Космические приключения Ивара - [2]

— В какой-то дыре?! — как заведённый, закричал Шантар, нервно трогая себя за блестящую лысину. — Когда я подобрал тебя на улице, питающегося помойными крысами и одетого в пластиковые полимеры, мой дом тебе не казался дырой!

Мы схлестнулись с наставником взглядами. Несколько долгих томительных секунд я смотрел в выцветшие глаза Шантара, а затем стал медленно ощущать подступающий к горлу комок страха. Шварх! Зачем я всё это ему сказал? Надо было со всем согласиться, убедить старика, что я мечтаю стать офицером Космического Флота, каким некогда был и он сам. Шантар — мой единственный шанс громко заявить о себе и выбраться с планеты с синдромом Кесслера[1]. На орбите Захрана так много мусора, что с неё даже ракета не может взлететь, не врезавшись в какой-нибудь обломок. Космический флот, конечно же, обладает новыми технологичными кораблями, которые способны в автоматическом режиме рассчитать маршрут и увернуться от столкновений, но они не станут этого делать просто так. Они вытащат меня, только если бывший офицер Космического Флота скажет, что здесь живёт виртуозный пилот, ради которого стоит затратить столько кредитов.

В тот момент, когда я уже был готов пойти на попятный, плечи Шантара вдруг поникли, а взгляд сделался бесконечно усталым.

— Наверно, это моя вина, что я никогда тебе не давал достаточной мотивации. Ивар, пойми, что я не всегда был дряхлым седым стариком, живущим на захламлённом Захране. Когда-то я был подающим надежды офицером космического флота, у меня были награды и даже собственный корабль!

Я покосился на сервант, на центральной полке которого стоял золотой кубок, а рядом лежала пара круглых медалей с тщательно расправленными, но давно потерявшими цвет ленточками. Медали выглядели как-то совсем уж невнушительно, а вот золотой кубок привлёк моё внимание в первый же вечер, как я оказался в доме Шантара. Я всегда задавался вопросом, почему старик живёт так бедно, если кубок можно переплавить и продать хотя бы на вес собственного золота. Вот только старик пылинки сдувал с этого кубка, а сам сервант был оснащён сигнализацией, выключающейся лишь с наручного коммуникатора наставника, с которым он не расставался даже во сне. Однажды я всё-таки решился и попытался снят ь коммуникатор с руки Шантара, когда тот спал, но, как оказалось, старик спал очень чутко. Ох, и досталось мне тогда! Никогда не забуду! В наказание он практически не давал мне еды неделю, а тёмно-фиолетовые синяки с боков сходили почти два месяца.

Я передернул плечами, вспомнив ту историю. Видимо, не дождавшись на моём выражении лица нужного пиетета и восхищения, Шантар измученно покачал головой, словно споря сам с собой, а затем махнул рукой и произнёс:

— Ладно, молокосос, идём, покажу тебе настоящий космический корабль.

Я был настолько заинтригован словами наставника, что даже пропустил мимо ушей его очередное оскорбление. Пожалуй, «молокосос» за всё время проживания с Шантаром было далеко не самым обидным обращением в мой адрес.

Старик быстро сменил растоптанные тапки на уличные мокасины и открыл дверь, намекая, что нам надо выйти на улицу. Мы бодро пересекли задний двор, на котором росла редкая пожухлая прошлогодняя травка, гордо именуемая моим наставником словом «газон». Этот газон он заставлял меня стричь каждую неделю неудобными садовыми ножницами, но я это делал всего лишь раз в месяц, а остальное время тратил на тренировки на симуляторе для пилотов или просто отдыхал подальше от глаз наставника. Всё равно на бедной на минеральные вещества почве Захрана трава скорее медленно умирала, чем произрастала.

Мы достаточно быстро подошли к покосившемуся ангару из плохо сколоченных, а местами подгнивающих досок. Я прекрасно знал, что в этом ангаре хранится садовый инвентарь, которым я, собственно, пользовался, чтобы привести в порядок скудную растительность вокруг дома, да громоздкая снегоуборочная машина, ни разу не использовавшаяся по причине отсутствия снега на Захране.

В инфосети я читал, что когда-то давно, когда мусора на орбите планеты было ещё не так много, климат Захрана несколько отличался от текущего. В атмосфере не было такого количества углекислого газа, который задерживал тепло, исходящее от нагретой земли, и зимой даже выпадал снег. Сейчас же о том, что такое и как выглядит снег, я знал лишь потому, что Шантар время от времени требовал от меня размораживать и чистить его холодильник. Лишь раз, взглянув на снегоуборочную машину, мне стало сразу понятно, что наставник не выкинул её лишь в силу своего скаредного и скупого характера. Как-никак, даже на такой планете как Захран утилизация мусора стоит кредитов, а крупногабаритного — тем более.

Шантар, тяжело дыша и кряхтя, распахнул ржавые створки ангара и неожиданно расправил плечи, на глазах сбросив добрый десяток лет.

— Ну вот, стоит красавец! — заявил он, а в голосе проскочили нотки гордости.

Я, уже привыкший к странностям в характере Шантара, всё равно не мог опасливо не переспросить:

— Где? Вот этот снегоуборочный комбайн?

— Ах, ну да, ты же не видишь сквозь проекцию… — Шантар потянулся к своему коммуникатору и стал быстро нажимать на виртуальные клавиши.