Котовский. Книга 2. Эстафета жизни - [167]
Марков рассказал о Киеве, о себе, передал гостинцы.
— Видеть вас рад, а Ольга Петровна напрасно беспокоится. Можно бы и без подарков.
Марков пробыл в Умани несколько дней. Умань в сентябре необычайно красива. Появляется первая позолота в листве, как первая проседь на висках, как первые намеки на приближающуюся осень. Но еще в полную силу зеленеют сады. Солнце и не думает сбавлять норму тепла и блеска. На улице не встретишь ни одного мальчишки, не грызущего яблоко, ни одной даже самой крохотной девчушки, у которой не были бы перемазаны щеки ягодным соком или вареньем. И Марков пил чай с вареньем, толкуя с Николаем Николаевичем Криворучко, с комкором Криворучко о разных разностях.
— Я поставил задачей, — рассказывал Криворучко, — сохранить в корпусе весь почерк Котовского, весь его стиль. Та же дисциплина, та же дружная работа, те же занятия физкультурой, та же учеба.
Как в былое время в доме Котовских, у Криворучко всегда народ.
— Мы развернули такую работищу в военно-научном обществе — ого! Москва позавидует! — не мог не похвастаться Гуков, который, видимо, бывал у Криворучко запросто и чуть ли не каждый день.
Марков заметил, что Гуков сильно сдал. Хоть и храбрился, но видно было, как он превозмогает усталость и старается держаться молодцом. Он рассказывал забавные истории, солдатские анекдоты столетней давности:
— Понимаете… осматривает генерал казармы, в которых не позаботились даже поставить печи. Выходя, генерал мрачно говорит: «Какая бес… печность!» Ха-ха-ха!
Марков видит, что Гуков помимо всего старается развеселить и подбодрить Криворучко, которому все-таки не легко на новом месте. Еще он видит, что и Криворучко это понимает. Маркова это трогает.
«Хороший народ. Складно у них тут. Не подкачают!»
Он решил, что напишет Ольге Петровне подробное письмо, и собрался уже ехать.
— Куда вы так скоро? — всполошился Криворучко. — С вами так легко говорится о Григории Ивановиче, о наших делах…
— Никак не угадаете, куда я собираюсь, — признался Марков. Представьте, в Пензу! Хочу разыскать Савелия. Помните такого?
— Кожевникова? Как не помнить! С удовольствием бы составил вам компанию! Только отложите поездку на сутки. Сегодня вечером у меня будет подпольщик из Кишинева. Вам, наверное, интересно будет его послушать.
— Неужели из Кишинева? Тогда я останусь. Но разве можно попасть в Кишинев?
— Вообще-то, конечно, нельзя. Но я же вам говорю: подпольщик. Когда-то нельзя было попасть в Одессу, оккупированную французами. Но Котовский там жил и боролся. — Нечаянно упомянув об Одессе, оба даже вздрогнули. Да, Одесса была для Котовского местом славы, местом борьбы, она же стала местом безвременной гибели.
5
Приезжий из Кишинева внешне был ничем не примечателен. Обыкновенное лицо, спокойные, внимательные глаза. Одет тоже обыкновенно.
— Здравствуйте! Карпенко, — сказал он, входя.
— Очень приятно. Не хотите ли чайку с дороги?
Марков подумал о том, что этот Карпенко, вероятно, еще и Сидоренко, и Цуркан… и еще бог знает кто, смотря по обстоятельствам. Какое у него дело к Криворучко, Марков не любопытствовал. Рассказал Карпенко много историй, каждая из них была невероятна, фантастична, полна драматизма, дерзкой отваги, героики, и каждая была сущей правдой.
Оказывается, еще с двадцать четвертого года издавалась у нас газета на молдавском языке «Плугарул Рош», то есть «Красный пахарь». Издавала ее молдавская секция при Одесском губкоме.
— Ну и она попадает туда? — задал наивный вопрос Марков.
— А как же?
Марков подумал, что вот бы поместить в этой газете свой рассказ и подписаться полным именем… Возможно, что таким способом он мог бы дать знать о себе отцу и матери. Или послать с этим Карпенко записку?
Между тем человек, назвавшийся Карпенко, подробно рассказал о последствиях восстания в Татарбунарах. Был шумный «процесс пятисот». На процессе присутствовал Анри Барбюс и написал о нем книгу «Палачи».
— Такую книгу, — добавил Карпенко, — что кровь стынет. Кажется, сообщалось в советской печати о Ромен Роллане? Он тоже выступил в защиту татарбунарцев…
Марков внимательно рассматривал подпольщика. Необыкновенные люди! Сидит, пьет чай, рассказывает, голос ровный, слова простые. Никакой позы, никаких патетических возгласов, никакой рисовки… Марков раздумывал, мог бы он быть подпольщиком? Тогда бы и он сумел пробраться в Кишинев…
— Что говорить, — продолжал Карпенко, — борьба обходится не дешево, гибнут лучшие люди. Но и мы спуску не даем. Когда сигуранца подлейшим образом убила нескольких большевиков, мы приговорили к смертной казни главного их начальника, выследили, когда проходила его машина, не пожалели на него две лимонки собственного изготовления. Сами понимаете, что от него осталось, хоронить было нечего. Они знают, что ничего безнаказанным не пройдет, хвосты-то поджимают. Помню, когда они замучили Маркова, так железнодорожники шесть эшелонов пустили под откос. Пять с военным снаряжением, а один с солдатами.
— Как вы сказали? — переспросил Марков, бледнея. — Кого замучили?
— Маркова, Петра Васильевича. Дельный был, я его лично знал.
— Маркова… Петра Васильевича…
Роман «Котовский» написан Борисом Четвериковым в послевоенный период (1957–1964). Большой многолетний труд писателя посвящен человеку, чьи дела легендарны, а имя бессмертно. Автор ведет повествование от раннего детства до последних минут жизни Григория Ивановича Котовского. В первой книге писатель показывает, как формировалось сознание Котовского — мальчика, подростка, юноши, который в силу жизненных условий задумывается над тем, почему в мире есть богатые и бедные, добро и зло. Не сразу пришел Котовский к пониманию идей социализма, к осознанной борьбе со старым миром.
Большой многолетний труд старейшего советского писателя Бориса Четверикова посвящен человеку, чьи дела легендарны, а имя бессмертно. Автор ведет повествование от раннего детства до последних минут жизни Григория Ивановича Котовского. В первой книге писатель показывает, как формировалось сознание Котовского — мальчика, подростка, юноши, который в силу жизненных условий задумывается над тем, почему в мире есть богатые и бедные, добро и зло. Не сразу пришел Котовский к пониманию идей социализма к осознанной борьбе со старым миром.Рассказывая об этом, писатель создает образ борца-коммуниста.
Герой повести Алмаз Шагидуллин приезжает из деревни на гигантскую стройку Каваз. О верности делу, которому отдают все силы Шагидуллин и его товарищи, о вхождении молодого человека в самостоятельную жизнь — вот о чем повествует в своем новом произведении красноярский поэт и прозаик Роман Солнцев.
Книга посвящена жизни и многолетней деятельности Почетного академика, дважды Героя Социалистического Труда Т.С.Мальцева. Богатая событиями биография выдающегося советского земледельца, огромный багаж теоретических и практических знаний, накопленных за долгие годы жизни, высокая морально-нравственная позиция и богатый духовный мир снискали всенародное глубокое уважение к этому замечательному человеку и большому труженику. В повести использованы многочисленные ранее не публиковавшиеся сведения и документы.
Владимир Поляков — известный автор сатирических комедий, комедийных фильмов и пьес для театров, автор многих спектаклей Театра миниатюр под руководством Аркадия Райкина. Им написано множество юмористических и сатирических рассказов и фельетонов, вышедших в его книгах «День открытых сердец», «Я иду на свидание», «Семь этажей без лифта» и др. Для его рассказов характерно сочетание юмора, сатиры и лирики.Новая книга «Моя сто девяностая школа» не совсем обычна для Полякова: в ней лирико-юмористические рассказы переплетаются с воспоминаниями детства, героями рассказов являются его товарищи по школьной скамье, а местом действия — сто девяностая школа, ныне сорок седьмая школа Ленинграда.Книга изобилует веселыми ситуациями, достоверными приметами быстротекущего, изменчивого времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман "Клокотала Украина" - эпическое полотно о подготовке и первом этапе освободительной войны украинского народа против польской шляхты в середине XVII столетия. В романе представлена широкая картина событий бурного десятилетия 1638-1648 годов. Автор показывает, как в украинских народных массах созрела идея восстания против гнета польской шляхты и католической церкви, как возникла и укрепилась в народном сознании идея воссоединения с братским русским народом и как, наконец, загремели первые громы восстания, вскоре превратившегося в грандиозную по тому времени войну.
Роман воскрешает суровое и величественное время, когда советские воины грудью заслонили Родину от смертельной опасности.Писатель пристально прослеживает своеобычные судьбы своих героев. Действие романа развивается на Смоленщине, в Белоруссии.
Роман посвящен завершающему этапу гражданской войны — прославленным в песнях боям у Каховки, легендарному штурму Перекопа. В нем убедительно и ярко показана руководящая роль Коммунистической партии в организации защиты завоеваний Октября, боевое единство украинского, русского и других народов в борьбе с врагами.В романе наряду с историческими героями гражданской войны (М. В. Фрунзе, Иван Оленчук — крестьянин, проводник красных частей через Сиваш, и другие) выведена целая галерея простых тружеников и воинов.
В данном произведении показан мир глазами офицера, которому предстоит на практике учиться воевать вместе со своими подчинёнными. Быть беспощадным к людям, давшим слабину, или уметь прощать? Бездумно подчиняться приказам или постараться сохранить жизни людей? Сражаться насмерть или биться, чтобы жить? Читателю предстоит увидеть небольшой промежуток времени, за который очень сильно изменился взгляд на войну сначала небольшой группы людей, а впоследствии - всей армии.