Космическая одиссея 2201 - [23]

Она пробежала пальцами по планшетке, а Джонс явственно почувствовал, как что-то щелкнуло у него в мозгу. Шери задумчиво добавила:

— Может, оно и хорошо… а тут вся эта свора… посмотрели товар, теперь можно и договариваться.

Она сделала ручкой, не отрывая глаз от своей планшетки, и Лорри мягко повлекла Джонса за собой.

Уже мчась по ленте в сторону дома Лорри Браун, Джонс выдавил из себя:

— Лорри… прости, а мы обязательно должны…? Понимаешь, у меня есть подруга…

Та скорчила умилительную гримасу:

— Хамми, да и ты вовсе не в моем вкусе, не обижайся. Мне по долгу службы надо разыгрывать из себя светскую львицу, на самом же деле у меня есть друг, не побоюсь сказать — любимый человек, уже не первый год, и он совсем не похож на всех этих мускулистых баранов… твоего типа, — она звонко засмеялась, — впрочем, в твоих глазках, кажется, что-то светится… И тем не менее, мой выбор вся эта братия явно бы не одобрила, для них мужик — это рост и бицепсы, а мозгов — чем меньше, тем лучше… Так что не волнуйся.

— А зачем тогда…?

— Слушай, ты не в курсе многого. Я тебе покажу и расскажу, — она задумалась, — С появлением твоих дружков наш мир оказался в серьезной опасности… мало кто пока что это понимает, по крайней мере в Вашингтонии. А уж в Тевтонии…

— А ты сама из Хазарии?

— Нет, я родилась в Вашингтонии, хотя в Хазарии бывала не раз. Но все тебе расскажи! — она испытующе осмотрела Джонса, — А вот мы и дома. Если Шерри не проболтается — тебя здесь никто не найдет.

Автомобиль свернул на боковую ленту, которая вела прямо в чащу. Через минуту он остановился на опушке леса перед увитым плющом домом.

— Хамми Джонс? Наслышан, наслышан! Очень приятно! Майкл Коннор.

Смешной человечек в очках, с глубокими залысинами на лбу, в клетчатой рубахе с закатанными рукавами, стоя на пороге, протянул руку, которую Джонс с удовольствием пожал.

Лорри Браун звонко чмокнула хозяина в лоб:

— Ну что, зайка, чем ты нас вкусненьким угостишь? Приготовил что-нибудь?

Они прошли в просторную комнату с окном во всю стену. Майкл прикоснулся к панели на стене, окно поплыло вверх и исчезло в потолке. Комната превратилась в открытую веранду. Ветви деревьев склонились прямо над сервированным к обеду столом.

— Обед готов и, кстати, все халяльное…

— Откуда вы про это знаете, мистер Коннор?

— Майкл, просто Майкл! Я много чего знаю, Хамми, у меня докторат по земной истории, и еще один по истории колонизации Геи, я автор нескольких книг. Правда, вряд ли кто их читал кроме очень узких специалистов…

Стол был уставлен салатами, пирогами, запеченными в формочках жульенами. Майкл разлил овощной суп из маленькой блестящей кастрюльки.

— Вкусно! — Джонс попробовал и с удовольствием проглотил еще ложку, — Лорри, твой муж потрясающе готовит.

Лорри и Майкл затряслись от смеха. Лорри даже застучала рукой по столу.

— Что я сказал смешного?

— Понимаешь, Хамми, — Майкл успокоился первым, — вообще-то в отношениях между мужчинами и женщинами таких понятий как «муж» и «жена» давно не существует. И если бы я не был историком, то я бы вообще понял нечто совсем иное…

— И слово «семья», кстати, давно означает только один вид отношений, — Лорри тоже пришла в себя и вступила в разговор.

— Какой?

— Однополый. Двое мужчин — «мужья». Две женщины — «жены».

— Что?! Я, конечно, понимаю, что и такое случается, но причем тут семья? Семья — чтобы рожать и растить детей…

— Рожать, они, разумеется, не могут. Общество обязано обеспечивать семьи детьми. У нас чрезвычайно развиты банки спермы и суррогатное материнство, — Майкл положил всем гренки в суп.

— Я в ранней молодости родила ребенка для одной семьи. Потом, правда, очень по нему скучала… Но все равно, сейчас детей хотя бы не отбирают.

— Отбирают?

— Э… — Майкл задумчиво потер лоб, — на Земле до исхода, насколько мне известно, то была повсеместная практика. Однополых браков становилось все больше, они требовали равных прав, в том числе возможности усыновления детей. А где на всех детей набрать? Стали забирать у обычных, как тогда говорили, консервативных семей под всякими надуманными предлогами. Нехорошо, конечно, но равноправие и демократия важнее.

— Как-то я себе представлял равноправие иначе…

— Ну а потом вопрос решился. Это стало гражданской обязанностью — родить ребенка в семью. Тем более что для себя мало кто рожает.

— Ну ладно, — Джонс решил пока обойти скользкую тему, — ты, Майкл, наверное, преподаешь в университете?

Майкл и Лорри снова засмеялись.

— Нет, Хамми, у меня нет ни единого шанса попасть на работу в университет, хотя я и пытался, признаться, и не раз.

— Почему?

— Видишь ли, у нас либеральное общество, корректирующее неравенство. В соответствии с очень древним законом нужно давать преимущество видимым меньшинствам, сексуальным меньшинствам, женщинам. Правда уже давно непонятно, кто меньшинство, но закон есть закон. Я — последний в очереди, потому что не отношусь ни к какой из этих групп.

— Не пойму, чем это отличается от наших порядков? У нас тоже преимущества даются в соответствии с происхождением и расой…

— Только не вздумай это сказать в передаче твоей Шерри! Она ярая либералка, тут же отправит тебя обратно к твоим друзьям на перевоспитание, — Майкл усмехнулся и принялся раскладывать на тарелки пирог и салаты.