Костры Эдема - [29]

– Ну что ж, нам ведь не нужен астроном в ближайшие дни? Я имею в виду, не ожидается никакого затмения.

Стивен Риддел Картер непонимающе глядел на него. Только сейчас Трамбо заметил, что он носит парик.

«Неудивительно, что он всегда такой прилизанный», – подумал миллиардер.

– Мистер Трамбо! – В голосе менеджера слышался шок.

– Ну-ну, не пойми меня превратно. Конечно, мы будем искать бедного мистера… как его?

– Уиллса.

– Точно. Мы предпримем все возможное и сообщим в полицию завтра или когда-нибудь… а может, он просто решил, что пока не очень нужен, и отлучился?

– Не думаю…

– Но ты же не знаешь наверняка. – Трамбо положил руку Картеру на плечо и прищурился. – Никто не знает. И пока это не выяснено, вряд ли стоит поднимать шум из-за некоторых… нарушений.

– Нарушений, – тупо повторил менеджер. Он казался накачанным наркотиками.

Трамбо сдавил его плечо так, что Картер поморщился.

– Пусть Диллон делает свою работу, а я буду делать свою, договорились? Тогда все будет хорошо.

Картер выглядел так, будто подавился слишком большим куском.

– Но офис…

– Какой еще офис? – Голос Трамбо сделался почти вкрадчивым.

Этот тон хорошо действовал на истеричных американских старух, подействует и на этого гомика в парике.

– Офис мистера Уиллса.

– А что с ним такое?

Менеджер глубоко вдохнул, набираясь смелости:

– Вам лучше самому взглянуть, мистер Трамбо.

Миллиардер взглянул на свой «ролекс». Сато и его банда должны были пообедать на своем ланаи до очередной встречи, и у него было немного времени.

– Ладно, покажи. – Он дружески хлопнул Картера по спине.

– Они не хотят там оставаться.

– Кто? – Разговор снова заходил в тупик. – И где?

– Служащие. Все, кто работает в туннелях или ходит там. Им никогда там не нравилось. Ходили слухи…

– Черт с ними. – Трамбо надоело разыгрывать добряка. – Они будут работать там или не будут работать вообще.

– Но офис мистера Уиллса… это невозможно описать.

– И не надо. – Трамбо опять посмотрел на часы. – Я сам все увижу.

– А что это за дырки в земле? – спросила Корди, указывая на зияющие отверстия в лавовых полях.

– Лавовые трубки, – объяснил Пол Кукали. Он указал на восток. – Они усеивают весь склон Мауна-Лоа… на протяжении двадцати миль.

– Неплохо.

– Неплохо, – согласился куратор по искусству.

– Лавовые трубки тоже были источником маны? – спросила Элинор.

Пол кивнул:

– По нуи хо-олахолако. Великая питающая ночь. По преданию, эти жерла ночи подобны утробам женщин, и через них из земли выходит мана.

Корди хмыкнула и нагнулась над черным отверстием.

– Осторожнее, – предупредил Пол.

– Это и есть туннель, – сказала Корди удивленно, явно не поверив объяснениям куратора. – Я вижу, как он изгибается и уходит вбок. Стены какие-то морщинистые.

– Это следы остывания лавы, – сказал Пол.

– Ага. Мы могли бы спуститься прямо туда. Это не запрещено?

Пол пожал плечами:

– Во всяком случае, не поощряется.

– Из-за летучих мышей? – спросила Корди.

– Нет. На Большом острове мыши живут на деревьях. Просто там можно провалиться куда-нибудь. Эти туннели очень длинные.

– Может, так и случилось со всеми этими исчезнувшими?

Пол Кукали остановился, словно разом вспомнив о последних событиях на курорте.

Элинор пристально посмотрела на него:

– Кажется, полиция задержала кого-то по подозрению в этих убийствах?

Пол опять кивнул:

– Его зовут Джимми Кахекили. Но его скоро выпустят.

– Почему?

– Потому что он ни в чем не виноват. Кроме того, что у него длинный язык и он помешан на идее независимости.

Корди отошла от отверстия и вернулась на дорожку.

– Какой еще независимости? – удивилась она.

– Довольно много гавайцев… коренных жителей… хотят, чтобы Соединенные Штаты вернули их островам независимость, – объяснил Пол.

– А разве у вас была независимость? Я думала, здесь просто жили туземцы в травяных хижинах и все такое.

Элинор слегка поморщилась, но Пол Кукали только рассмеялся.

– Да, здесь были туземцы и травяные хижины, – сказал он, – но до января тысяча восемьсот девяносто третьего года было и собственное правительство. Белые плантаторы и американские моряки свергли королеву Лилиуокалани и аннексировали острова. Не так давно президент Клинтон письменно извинился за это перед гавайским народом. Большинство гавайцев этим удовлетворились, но другие, как Джимми Кахекили, продолжают требовать независимости.

Корди Стампф только фыркнула:

– Это как индейцы требуют назад Манхэттен?

Пол развел руками:

– Конечно, никто в здравом уме не думает, что американцы уйдут отсюда и оставят нам все отели и военные базы. Но, может быть, возможен какой-то ограниченный суверенитет… как у тех же индейцев.

– В резервациях? – спросила Элинор.

Куратор потер подбородок:

– Вы слышали о Кахоолаве?

– Да, конечно, – ответила Элинор.

– А что это? – одновременно спросила Корди.

– Кахоолаве – это крошечный остров, на который никого сейчас не пускают. Он считался священным у гавайцев, и там до сих пор много хеиау и других древних построек.

– А почему туда никого не пускают? – спросила Корди.

– До тысяча девятьсот сорок первого года островом владел один человек – белый плантатор, – а после Перл-Харбора американские военные корабли начали тренироваться там в бомбометании и делают это до сих пор.