Костер в ночи - [2]

Трудно поверить, что Книпович, бывшая в свои юные годы близким другом Блока, хорошо знавшая русскую и мировую литературу, не почувствовала в стихах Петровых силы истинной поэзии. Что двигало ею, когда она писала рецензию? Знание литературной конъюнктуры, трусость, извращенный «идейным руководством» литературный вкус? Теперь уже трудно сказать.

Возможно, именно с тех пор Петровых наложила внутренний запрет на публикаторскую суету.

Гибель в ГУЛАГе родных и друзей, зрелище довоенных народных бедствий и жесточайшей войны, невозможность выйти на читательский суд — все эти события окончательно выковали характер Петровых — сильный, способный к самоотречению. Но те же события вели к оцепенению души, к неверию в свои творческие силы, к «мученью бесплодия». Костоломная эпоха физически уничтожила миллионы людей, миллионы были уничтожены нравственно.

Что помогло Марии Петровых не сломаться, нравственно не погибнуть, а возвыситься? Стоицизм, свойственный ее человеческой природе? Моральные понятия, заложенные в детстве? Вера в Бога? Ответственность за судьбу дочери? Все это, вместе взятое, и помогло, но главным противовесом «наледи на сердце» была поэзия, творчество, Слово, которое более всего другого — более любви, дружбы, долга, чувства родства с природой — давало силы жить.

И Петровых работала, трудилась истово. Была она первоклассным переводчиком, строгим и взыскательным редактором. Переводила из армянской, литовской, славянской и восточной поэзии.

Петровых часто испытывала чувство одиночества. Жизнь летела под откос, крошилась под ударами судьбы, утекала, как вода в песок. Новейшие психологические исследования доказывают, что одиночество приводит к глубокому истощению личности. Такого истощения у Петровых не произошло. Она совершила двойной жизненный подвиг: подвиг воплощения своего дарования и подвиг сохранения своей личности, которой грозила опасность пасть под бременем потерь. Сама Петровых говорила, что силы ей придавало именно «отчаянье без края, без конца». Ее волевая натура победила объективные психологические законы, сохранив и умножив богатства души, в свободном творческом порыве созидая свою поэзию и жизнь.

Несколько наиважнейших профессиональных занятий было у Петровых, и в каждом из них она достигла, многого: оригинальная поэзия, художественный перевод, редакторская работа. Материнство, любовь, дружеское общение — вот то, чему, помимо творчества, она придавала наибольшее значение в жизни.

Ее маленькая квартира на Хорошевском шоссе была исповедальней для многих ее друзей — поэтов, переводчиков, молодых литераторов — участников переводческого семинара при Союзе писателей. Накормить, выслушать, помочь советом, деньгами, помочь опубликоваться.

Одна на свете благодать —

Отдать себя, забыть, отдать

И уничтожиться бесследно.

Так заповедала Петровых себе, так старалась жить, так и жила. В 1934 году увлеченный ею Мандельштам написал стихотворение, героиней которого была совсем еще молодая Мария Петровых:

Мастерица виноватых взоров,

Маленьких держательница плеч, —

Усмирен мужской опасный норов,

Не звучит утопленница-речь.

Восхищенный внешним обликом Марии Сергеевны, силой ее женских чар, в последней строфе Мандельштам вывел сжатую формулу ее человеческой сути: «Ты, Мария, — гибнущим подмога!» Вся последующая жизнь Петровых подтвердила эту афористическую характеристику.

Литературовед Эмма Герштейн вспоминает, что, когда в 1949 году в третий раз арестовали сына Ахматовой Льва Гумилева, Анна Андреевна просила ее запомнить, что деньги (200 р.) для ежемесячных передач в Лефортовскую тюрьму ей давала М. С. Петровых (см. в кн.: Ахматова А. Requiem. М., 1989. С. 23). Тогда Ахматова была беднее вечно бедствующей Петровых…

«Убитое сердце», «пепелище сердца моего», «сердце верное, как в преисподней, мается» — Петровых часто жаловалась в стихах на смертоносные житейские невзгоды, утраты в жизни и любви. Упорная работа души помогла вытерпеть невыносимость судьбы.

Голос ее ни разу не прозвучал в лицемерно-бравурном, фальшиво-счастливом хоре голосов, прославлявших враждебную человеку эпоху. Можно сказать, что Мария Петровых победила в неравной борьбе с веком; доказательство победы — ее стихи.

2.

За свою полувековую творческую жизнь Петровых написала немногим более 150 стихотворений. Первое, что бросается в глаза при чтении, — их высокий художественный уровень.

Как часто, знакомясь с творчеством современного поэта, читатель действует, как старатель, — отыскивает в груде пустой породы кусочки драгоценного металла: среди проходных, а иногда и просто слабых стихов — стихи удачные, лучшие. Когда хорошие стихи стоят близко друг к другу — тогда мы имеем дело с мастером. Таков случай Петровых.

Испытав в 20-е годы, в пору учебы на Литературных курсах, увлечение современными ритмами, лексикой, формами, она к началу сороковых годов окончательно пришла к классическому русскому стиху, его словарю, размерам, темам. Нова, единственна, уникальна была интонация. Угол зрения.

Удивительно последовательно придерживалась Петровых «вечных» тем мировой лирики: любовь, творчество, природа, смерть.