Кот со многими хвостами. Происхождение зла - [34]

Эллери нахмурился, глядя на тротуар.

— В такие моменты, сержант, — ответил он, — мне в голову всегда приходят строки из «Охоты на Снарка»[62]:

Приобрел он огромную карту морей,

Где земли ни клочка не видать.

И команда довольна была, что на ней

Они сразу все могут понять.

— А вот я ничего не понимаю, — заявил Вели.

— Боюсь, что у каждого из нас есть своя любимая карта. Что касается меня, сержант, то у меня вызывал повышенный интерес график интервалов между убийствами. Результатом моих размышлений явился только большой вопросительный знак. Унижение послужило мне уроком. Я сжег свою любимую «карту» и советую вам сделать то же самое со своей.

После этого сержант просто шагал вперед, что-то бормоча.

— Смотрите-ка, куда мы пришли, — сказал Эллери.

Сержант, старавшийся держаться с достоинством, вздрогнул, посмотрев на название улицы.

— Как видите, Вели, детектив возвращается на место преступления. Своего рода притяжение по горизонтали.

— Черта с два притяжение! Вы отлично знали, куда идете.

— Может быть, подсознательно. Воспользуемся нашей удачей?

— Было бы глупо этого не сделать, — резонно заметил сержант, и они свернули на Сто вторую улицу.

— Интересно, как поживает очаровательная участница моей нерегулярной команды.

— Я об этом слышал. Ловкий трюк!

— Не такой уж ловкий. Сотрудничество оказалось, мягко говоря, недолговременным… Погодите, Вели.

Эллери полез за сигаретой. Сержант зажег спичку.

— Куда? — осведомился он.

— В подъезд позади меня. Едва не прошел мимо.

Пламя погасло, и они направились к домам мимо детей, игравших в классы.

— Смотрите — ведь это Пигготт! — усмехнулся Вели. Он зажег еще одну спичку, стоя у подъезда.

— Добрый вечер, — послышался голос детектива. — Я видел, как вы сюда крадетесь, точно два сыщика-любителя.

— А что, закон это запрещает? — отозвался сержант Вели. — Ты здесь на дежурстве, Пигготт?.. Да, пожалуй, закурю. — Он взял у Эллери сигарету.

— Тихо! Вот он идет!

Эллери и сержант вбежали в подъезд, где стоял Пигготт. Из другого неосвещенного подъезда на той же улице вышел мужчина и начал пробираться сквозь толпу детей.

— Я весь вечер за ним слежу, — сообщил детектив.

— По чьему распоряжению, Пигготт?

— Вашего старика.

— И сколько это продолжается?

— Всю неделю. Мы с Хессе сменяем друг друга.

— Разве инспектор не говорил вам? — спросил сержант Вели.

— На этой неделе я его почти не видел.

— В этом нет ничего особенного, — сказал детектив. — Инспектор говорит, что просто старается успокоить налогоплательщиков.

— Ну и как ваш подопечный проводит время?

— Ходит и стоит.

— Здесь он часто бывает?

— Очень часто.

— Что он делал в том подъезде?

— Наблюдал за входом в дом девушки на другой стороне улицы.

Эллери кивнул.

— Она сейчас у себя? — спросил он.

— Мы все прибыли сюда около получаса назад. Девушка провела вечер в справочном зале библиотеки на Сорок второй улице. Мы с парнем тоже там побывали. Потом он последовал за ней сюда, а я за ним.

— Он входил к ней в подъезд?

— Нет, сэр.

— И вообще не приближался к девушке? Не заговаривал с ней?

— Она даже не замечала, что он следует за ней. Все это похоже на фильм с Хамфри Богартом[63]. За ней наблюдал Джонсон. Он был в заднем дворе на другой стороне, когда мы прибыли.

— Прямо вечеринка на открытом воздухе. — Внезапно сержант скомандовал: — Пигготт, исчезни!

Высокий мужчина шел прямо к их подъезду.

— Привет, — сказал Эллери, шагнув на тротуар.

— Решил избавить вас от лишних хлопот. — Джимми Маккелл переводил взгляд с Эллери на сержанта Вели. Подъезд позади них был пуст. — Что за великолепная идея?

— Идея? — Эллери спешно придумывал объяснение.

— Я видел, как вы двое скользнули в этот подъезд. Что вы тут делаете — наблюдаете за Селестой Филлипс?

— Я — нет, — отозвался Эллери. — А вы, сержант?

— Я не делал ничего подобного, — заявил Вели.

— Забавно. — Джимми продолжал их разглядывать. — Почему вы не спрашиваете, что здесь делаю я?

— Хорошо, Джимми. Что вы здесь делаете?

— То же, что и вы. — Джимми достал сигарету и вставил ее в рот, словно знамя. Тон его, однако, был дружелюбным. — Только цели у нас, по-видимому, разные. Я знаю, что некто в городе коллекционирует шеи, а шея этой девушки поддерживает одну из самых красивых голов во всем христианском мире… — Он зажег сигарету.

— Оберегаете ее? — усмехнулся сержант. — Вы, я смотрю, отчаянный парень.

— Этим я и прославился. — Джимми выбросил спичку, которая едва не зацепила ухо Вели. — Увидимся позже, если меня не убьют. — Он зашагал по улице.

— Подождите, Джимми, — остановил его Эллери.

— Это еще зачем?

— Что бы вы сказали, если бы я предложил заглянуть к ней?

Джимми вернулся к подъезду.

— Для чего?

— Вы оба имеете право на объяснения.

— Мне вы ничего не должны объяснять. У меня отличное чутье.

— Кроме шуток.

— А я и не шучу.

— Я не порицаю вас за то, что вы обижены…

— Кто обижен? Я? Неужели только из-за того, что меня заподозрили в семи убийствах? Чего не бывает между друзьями. — Он внезапно шагнул к Эллери, и сержант Вели напрягся. — Квин, это была самая двуличная затея со времен Медичи[64]. Натравить меня на Селесту, а ее на меня. Мне следовало отлупить вас за это!

— Ну-ну, — предупредил сержант.