русского царя зреет заговор. К Ивану Грозному прибывает английский посол, капитан Ричардсон. Причем едет он якобы с Севера, обогнув Скандинавские страны и потерпев кораблекрушение в Белом море. Однако в действительности целью путешествия Ричардсона было исследование проходов к Обской губе, через которую, поднявшись по Оби и Иртышу, английские негоцианты собирались проложить путь в Китай, а в перспективе – отнять у Московии Сибирь.
В XV веке во времена правления Ивана Третьего русский путешественник Афанасий Никитин отправился с торговыми целями в опасное странствие. Его скитания затянулись на шесть лет, он «три раза все деньги терял и пять раз с жизнью прощался», но оставил путевые записи «Хождение за три моря» — замечательное описание своего похода. Царь прочитал этот путевой дневник и отправил «по следам» Никитина молодых и энергичных псковских купцов. Об их приключениях в Средней Азии и Китае рассказывает роман «Янтарная сакма».
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Конец IX века. Эпоха славных походов викингов. С юности готовился к ним варяжский вождь Олег. И наконец, его мечта сбылась: вместе со знаменитым ярлом Гастингом он совершает нападения на Францию, Испанию и Италию, штурмует Париж и Севилью. Суда норманнов берут курс даже на Вечный город — Рим!..Через многие битвы и сражения проходит Олег, пока не поднимается на новгородский, а затем и киевский престол, чтобы объединить разноплеменную Русь в единое государство.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.