Котелок чая - [3]

— Насколько я поняла, мистер Сент-Винсент, — начала Таппенс вкрадчивым мягким голосом, усаживаясь на место Томми и подбирая оставленные им блокнот и ручку, — исчезла небезразличная вам леди. Она молода?

— О, конечно! — воскликнул Сент-Винсент. — Молодая и… и… ужасно красивая, и вообще… Лицо Таппенс омрачилось.

— Боже мой, — пробормотала она. — Надеюсь, это не.

— Вы же не думаете, что с ней что-то случилось? — взмолился Сент-Винсент с искренним волнением.

— О! Мы должны надеяться на лучшее, — ответила Таппенс с наигранной бодростью, что произвело на мистера Сент-Винсента убийственное впечатление.

— Но, погодите, мисс Робинсон… Послушайте, вы должны что-то сделать. Любые расходы… Ничего не пожалею. Отдам все, лишь бы с ней ничего не случилось. Я вижу, вы мне сочувствуете… Скажу вам по секрету: я боготворю землю, по которой ходит эта девушка. Она высший класс. Просто высший.

— Что ж, скажите, пожалуйста, ее имя и все, что о ней знаете.

— Ее зовут Жаннет — фамилии я не знаю. Она работает в магазине шляпок — ну в этом… мадам Виолетты на Брук-стрит; строгая такая, да они все там такие… Сколько раз мне от нее доставалось. А вчера зашел туда — ждал, когда она выйдет. Все вышли — ее нет. Потом узнаю, что она вообще не пришла и даже записки не прислала — хозяйка просто вне себя была. Я раздобыл адрес, где она снимает комнату, и пошел туда. Оказалось, этой ночью она не приходила домой и никто не знает, где она. Я чуть с ума не сошел. Хотел уже идти в полицию. Только Жаннет пришла бы в страшную ярость, если на самом-то деле у нее все в порядке и она отсутствовала по собственной инициативе. А затем вспомнил, как она однажды показала мне ваше объявление в газете и сказала, что одна из покупательниц просто без ума от ваших успехов, вашей тактичности и прочего… Ну я и отправился прямиком сюда.

— Понятно, — молвила Таппенс. — И какой же у нее адрес?

Молодой человек протянул бумажку.

— Пока все, я думаю, — размышляла Таппенс. — Кстати: правильно ли я поняла, что вы с этой молодой леди помолвлены?

Лицо мистера Сент-Винсента стало кирпично-красным.

— Ну… нет. То есть не совсем. Я еще ничего ей не говорил. Но вам скажу: я собираюсь просить ее руки, как только увижу снова, — если еще увижу когда-нибудь.

Таппенс отложила блокнот.

— Желаете воспользоваться нашей особой двадцатичетырехчасовой помощью? деловито поинтересовалась она.

— А это что?

— Это стоит вдвое дороже, но означает, что к делу будет привлечен весь свободный на данный момент персонал. В этом случае, мистер Сент-Винсент, если леди жива, я смогу указать вам ее местонахождение завтра в это же время.

— Что? Поразительно!

— Мы используем лучших специалистов, — заявила Таппенс, — но зато и гарантируем результат.

— Ух ты! У вас, должно быть, первоклассные работники.

— Именно! — отрезала Таппенс. — Кстати, вы не дали мне описания молодой леди.

— Ну, у нее восхитительные волосы — совсем как золото, только более глубокий тон — вроде как солнце на закате. Точно: как последние лучи заходящего солнца. Надо же, никогда раньше не думал о закатах. Поэзия тоже… Оказывается, это куда лучше, чем я мог представить.

— Волосы рыжие, — бесстрастно подвела итог Таппенс, записывая приметы в блокнот. — Какого примерно роста?

— Ну, довольно высокая — у нее еще потрясающие глаза… темно-синие, кажется. И характер решительный — запросто управится с любым парнем.

Таппенс добавила в блокнот пару слов, закрыла его и поднялась.

— Если вы заглянете завтра к двум, думаю, у нас уже будут для вас новости, — сказала она. — Всего вам доброго, мистер Сент-Винсент.

Вернувшийся с обеда Томми застал Таппенс за изучением справочника.

— Я все выяснила, — сообщила она, не отрываясь от страницы. — Лоуренс Сент-Винсент — племянник и единственный наследник графа Шеритона. Если дело выгорит, нам обеспечена реклама в самых высших слоях. Томми просмотрел заметки в блокноте.

— Так что же, по-твоему, случилось с девицей? — поинтересовался он.

— Думаю, она подчинилась голосу разума, который подсказал ей, что любовь к этому обеспеченному молодому человеку обречена и единственное, что ей остается — бежать.

Томми с сомнением взглянул на жену.

— Я знаю, в книжках они вечно так делают, но вот в жизни почему-то ни разу такого не видел.

— Нет? — переспросила Таппенс. — Ну, может, ты и прав. Но позволю себе заметить, мистер Лоуренс Сент-Винсент проглотит эту сентиментальную чушь как миленький. В настоящий момент его просто распирает от романтических иллюзий. Между прочим, я гарантировала ему результат в течение суток — наша особая двадцатичетырехчасовая помощь.

— Таппенс, сумасшедшая! Ну зачем ты это сделала?

— Неожиданно пришло в голову, и звучит уж очень хорошо: «Особая двадцатичетырехчасовая помощь». Да ты не волнуйся. Предоставь это мамочке. Мамочка все уладит.

Таппенс вышла, оставив Томми в полной растерянности.

Он поднялся, вздохнул и отправился делать то, что еще могло быть сделано, от души проклиная воспаленное воображение Таппенс.

Вернувшись в половине пятого вконец измотанный и упавший духом, он застал жену вытаскивающей пакет с бисквитами из их тайника в одном из картотечных ящиков.