Костры Сентегира - [32]
— Я так думаю — не очень долго, — Сорди чуть улыбнулся. — В деревне и парней много осталось, хоть и не таких задиристых, и женщины с детьми. Их, похоже, не тронут. Пока.
— Соображаешь.
— Далеко не всё. Отчего бы тебе девушку эту, Елену-Лейлу, с нами не оставить?
— Это в каком-таком качестве? Общей наперсницы, что ли?
Кардинена приподнялась на локте, голос у нее сделался похолодней наружного воздуха.
— Юноша, ты не понял. Это же она обо всем бывшим твоим отцам и братьям передавала своими заклятьями и заплачками. Не знаю, вольно или невольно. И знать того не желаю. Судить — тоже. Всякий расхлебывает своё варево.
— Откуда ты такое взяла?
— Тот самый дракон на крыльях принёс, который вам всем в лесу являлся.
— Что это был за дракон, Карди?
— Тот же, что рядом с Тэйнри за нами по пятам ходит, дорогу как метлой заметает, — вполголоса проговорила она. — Змееволк. Волк Огнезмей. Оборотень и поручник Зеркала.
— Это ведь сказка.
— Ты сам видел. Разве не так? Или, думаешь, примерещилось?
— Сказок не бывает. Волшебства не бывает.
— Понимаешь, — деловито объяснила Карди, — это не сказка, а вроде как сама здешняя жизнь.
Помолчали, укладываясь и заворачиваясь потеплей. За стеной кони деловито хрумкали травой, запасаясь впрок на будущую дорогу.
— Карди.
— Чего?
— Куда мы дальше пойдем?
— Учить тебя работе с клинком, так я думаю. А это возможно только в большом городе. Есть тут в неделе пути такой. Лэн-Дархан, безданный и беспошлинный, как и следует из его прозвания. Город женщин.
— Учиться там фехтовать? У женщин? Как странно.
— Почему? В горах даже пословица есть такая: «У мужчин род, у женщин — город». А в городе много чего помимо водится. Спи!
VIII
После того, как двое странников вышли из стен разорённой кузницы, погрузилась в седла и взяли верное, по словам Карди, направление — тон и стиль путешествия начали плавно меняться: если не к лучшему, то явно к более интересному. Русла рек выровнялись, берега поросли ивами и красноталом, тропа расширилась настолько, что жеребцы нередко шли вровень. Ночевали не в затхлых каменных пещерах, а в кущах, образованных накрепко переплетенными ветками. Там бывало зябко, иногда приходилось класть Шерла с Сардером наземь и самим притуляться к жаркому боку, но это понемногу создавало дружеский союз четырех.
Днем, когда лошади паслись и кормились, Кардинена учила Сорди фехтовать.
— Сабля против хорошей дубины не станет, — посмеивалась она, — хотя это еще какой клинок попадётся. Иной морёную деревяшку мигом разделит на две половинки и еще тебя за компанию крепко обиходит.
Приёмы, что она показывала, были совершенно иные, чем для рапиры и эспадрона, на турнирах саблистов он тоже таких не видел.
— Юноша, там же убивать не запланировано, — смеялась она над учеником. — Спектакль и вообще показуха для зрителя, вплоть до того, что защита вперед удара ставится. Скорость там — глазом не схватишь.
— Оттого дуэли на видео снимают, — противился он. — Потом просматривают с замедленной скоростью и отлавливают фальшь. Уколы тоже так фиксируют.
— Я ж говорю — спектакль. Что это за удар, если его только техника замечает? Ну ничего, черновую обточку со мной пройдёшь, а в городе твою стоеросовость на полном серьёзе пообтешут. Не фехтовальный зал, однако.
Переубедить ее было невозможно — верней, сама не хотела. Сорди только удивлялся, откуда у него силы берутся на диспуты после той разделки, что она ему устраивала. Сон после всего приходил каменный, вообще чугунный — всякий раз приходилось вступать в реальность сызнова.
Однажды, поднявшись с их общего ложа, Сорди увидел совершенно необычное для себя. То, что мнилось ему вчера плоскими навершиями старых гор, было зубчатой стеной из светлого камня. Смутно выделялись башенки, какие-то неровные арки и рёбра. Картина раз от разу менялась, будто утренний свет то съедал одни архитектурные детали, то проявлял снова совсем иные; тусклая зелень, что бесстрашно карабкалась по склонам, то густела, почти скрывая рукотворность, то становилась почти прозрачной.
— Карди, они правда или мне мерещится? Крепости на горе.
— Милый, это всего-навсего дома здешние. Для большой семьи или малого рода. Таких здесь уйма.
— Почему я раньше не замечал?
— Спроси у самого себя. Незачем, видать, было.
Ответ был уклончив, как и многое из того, что она говорила.
— Красиво. Знаешь, я такое видел на Кавказе, у хевсуров, только там одинокие башни. И в Марокко. Даже под впечатлением стихи сочинил. Хочешь, прочту?
— Валяй. Делать всё равно пока нечего.
Это значило, что варить похлебку и мыть посуду в ледяной воде его на сей раз не заставят. Проявят снисходительность.
Он попробовал голос, слегка прокашлялся, чтобы не осрамиться, — и начал:
— А что, вовсе неплохо, — заметила Кардинена, помешивая бурду в котелке наборным черенком ножа. Как выяснилось на днях, саженный тесак из узорного дамаска проходил у нее по разряду столярного инструмента, а уж где до того прятался — непонятно. Может статься, Орхат позабыл с собой прибрать, а она только пристроила к делу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Посреди заповедной эпохи, что наступила в мире после смерти Кромвеля и воцарения короля Карла II…Впрочем, о них самих не будет, можно сказать, ни слова…Посреди времени и широкого водного пространства возвышается заповедный остров, где братски живут представители всех трех мировых религий, где войны — скорее даже состязание в своеобразном благородстве, которое разрешается всеобщим братанием и возникновением новых дружеских и торговых связей, где возникают тайные организации, побратимские и любовные союзы.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Согласно правилам вампирских кланов, Последний клан созданный Носферату, должен собрать всех своих собратьев в одном месте, избрать главу, выбрать город, где они останутся жить и прочее и прочее,но кому это надо? Вампиры Последнего клана жаждут пользоваться своими способностями, жаждут жить на полную катушку, какие ещё правила? Большая сила, это большие возможности и идёт к чёрту весь мир — вот то, что могло бы стать их девизом. Содержит нецензурную брань.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.
Островная Земля Динан, которая заключает в себе три исконно дружественных провинции, желает присоединить к себе четвертую: соседа, который тянется к союзу, скажем так, не слишком. В самом Динане только что утихла гражданская война, кончившаяся замирением враждующих сторон и выдвинувшая в качестве героя удивительную женщину: неординарного политика, отважного военачальника, утонченно образованного интеллектуала. Имя ей — Танеида (не надо смеяться над сходством имени с именем автора — сие тоже часть Игры) Эле-Кардинена.Вот на эти плечи и ложится практически невыполнимая задача — объединить все четыре островные земли.
Трое в Пещере. Конец света. Возникновение нового мира происходит в параллель с рассказом о странствиях и женитьбе юного купца на прекрасной женщине…
…Земля, покрытая куполами городов-мегаполисов и невидимой Всемирной Сетью. От купола к куполу странствует на своем верном автомобиле беспечный бродяга Джошуа, не зная, куда ведут его дороги, и попросту наслаждаясь движением. Так происходит до тех пор, пока он не находит в пустыне рядом с магистралью двух очень странных персон: наполовину парализованную собаку древней породы и свойского мальчугана в рваной джинсе, утверждающего, что он король и сын расстрелянного короля. И не прикипает к обоим всем сердцем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.