Котел - [21]

— Благослови Господи бойцов — бандеровцев, — запел он, крестясь и размахивая кадилом.

— Пошел в задницу, жирная свинья, — сказал Дмитрий Яруш, руководитель Правого сектора. — Если москальская пуля продырявит башку, твое благословение не поможет.

— Помилуй боже рабов твоих, пришедших на эту площадь ради свержения президента Януковича, не подписавшего соглашения, аллилуйя, аллилуйя, — так же размахивая кадилом, произнес другой священник, едва стоявший на собственных ногах от непомерной тяжести жирного тела и нескольких стаканов спирта, крепостью в девяносто градусов. Худосочный архиепископ Филарет все пробивался на сцену, но Говнозар толкнул его могучим плечом, Филарет накрылся ногами и лежа запел: Благослови Господи наших бийцив, яки идуть на Московию утверждать нацийональные интересы — ы — ы…

Потом Говнозар держал речь. Он доказывал, что его Бог, Бог грекокатоликов, благословляет свой народ на борьбу с неверными православными христианами. И что эта битва, предстоящая битва, битва с москалями — священная битва. Вера должна быть одна и власть должна быть одна — вера католическая, власть американская, либо власть Евросоюза. А москалей надо убивать. В этом греха нет, поскольку убийцы — освободители, а убиенные грешники, им все равно царствия католического не видать.

Говнозар поцеловал крест, и священники тоже бросились целовать. Затем рабы божии, будущие убийцы последовали их примеру.

Шабаш служителей церкви, а точнее ведьм, продолжался до позднего вечера. Целование креста коснулось и толпы, торчащей на майдане. После целования, руководители майдана, будущие члены правительства, посетили палатку, где их ждала клубничка. Паруубий заранее закупил целую батарею проституток женского и мужского пола, и обряд скотского совокупления совершался на виду у всех, кто имел доступ в палатку любви. Все ожидали владыку Говнозара, но он не явился: от переедания и излишнего употребления алкоголя, его внутренности стали частично очищаться через рот, а достоинство ушло в мешочек настолько, что его нельзя было нащупать. Ни одна проститутка, ни украинская, ни американская не сумела бы им насладиться.

Будущий министр МВД Ваваков, так как в его жилах текла южная кровь, осчастливил трех проституток мужского пола и ушел обходить другие палатки.

В одной из палаток происходило то же самое. Только здесь в качестве проституток выступала Руслана Ложечка и другие артисты, чей талант был востребован только на Майдане.

— Ну, иди, что смотришь? — сказала Руслана, заголяя юбку.

Ваваков чмокнул ее в щеку, опустил руку ниже пупка, стал щупать, не расстегивая ширинки, но ничего там не нашел.

— Ложечка, в другой раз. Я только что троих обработал, — сказал он и повернулся к выходу.

Во всех палатках горел свет, царил гул, мат и раздавались вопли. У входа в палаточный городок стоял часовой. Вскоре появились два бойца. Они волокли третьего с кляпом во рту.

— Отпустите его! В чем его вина?

— Нейзя, будущий господин министр. Сам комендант Паруубий приказал пымать прохожего, сунуть ему кляп в рот и привести в гостиницу, где они почивают. Там ему Паруубий сунет несколько раз в задний проход, потом ему отрежут яйца и зашьют рот, дабы не пищал. Паруубий любит такие картины. Вчерась одного пымали, привели, привязали к ножке кровати, заставили стать на четвереньки, отрезали яму ягодицы и заставили съесть. И стал жевать, падло.

— А потом куда его дели?

— Выбросили и позвонили в Скорую, сказали: приезжайте, это беркут. Но скорая не приехала.

— Почему?

— У Паруубия со «Скорой» договор: лечить только раненых бандеровцев, а других — проходить мимо, либо лечить так, чтоб не выжили. Пять тышш долларов это стоило. Немало, правда?

— Отпустите! Я на свидание к девушке тороплюсь, — сказал парень, у которого выпал кляп изо рта.

— В этот раз подождет твоя пассия. У тебя есть ее номер телефона?

— Есть, — сказал парень.

— Тогда позвони и скажи ей, что ты больше никогда к ней не придешь.

— Вы шутите, должно быть.

— В каждой шутке есть доля правды, пойдем.

— Я не пойду. Господин хороший, — обратился парень к будущему министру, — скажите им. Они меня всерьез не воспринимают. У меня отец предприниматель…

— Дай ему под дых, — приказал один из боевиков. — Коленом.

Жертва затихла и немного присела.

— Ну, пойдем.

Они поволокли парня. Паруубий уже ждал их и даже злился, почему опаздывают.

Не будем описывать казнь невинного человека, поскольку она эта казнь уродливая, как уродливы американские прихвостни, которые продали честь, совесть и душу за доллары. Правда, люди утверждали, что у них, у бандеровцев, ничего этого не было от дня рождения. Продажные продаются, человек, который знает, что такое честь, гордость, достоинство пойдет на смерть, не продастся. Был же Иуда, христопродавец.

И их, этих уродов, по жестокости, бесчеловечности нельзя сравнить даже с ядовитыми змеями, которые прячутся и прыгают неожиданно, чтобы смертельно ужалить. Почти каждый бандеровец носил памятку с различными видами казни, которые он получил еще во Львовской школе, созданной американцами.

У Львовского бандита Паруубия не было отца. Его родила женщина от случайной случки с зэком, который вышел из тюрьмы за убийство, побыл три месяца в родных местах и снова совершил злодейское убийство. В это время он снюхался с Марией, любил ее трое суток подряд, а почти год спустя она родила Алешу Паруубия, будущего великого человека Украины. Алеша с трудом окончил среднюю школу потом училище, стал слесарем, затем воришкой, затем бандеровцем. И тут — то его дела пошли в гору. Галичане выдвинули его в депутаты Верховной Рады Украины. Хорошая должность, большая зарплата и масса помощников. Алеша все участвовал в драках среди депутатов и получил прозвище Паруубий.