Косовский одуванчик - [35]
– Нет, – говорит Джон. – Джиновици останется со мной. Он залог того, что все будет о'кей.
Я посмотрела на Джона, и в эту минуту мне показалось, что было бы лучше, если бы в маленький домик с большим палисадником Скен-дер отправился сам, и чтобы капитан Гарольд убил его или сдался бы Скендеру, увидев, что меня нет рядом с ним.
Как только Скендер исчез со словами: «Я буду в машине перед пиццерией», я сказала Джону:
– Я не забыла, Джон – ведь воскресенье еще не закончилось – про этот напиток для поднятия воскресного духа…
Джон переспросил:
– Падший ангел? Да, вот рецепт: в стакан для виски влей чашечку лимонного сока и джина, полчашечки мятного ликера, добавь охлажденное шампанское, кубик льда и ягодку черешни.
Я повторила про себя: лед, ликер и ягодка черешни. Звучит совсем как хокку. Джон добавил:
– Найдется в Белграде лед, ликер и ягодка черешни?
Он произнес это с легким оттенком печали, и я, дурочка, поднялась на цыпочки и поцеловала его меж глаз. Скендер кричал с улицы:
– Поехали, Мария!
– Я песню сочинил, – бормотал Джино-вици. – Красная черешня, зелененький ликер, и кубик льда звенит, как сопровождающий ритм.
– Чао, Мария, – сказал Джон, приобняв меня. – Не печалься, я не прощаюсь с тобой, я тебе говорю – до свидания.
Я выбежала, чтобы не остаться. Скендер открыл мне дверцу, я бросила ему:
– Езжай к многоэтажке!
– Я ее покупать не собираюсь! – пошутил он, нажимая на педаль газа.
– Когда доберемся до нее, я скажу тебе, где этот маленький домик с большим палисадником.
– Ты еще цену не назвала…
– Рыночная – ты слышал, что Джон сказал?
– Ебать тебе эту Сербию, зачем тебе эта Сербия, когда здесь у тебя Джон есть?
– Оставляю его тебе.
– Мы с ним тебя и в Белграде отыщем.
– Там тебя встретит падший ангел, с экскаваторным ковшом вместо стакана.
– Все угрожаешь, угрожаешь…
– Угрожаю, потому что Джон будет оберегать нас до самой границы. Сейчас давай за многоэтажку. Стой! Пошли…
– Большой палисадник, маленький домик во тьме.
Скендер развернулся, спросил:
– А где тут джип с сержантом Джоном?
– Он видит нас, – отвечаю. – Пошли.
– Мария, давай договоримся: мы сначала как условились – ты отдаешь маленький домик и большой палисадник с условием, что я переброшу тебя к границе…
– Так оно и будет.
– Джон говорил про рыночную цену…
– Я тебе сказала: отвезешь меня к границе – дом и палисадник твои, и ни динара.
– Ну, я тебе пару марок все же дам.
– У меня твоих десять тысяч есть за мой дом.
– Так этого ж мало.
– Мне хватит, чтобы начать новую жизнь в Сербии. Давай поспеши. Посмотрим дом – и вперед, скоро рассвет.
Я зашагала, Скендер за мной, двери отворились. Капитан Гарольд держал в руке дамский револьвер.
– Не надо, – сказал Скендер, – вперед, капитан.
Гарольд обнял Скендера, ощупывая его на наличие оружия, и вытащил из внутреннего кармана пиджака нож.
– Перочинный, – сказал Скендер. – Это не кукри.
– Пошли, капитан, – говорю я.
– Спокойно, – отозвался Скендер, – теперь моя очередь дом ощупать.
Скендер профессионально осмотрел окна, заглянул под кровать. Включил телевизор, поднял трубку телефона.
– Неплохо, неплохо, – бормотал он. – А что, вас разве двое? – спросил Скендер, глянув на нас.
– Пошли, пошли, Скендер, вот-вот рассветет.
– Ключ! – потребовал Скендер.
– В дверях, – отвечаю.
– Запасной?
– Нет, не переживай.
– Дом отличный, – говорит Скендер.
– Летс гоу, – откликнулся Гарольд.
– Выключи телевизор, – бросила я Скендеру.
На экране в это мгновение появился генерал Кларк, за его спиной – немецкий командующий КФОРа генерал Клаус Райнхардт. Я приметила, с каким отвращением Гарольд посмотрел на угасающие лики двух генералов.
НОЧЬ. На пятой скорости мы вылетели из Приштины. Мы с капитаном расположились на заднем сиденье. Скендер несся мимо танков, телег, крестьян, погоняющих усталых волов.
– Что ты молчишь, Мария? – спросил Гарольд, нежно касаясь меня рукой.
– Боюсь, – говорю.
– Ты не доверяешь этому шоферу? Капитан не хотел называть Скендера по имени.
– Говори спокойно, он не знает английского.
– Как ты со мной разговариваешь? – спрашивает Гарольд.
– Что значит – как? – обозлилась я.
– Что-то случилось? – испуганно спрашивает Гарольд.
– Случиться все что угодно может. Боюсь, как бы нас не выследили.
– Кто еще знает о нашем побеге?
– НАТО и еще девятнадцать стран, – отвечаю и впервые улыбаюсь.
Гарольд взял меня за руку, теперь на ней было три отпечатка – майора Шустера, сержанта Джона и капитана Гарольда.
Скендер резко свернул с дороги.
– Что случилось? – спрашиваю.
– Меняем план, так мы скорее доберемся до реки.
– Где мы? – спрашивает Гарольд.
– Нигде, – отвечаю, – не волнуйся, куда-нибудь да приедем.
Гарольд продемонстрировал Скендеру дамский револьвер. Я отвела его руку:
– Гарольд, успеется с револьвером, я скажу тебе когда.
Скендер добродушно отозвался:
– Мария, пожалуйста, переведи мои слова капитану.
– Хорошо, – говорю, – запевай…
– Это ты хорошо сказала – запевай! Потому что это будет наша старинная албанская песня.
– Ладно, – говорю, – можешь не петь, перескажи, мне легче будет Гарольду переводить.
Машина прыгала по колеям, накатанным танками и джипами. Скендер медленно говорил, я переводила:
И отвечал сатана Господу и сказал: разве даром богобоязнен Иов? Не Ты ли кругом оградил его и дом его, и все, что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле; Но простри руку Твою и коснись всего, что у него, — благословит ли он Тебя? Иов. 1: 9—11.
Все подростки похожи: любят, страдают, учатся, ищут себя и пытаются понять кто они. Эта книга о четырёх подругах. Об их юности. О том, как они теряли и находили, как влюблялись и влюбляли. Первая любовь, бессонные ночи — все, с чем ассоциируется подростковая жизнь. Но почему же они были несчастны, если у них было все?
Как быть, если судьба, в лице бога Насмешника, забросила тебя на далекую планету, даровав единственный способ самозащиты — оборотничество. Как выжить? Как вернуться на Землю? И надо ли возвращаться? Эти вопросы предстоит решить девятнадцатилетней Кире, которая способна перевоплощаться в Волчицу. А времени на поиск ответов у неё всего год. Год Волчицы на планете Лилея — это не только борьба за выживание, но и поиск смысла жизни, своего места в ней, обретение настоящих друзей и любви.
«Диалог и другие истории» — это сборник рассказов о людях, которые живут среди нас и, как у каждого из нас, их истории — уникальны. Они мечтают, переживают, любят, страдают. Они ставят цели и достигают их. Они ошибаются и терпят поражения. Они — живут.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как Борхес убил автора? Какие книги читала Татьяна Ларина? За что Балда убил попа? Почему супергерои всегда скрываются? Ответы на эти и другие вопросы находятся под обложкой книги известного луганского культуролога Нины Ищенко. Статье хронотуристами по культурной карте этой книги! Читайте, исследуйте, создавайте собственные литературные миры!