Космопорт, 2014 № 04 (5) - [14]

Звезда на экране на несколько мгновений сжалась, а потом начала стремительно увеличиваться в размерах. Ударный фронт плазмы обрушился на планеты. Океаны вскипали.

— Должен сказать, — говорил Крен, равнодушно глядя на катастрофу, — что результат меня несколько разочаровал. Аборигены не справились. Единственное, на что их хватило, это отправить несколько эскадр к ближайшим звёздам.

Всё это было сказано настолько будничным тоном, что я прибывал в какой-то прострации. Но всё же я спросил:

— И что с ними стало потом?

— Не знаю, — буднично ответил Крен. — Не видел никакого смысла это отслеживать. Давайте лучше посмотрим ещё один опыт.

Он набрал на пульте новый индекс. Теперь я полагаю, что тогда мой мозг, спасая меня от ужаса и потрясения, попросту отключил эмоции. Только этим и можно объяснить то, что я спокойно сидел и молча наблюдал за происходящим.

На экране предстала новая планета. Пожалуй, она походила на Землю, но не имела крупных водных пространств. Вся её поверхность представляла сплошной зелёный массив, в котором местами виднелись голубые пятна морей.

Планета обладала развитой цивилизацией на уровне нашей середины двадцать первого века, а её обитатели походили на бесхвостых лемуров.

— Сравнительно недалеко от этой системы, — рассказывал Крен, — находится мощный пульсар. Возбудив волны Римана, мы изменили его ось вращения. Аборигены быстро обнаружили излучаемый пульсаром луч и поняли, что через тридцать пять лет мощный рентгеновский поток пройдётся по их планете. Времени было вполне достаточно для построения убежищ, и было любопытно посмотреть, как планетяне справятся с угрозой.

На экране мощная техника рыла глубокие котлованы.

— На этот раз, — сказал Крен, — результат меня позабавил. Коррумпированные правительства попросту присвоили себе большую часть средств. Идиоты предпочли собственное обогащение спасению. Похоже, до них попросту не доходило, с чем именно они играют. Потом когда до всех, наконец, дошло, что всё всерьёз, оказалось, что шанс на спасение безвозвратно упущен. За оставшийся срок убежища для всех построить было уже невозможно. И началась война за немногие готовые.

Целые армии неслись друг на друга, паля из лучевых трубок. Двигались бронированные машины, а в небесах парили аппараты, похожие на бесхвостые дирижабли, но довольно манёвренные. С них срывались ракеты. Одно из убежищ потряс мощный взрыв, земля на его месте провалилась.

Крен продолжал говорить:

— Во время войны за убежища большая их часть оказалась разрушенной. Уцелело всего несколько в разных точках планеты. Глупость разумных порой бывает попросту поразительной.

На экране настал момент, когда могучий поток жёсткого излучения чиркнул по планете, «сжигая» на ней всё подряд. Птицы падали на лету. Всё живое погибало мгновенно.

— Когда немногие уцелевшие поднялись на поверхность, вскоре выяснилось, что наладить производство продовольствия они не в силах. В общем, все умерли.

— То есть, — медленно проговорил я, — они все мирно жили, покуда вам не пришло в голову превратить целые цивилизации в подопытных кроликов.

Похоже, Крен не вполне понял подобную постановку вопроса.

— Это же просто эксперимент, — сказал он примирительно, — всего лишь острые опыты. Кстати, на сегодня у нас запланировано нечто по-настоящему интересное. Воздействуя на оболочку Аномалии с помощью волн Римана, мы преобразуем структуру вакуума микровселенной. Представляете, как повысятся наши знания в результате этого опыта?! — И тут же обратился к сотрудникам: — Как там у вас?

— Всё готово, — негромко отозвалась какая-то женщина.

— Приступайте.

Женщина надавила на пульте несколько клавиш. Чувствовалось, что она очень увлечена своим делом.

— Минуточку! — воскликнул я. — Но как же местная жизнь?!

— Жизнь, — немного рассеянно отозвался Крен, — разумеется, она погибнет. Наука требует жертв.

— Генератор волн мерности выходит в заданный режим, — доложил кто-то.

Франке был прав, наконец понял я, Крен просто безумец и сотрудников себе подобрал таких же. Воистину подобное притягивает подобное.

Я уже полностью очнулся от ступора.

— Прекратите эксперимент! — выкрикнул я, вставая с сиденья. — Приказываю вам это как член контрольной комиссии! Вас всех будут судить за массовый геноцид!

На меня воззрились с недоумением — так, словно с ума сошёл здесь именно я. Лицо Крена побагровело от гнева.

— Уберите отсюда этого слюнтяя! — воскликнул он. — Никто не смеет мешать прогрессу науки!

Сотрудники неуверенно переглянулись. Потом трое крепких мужчин двинулись в мою сторону.

— Советую вам не отягощать своё и без того плачевное положение, — сказал я спокойно, — нападение на инспектора при исполнении — это уголовное дело.

Мужчины остановились. Я видел, они колеблются.

— Да не слушайте вы его! — крикнул Крен, — Суд истории нас оправдает!

После некоторой нерешительности троица всё же продолжила движение. Ну, хорошо. В неразумной юности я несколько лет прослужил в спецгруппе. Больше двадцати лет прошло, но некоторые вещи не забываются, некоторые навыки тоже. Сейчас я атакую эту не в меру инициативную троицу, а потом пойду крушить главные пульты. Надеюсь, программа ещё не прошла точку невозврата, и это её остановит…