Костры на башнях - [113]

— Лучше бы остался там, в батальоне! — вымолвил Асхат. — Нам теперь ни секунды терять нельзя.

— Эх, братцы! Сколько неудобств из-за меня, — сознавался виновато Никола. — Но в бою я не подкачаю.

Конрад Эбнер ждал сообщений от капитана Лаца с нетерпением — как там дела? Удалось ли капитану овладеть Дарьяльским ущельем, либо она продолжает оставаться в руках русских? Конрад только теперь по-настоящему оценил боевые способности комбата: стоило ему остаться без Лаца, тотчас почувствовал, как его не хватает, как нужен совет капитана. В горных условиях Эбнеру еще не приходилось воевать, а тут много особенностей.

Наконец прибыл посыльный с донесением: Лац сообщил, что оборону русских в районе Дарьяльского ущелья прорвал и вышел к Тереку. К этому времени выглянуло солнце, стало пригревать. Немецкие солдаты с потемневшими от пыли лицами потянулись к бурной, пенящейся реке. Разделись по пояс, шумно плескались в воде.

— Господин капитан! Отметить надо такое событие, — предложил офицер, чья рота первой прорвалась к дороге.

— Отметим. Непременно отметим. Но подождем командира полка. — Лац, высокий и плечистый, смотрел в сторону распадка.

— Что-то запаздывают наши тыловики, — стали шутить солдаты.

— Мешковатого посыльного, видать, отправили.

— Нужно было Ганса. Пулей пролетел бы туда и обратно.

— Он тут нужен.

— Снайпер. И скольких ты уложил?

— Смотрите, показались машины.

— Наши ползут.

— Наконец-то…

Конрад был доволен действиями роты, пообещал:

— До самого командующего дойду, капитан Лац. Вот увидите, наградят вас крестом.

— Благодарю вас, господин полковник.

— Несите вино! — распорядился Конрад. — Отметим такое событие! И выдать солдатам усиленный паек, они этого заслужили! — добавил он, чувствуя настроение ожидающих чуть поодаль солдат.

Расположились неподалеку от реки, на траве, открыли бутылки с вином, приготовили закуску. Эбнер поднял металлическую кружку с вином и произнес тост. Как никогда прежде, говорил он пламенно и красноречиво, от души поздравил всех с завершившейся операцией.

— Мы вышли к берегу знаменитой кавказской реки! Это большой успех!

— Ура! — вскрикнули все дружно и стали тянуться друг к другу металлическими кружками, расплескивая вино.

Конраду верилось и не верилось в такой успех, он не пил, благодарно смотрел на однополчан, словно намеревался сказать им еще что-то очень важное, сокровенное. Справившись с волнением, поднес к губам кружку. Но успел сделать не более двух глотков.

Раздались выстрелы из-за скал. Первым, улыбаясь, рухнул на траву капитан Лац. Разорвалась неподалеку от машины граната, попятился, пытаясь схватиться за кузов, шофер, но не удержался и распластался у ската. Радист, сообщивший о том, что Военно-Грузинская дорога в районе Дарьяльского ущелья взята под контроль горнострелкового полка, руки расправил, как птица крылья, и упал на спину.

Эбнер, преодолев столбняк, отбежал за выступ высокой скалы, прижался к холодной каменной стене.

— Как такое могло случиться? Как сюда попали русские? Где наша оборона?

Но кого он о том спрашивает? Он замолчал, обескураженный: ждать ему совета уже не от кого, некому и иск предъявить. Тот, кто гарантировал Конраду безопасность и успех, лежал мертвым. Исчез и проводник, старый лис Татарханов. Завел полк в каменный мешок и исчез.

— Кто мне ответит, как это случилось? — вопрошал он пустоту.

На тесной площадке возле реки никак не удавалось развернуть орудия. Застывшие вокруг скалы, еще минуту назад мирные, сонливые, будто ожили: из-за каждого выступа, из-за каждого камня раздавались выстрелы.

«Попались в ловушку! — Конрад осмотрелся. — И отступать, кажется, некуда».

— Господин полковник! Нужно уходить. Занимать позицию ниже по течению реки. Мы в западне.

«К черту советы! Хватит! Наслушался!»

До «ермоловского камня» рукой подать, а пройти туда так и не смогли.

Солнце провалилось за вершины, внезапно потемнело в ущелье, повеяло тревожной сыростью. Показались зловещими каменные выступы.

— Господин полковник! Нас здесь всех уничтожат. Надо уходить!

Но Эбнера, кажется, ничто не могло оторвать от холодной стены, к словам говорившего он остался безучастным. Разве он сам не понимал, что нужно уходить от места засады вниз по дороге. Но была ли гарантия, что за следующим поворотом не поджидают их другие советские части? Да-да, они оказались в самой ужасной ловушке, в которую ловко и продуманно заманили их горцы.

«А где же проводник?» — Еще раз он стал искать Амира Тарана глазами. И тут вспомнил, что не было его и тогда, когда дружно поднимали кружки за успех. Не позвал его Конрад, чтобы отметить важное событие, радость, видать, затуманила голову.

Обер-лейтенант, не отходивший от полковника ни на шаг, отстреливался наугад, норовя при этом прикрыть собой Эбнера.

— Господин полковник, нужно уходить, — потянул он Конрада за рукав.

Что же его держит? Или страх приковал к скале, или он еще на что-то надеется?

Наконец одно из орудий удалось развернуть и направить в сторону скал, за которыми прятались горцы. «Сейчас что-то решится!» — подумал Конрад. Артиллеристы выстрелили прямой наводкой — от высокой неприступной стены откололись пласты надтреснутой породы и с грохотом скатились к реке; каменный поток возник и после второго выстрела. Но на большее рассчитывать не приходилось. Бессмысленному обстрелу поставили вскоре точку сами атакующие — метким броском гранаты угодили в орудийный расчет. Над ним заклубился черный дым.