Костер в ночи. Мой брат Майкл. Башня из слоновой кости - [200]

— Что случилось? — спросил прихрамывающий Криспин.

Нейл, по-видимому, тоже нас услышал. Я увидела, как он спускается к нам.

— Птица, на земле. Наверное, ласточка. Она не может лететь. Я решил, что она ранена, но ваша сестра говорит, что нет.

— Ласточка? В этих краях?

И действительно, когда серповидные крылья расправились и нашим глазам предстал белый крестец, можно было подумать, что мистер Бэгшоу прав.

— Это малая качурка, — сообщила я. — Раньше я ее не видела так близко, но она такая. И ее засыпало. По крайней мере, я надеюсь, что это единственная беда.

Отложив костыль, Криспин встал на колени. К нам присоединился Нейл и начал задавать вопросы. Я быстро ответила:

— Все в порядке. Он здесь. Несчастье случилось с одной из твоих качурок, вот и все.

Криспин спокойно говорил мистеру Бэгшоу:

— Роза права. Я не думаю, что птица ранена. Может, лучше вытащить ее и подбросить в воздух?

Он протянул руку, но я остановила его:

— Мистер Бэгшоу знает, как обращаться с птицами. Пусть он это сделает.

Брат поднял глаза. Я видела, что он колеблется, но потом он отодвинулся в сторону и встал на ноги.

— Что ж, давайте, мистер Бэгшоу. Это же ваша птица?

— Конечно.

Я почувствовала, как Криспин рядом расслабился, когда мистер Бэгшоу подложил ласковые ладони птице под грудь, расправил ей крылья и со знанием дела покачал крошечное существо. Птица и не пыталась бороться. Она выглядела такой малюсенькой и хрупкой в его руках, словно крошечная летучая мышь с бархатными крылышками. И я опять почувствовала резкий химический запах, который источала башенная стена.

— Нет, вы подумайте! — с восхищением воскликнул мистер Бэгшоу. — Эта маленькая поганка обгадила меня.

Криспин расхохотался:

— Если это попало вам на одежду, придется развести из нее костер. Запах этот ни за что не выветрится. Теперь надо подойти к краю…

И он пошел вперед по торфу. В этой части острова скалы низкие, а неподалеку в море торчат окруженные белой пеной прибрежные скалы.

В нескольких футах от края мы остановились.

— Достаточно, — скомандовал Криспин. — Кидайте ее прямо в море.

Мистер Бэгшоу обернулся и уставился на него. Его лицо казалось белым пятном в темноте. Я увидела, как он раскрывает рот, чтобы выразить протест.

— Давайте, — приказал мой брат. — Быстрее. Там ее место. Это же малая качурка. Они только гнездятся на берегу, а живут на море. Это правда. Они следуют за кораблями и умеют плавать. Эта крошка может летать повсюду… повсюду, куда только тянется море. Кидайте ее.

— Начальник тут вы, доктор, — ответил мистер Бэгшоу и бросил птицу.

Птичка сделала кульбит в воздухе, пару раз перевернулась, словно мотылек на сквозняке, а потом нырнула к морю. Еще несколько секунд мы видели ее — мчащееся пятно, черное на фоне ослепительно-белых бурунов, а затем оно исчезло, пробивая себе путь к открытому океану.

Мистер Бэгшоу глядел на свои сложенные руки, будто он до сих пор держал птицу.

— Я бы сам этого не сделал. Я бы не поверил, если бы вы мне не сказали. Голубь такое может, да, но чтобы эта щепочка… Как она называется?

— Малая качурка. Их еще называют Птенцами Матушки Кэри. Птицы штормов. Очень маленькие, очень сильные, очень выносливые. Как я уже говорил, всю свою жизнь они проводят на море и прилетают на берег только для того, чтобы вывести птенцов.

— И они гнездятся на этом острове?

— Да. — На этот раз ответил Нейл, а я добавила: — Это ее вы услышали, мистер Бэгшоу. Должно быть, у нее гнездо в этой норе. И из-под земли до вас донеслось пение птицы, сидящей на яйце. У них бывает только одно яйцо. Они поют каждую ночь. А ее партнер прилетает с моря и сменяет ее. Обычно они ждут, когда станет совсем темно.

— Вы не говорили. — Несколько мгновений он глядел на сгущающуюся темноту на западе, наполненную звуками моря, а потом он обратился к Нейлу: — Вы не говорили мне.

— Нет. Мы хотели сохранить их в тайне, потому что они очень редкие и уязвимые, когда находятся на земле.

— Понятно. И о тюленях вы мне не рассказывали. Вам известно, что на том конце, где камни, полным-полно тюленей? И с детенышами.

— Да, мне это известно. Остров называется Эйлеан-на-Роин, что означает Тюлений остров. Они живут здесь с тех пор… еще до того, как здесь появилась башня. Задолго до того, как в железном веке сюда явились люди.

— Понятно, — повторил мистер Бэгшоу. — Я не знал, что могу… Вот что… — и не закончил, а вместо этого спросил: — Вы починили судно?

— Да, спасибо. Думаю, нам пора возвращаться. Отвезу всех домой, пока ветер не покрепчал. Поехали? Вы сумеете различить дорогу, сэр?

— Сумею. А вы дайте руку доктору. И не называйте меня сэр, меня зовут Хартли, но обычно я откликаюсь на Харта. Теперь послушайте… — Это он говорил по пути к лодке. — Я не знаю, есть ли в деревне место, куда бы я мог пригласить вас поужинать, но, если есть, прошу вас принять мое приглашение.

— Сомневаюсь, что есть, — сказала я. — Гостиницы нет точно, и не думаю, что вы сможете принять еще троих в том месте, где вы остановились. Но ведь мы можем поужинать и у меня в коттедже. Я все приготовлю. Давайте вернемся туда, и я что-нибудь придумаю.

— А потом я отвезу вас домой на лодке, — добавил Нейл.