Космология Эроса - [44]

В мистериях Сабазия мы находим διά του κόλπου θεός, то есть посвящение, которое проходило посредством золотой змеи, которая должна была проползти по груди претендента. Епископ Астерий из Элевсиниона сообщает нам: «Разве может быть что-то мрачнее торжественного общения иерихона и жрицы, что свершается в одиночестве? Когда факелы погашены, разве эти двое во тьме не хранят бесчисленное множество спасений?» В других рассказах есть упоминание о том, как христианский исповедник провозгласил Иерофанту: «Святой мальчик Бримо, родился вознесенный Бримо — сильный, могучий и мощный!» Де Йонг обращает внимание на то, что девятидневная мистерия тайного союза индейцев хопи из Аризоны, как правило, завершается ритуальной свадьбой между «змеиным героем» и «змеиной девочкой». По словам Климента, у карибских посвященных в священном ящике был сокрыт ритуальный фаллос. О том, что душа приобщалась к божеству, весьма убедительно свидетельствует цитата из Золотых скрижалей: «Я нахожусь под лоном подземной богини Гоно». Сведения о том, что созерцание есть брачный процесс, свидетельствуют многие сведения и образы. И это связано с процессом поглощения пищи. Из работы философа и астролога Юлия Фирмика Матерна мы узнаем об аттических культах, в которых использовалась следующая мистическая формула: «Я вкушал тимпана, я пил из кимбалон, я нес кернос (сосуд с полевыми плодами), я постиг тайны; я вошел в комнаты первой брачной ночи; я стал жрецом Аттиса». Порфирий в своей работе «О воздержании» цитирует считающуюся утраченной работу Еврипида, в которой есть такие слова, которые хор адресует Миносу: «Святую жизнь я веду с тех пор, как стал жрецом Зевса и пастухом ночных быков. И после того, как я получу от матери гор Реи пылающий факел, вкушу я сырой плоти и стану куретом!» Так называемая элевсинская формула гласит: «Я держал строгий пост, я выпил приготовленное зелье, я вынул из ящика, как сделал это, и положил его в корзину, а затем снова в ящик» (в данном случае в ящике находился змей как Бог). И далее: «Я — козел, пришедший по молоко». Значение смешанного в кувшине напитка очень велико. Таинство и посвящение в данном случае отличаются от большей части аналогичных обрядов. Элефсис кажется особым случаем, в частности, если принимать во внимание специфику легенды, положенной в основу культа. В Элефсисе богиня Деметра сильно скорбела, а потому отказалась от любой пищи. Наконец, прислужнице удалось ее развеселить, для чего Деметру угостили напитком, сделанным из ячменя, воды и мяты. Точно так же в культе Митры каждая из ступеней посвящения оказывается связанной с определенным гастрономическим блюдом. На первой ступени он как бы подобен «мыши». На четвертой — «львице». Здесь он должен отведать мед. На пятой ступени, становясь «Персеем», посвященный пробовал мед с молоком. «Пей молоко и ешь мед — до восхода солнца ты узришь божество».

Конечно, подобного рода свидетельства являются очень слабыми доказательствами того, что еда и питье в свете мистического брака являются особыми субстанциями. Но они позволяют догадаться о том потаенном ужасе, который должен охватывать соискателя во время посвящения. Ужасе, связанном с зачатием божества, а затем с рождением его образа. Чтобы подтвердить это, мы переходим от жреческих таинств к оргиастическим посвящениям. В орфической поэзии, посвященной богам, многократно повторялась одна и та же тема. Древнее божество, рассеянное трагическим происшествием, для того чтобы распространиться в таком виде на весь мир и в итоге все-таки выйти из состояния безграничной рассеянности. В греческой мифологии мы можем встретить упоминание о первосуществе Фане, который оказался распыленным в мире. Его останки были усвоены Зевсом, который в виде змея вошел в связь с Персефоной, и та родила Диониса Загрея. Кроме этого, сообщалось, что он в детстве стал жертвой обмана титанов. Те подарили ему зеркало, которое вложили непосредственно в руку, чтобы тот утонул в своем собственном же отражении. Когда он смотрелся зеркало, титаны напали на него. Дионис попытался спастись бегством, при этом принимал разные облики. Он превращался то в юношу, то во льва, то в дракона. Когда он превратился в быка, титаны настигли его и растерзали. После этого Зевс в гневе обратил титанов в пепел. Из пепла возникло человечество. А следовательно, люди отчасти являются дионисийскими существами, а отчасти — титаническими. Впрочем, сердце Диониса-ребенка была спасено Афиной. Зевс поглотил его, после чего через Семелу произвел на свет нового Диониса.

Такие в известной мере искусственно составленные мифы использовались профанической наукой с определенными и пристрастными целями, чтобы подобным путем (путем Духа) перекроить пантеизм, приспособить его к рациональному мышлению, а затем использовать для уничтожения мира чувств, равно как и уникальной греческой философии. Но для душевной конституции далекого прошлого использовались совершенно иные мотивы. Мы уже обсуждали оборотническую магию и возможность трансформации. Кроме этого, надо отметить самоотражение и самомнение, которые были красочно отражены в мифе о Нарциссе. Кроме этого, надо отдельно отметить в древних мистериях идею возрождения. Наконец, ранение или разрывание демонического существа, что напоминает нам о легендах об Орфее, Осирисе, Харе и им подобным, некоторые из них для каких-то целей повторно пожирались. Они указывают в прошлое на пережитые реалии! И именно разрывание и пожирание божества лежит в основе оргиастического действа, о чем свидетельствуют наглядные изображения и трезвые свидетельства, происходившие из окрестностей культового действия.