Космический капкан - [14]

– Дубинки, говоришь, у них только. – Глеб задумчиво посмотрел на лемурийца. – У тебя, вообще, с головой как, поэт? Влип я из-за тебя в историю.

– План составлял не я, – поэт дернул плечами.

– А кто?

– Приятель мой! Но с него теперь уже не спросишь.

Глеб хотел было обругать поэта последними словами, потом вспомнил, что случилось с приятелем лемурийца, и счел за благо промолчать, хотя на языке так и вертелись очень славные многоэтажные выражения и просто обидные слова.

– К стенке, – приказал высокий ассенизатор.

– Так сразу и к стенке, – хмыкнул Глеб. – Вы, часом, не расстрелять нас собираетесь? Документы бы хоть проверили.

– Надо будет, расстреляем, – угрюмо сообщил маленький. – И документы проверим. А сейчас – мордой к стене!

– Ваше поведение негуманно, – отметил лемуриец. – Общественность вас осудит.

– Вот дам тебе сейчас по роже, узнаешь, кто из нас негуманный, – неожиданно обиделся маленький. – Здесь канализация! Понял? Ты вообще можешь отсюда не выйти!

– К стенке, – повторил высокий.

Пришлось подчиниться. Ассенизаторы повесили фонарь на так кстати торчащий из стены крюк и спешно обыскали пленников. Отобрали барсетку с деньгами, извлекли из кармана Глеба пустой «глюк». К счастью, оружие Глеба заинтересовало их гораздо больше, чем содержимое барсетки.

– Пистолет, – заключил высокий.

– Да какой пистолет? Похож просто, – ответил Жмых, – на самом деле это тренажер мышцы указательного пальца. Он у меня усыхает. Вот я его и тренирую постоянно.

– Гляди-ка, шутит, собака, – хмыкнул маленький ассенизатор, обладавший, по-видимому, неплохим чувством юмора – чертой, столь необходимой всем ассенизаторам, – и ударил Глеба под ребра так, Что тот скрипнул зубами и покосился на мучителя с ненавистью. Для одного-единственного дня побоев ему хватило с избытком. | – Этому тоже двинуть? – поинтересовался высокий.

– Конечно, дай ему по роже. Чего тебе стоять без дела.

«Не заметили, что имеют дело с лемурийцем», – отметил для себя Жмых и мысленно расплылся в улыбке.

Ассенизатор ударил поэта, но не по лицу, а по спине, зато кулаком, да так сильно, что тот жалобно вскрикнул и упал на колени, разбрызгивая зловонную жижу.

– Еще хочешь, гы?! – поинтересовался высокий. – Говори, кто такой? Почему по вверенной нам территории шастаешь?

– По всему видно, что хочет еще по печени получить, – поддержал его маленький. – Дай-ка теперь я его стукну.

– Не трогайте его, – вмешался Глеб, заметив, что лемуриец подозрительно долго стоит на коленях и качает головой из стороны в сторону. – Здесь я главный! И вообще, я большой человек там, наверху!

– Ты что, вздумал нам угрожать?! – Маленький ассенизатор развернулся и отвесил Глебу звонкую пощечину. – Наверху ты хоть президент Мамба-банка. А в этих тоннелях имеется только дерьмо и ассенизаторы. На ассенизатора ты не похож. Статью не вышел.

– Где уж мне, – покорно протянул Жмых.

– Значит, статус свой понимаешь? Жмых смолчал.

– А я похож на ассенизатора? – с надеждой осведомился Лукас.

– Нет, – покачал головой низкорослый. – Хотя комплекция у тебя более подходящая.

– Что мы с ними чикаемся? – неожиданно разъярился высокий. Схватив лемурийца за ухо, он начал его выкручивать, повторяя: – Ну, говори, кто такой! Все равно ведь все потом расскажешь. Так уж лучше нам. Ничего пистолетик. – Высокий покрутил «глюк»перед глазами, – славная вещица. – Он прицелился в Глеба, делая вид, что вот-вот выстрелит. – Смотри, сейчас пальну, и будешь ходить с дыркой в голове. А через нее одна твоя извилина будет всем видна. Будешь потом рассказывать, как в канализации тебе башку продырявили. Гы.

Все произошло в считаные секунды. Голова высокого ассенизатора вдруг мотнулась в сторону. Одна нога взлетела вверх, ударилась о стену, он развернулся вокруг своей оси и рухнул на спину, подняв целый фонтан брызг. Второй резко повернулся к поэту и отшатнулся в страхе. Лицо лемурийца выражало бесконечную злобу, глаза обратились в узкие щелки, в них не было ничего, кроме ненависти к врагам. Рот кривился и исходил пеной. Поэт сжимал и разжимал кулаки и шипел, словно готовая броситься гремучая змея.

– Не надо, – попросил ассенизатор, забывший об имеющемся у него оружии. – Ма-ма!

Оба кулака лемурийца врезались в его лицо одновременно, в правую и левую скулы. Ассенизатор будто оказался на мгновение между молотом и наковальней. Секунду спустя, глухо булькнув, бедняга скрылся из виду. Темная жижа сомкнулась над его ушибленной головой.

Пару секунд в канализационном тоннеле царила абсолютная тишина. Только на бурой глади под светом фонаря надувались и лопались круглые пузыри.

– Проклятье, – выругался Глеб. – Вся барсетка в дерьме!

Подняв сумку, которая болталась на поверхности, грозя в любой момент утонуть, он аккуратно повесил ее рядом с качающимся фонарем. По подземелью заметались причудливые, страшные тени. Жмых вздохнул и полез в зловонную кашу, извлекать уродливых служащих космопорта. Он посадил их у стены, проследив, чтобы нос и рот у ассенизаторов были над поверхностью жижи. Обыскал карманы маленького и нащупал пистолет. «Глюк» перекочевал к нему. А вместе с «глюком» и вся наличность, какая имелась в их бумажниках, кредитки и пропуска на территорию космопорта.