Космаец - [103]

Шрифт
Интервал

— Как же не знать, он мне отец.

— Отец? — удивленно спросило несколько голосов.

— Погоди, погоди, да разве ты жив? Бедный старик, схоронил тебя еще два года назад и памятник поставил… Только братец твой всю семью опозорил.

Космайцу неприятно было слушать разговоры о брате, он стоял, терзаемый внутренними муками, и, как на суде, с тяжестью на душе выслушивал приговор, который выносили его брату земляки. Поэтому он обрадовался приближению командира батальона и воспользовался случаем, чтобы перевести разговор.

— Вон командир батальона, поручник Павлович, вы с ним можете решить вопрос, куда явиться, — сказал Космаец усатому.

Командир был в сероватой русской шинели. На шее у него висел бинокль, перетянутый портупеей с револьвером, он походил на кадрового офицера. Высокий, стройный, он гордо сидел в седле, и лицо, и вся его фигура дышали жизнью.

— Ну, ты уже встретился со своими космайцами? — подскакав ближе и поздоровавшись с незнакомцами, спросил поручник Космайца и повернулся к усатому, которого он, вероятно, принял за командира местного отряда. — Вы командир партизан?

— Да, я, — ответил тот, вытягиваясь по-солдатски.

— Очень хорошо. — Павлович протянул ему руку, они поздоровались. — А я командир Первого пролетерского батальона… Я получил телеграмму из бригады, распределить вас сразу же, как мы встретимся. В моем батальоне остается только один взвод, остальные переходят в распоряжение бригады. Вы назначены политкомиссаром в наш батальон.

— Политкомиссаром? — удивился усатый. — Почему мне оказана такая честь?.. Нет, брат, это невероятно — политкомиссаром в пролетерский батальон.

— На войне невероятно только одно — за день победить врага, — заметил поручник и продолжал: — Одно отделение с санитаркой передайте в роту товарищу Космайцу, да найдите дельного парня ему в заместители.

— Для этого подойдет Си́мич — командир взвода разведки. — Усатый обернулся и подозвал одного из тех партизан, что вместе с ним подошли к Космайцу: — Давай, Симич, переходи к пролетерам.

Перед Космайцем стоял круглощекий юноша среднего роста с озорными глазами, поблескивающими из-под густых пшеничных бровей. Одет он был в недичевский мундир и крестьянские опанки. На желтом ремне висел длинный маузер в деревянной кобуре, за тот же пояс были заткнуты, как кинжалы, две немецкие гранаты с деревянными рукоятками.

— Пойду к вам в заместители, если обещаете дать мне русский автомат, — упрямо заявил Симич и, увидев на рукавах куртки Космайца звезды, спросил: — Вы в чине потпоручника? Автомат гарантируете, товарищ потпоручник?

— Два получишь, если хватит сил носить. Не такие уже мы бедные, чтобы не могли вооружить заместителя командира роты, — пошутил Космаец.

— У вас их так много?

— Для тебя найдем.

За деревней, на обочине канавы, отдыхала рота. Вместе с пролетерами сидели местные партизаны, большинство их — в крестьянских гунях, опанках, а некоторые даже в соломенных шляпах. Встретились они так, словно были знакомы уже не один год, рассказывали друг другу о боях и дружно уничтожали хлеб с салом. Кое-кто, запрокинув голову, опорожнял содержимое солдатских фляжек. На поваленном телеграфном столбе, лежавшем у дороги, Космаец увидел смуглую молодую девушку в черном городском костюме, перетянутом ремнем. На узкие худые плечи и на спину падали черные густые волосы, мягко обрамлявшие тонкое продолговатое лицо. Верхняя губа с одной стороны была чуть-чуть приподнята, открывая золотой зуб, от этого казалось, что девушка презрительно улыбается. На ногах у нее были дырявые туфли, сквозь дыры выглядывали посиневшие пальцы. Через плечо висела плотно набитая сумка от немецкого противогаза. Держа в одной руке круглое зеркальце, другой она разглаживала невидимые морщины на высоком лбу. Ни лицом, ни одеждой девушка не напоминала партизанок, которые прошли кровавыми дорогами войны.

— Де́санка, ты с первым отделением переходишь в роту к пролетерам, — увидев девушку, приказал Симич.

— Не «ты», а «вы», товарищ взводный, — возразила девушка и прищурившись взглянула на него.

— Во-первых, не «товарищ взводный», а «товарищ заместитель командира роты», а во-вторых, запомни, что все партизаны равны, и позабудь свое городское «вы».

— С каких это пор партизаны уничтожили культуру? — поинтересовалась Десанка, неторопливо встала, поправила юбку и спрятала зеркало в карман жакета.

— Побереги свою культуру для университета.

Десанка улыбнулась и бросила кокетливый взгляд на Космайца.

— Как вы думаете, товарищ, нужна партизанам культура?

— Она нужна партизанам так же, как тебе хорошая палка, — ответил Космаец в тон вопросу.

— Товарищ Симич, скажите своему товарищу, что он мне очень нравится, — усмехнулась Десанка. — Готова дожидаться ответа до конца войны.

Десанка вскинула голову и тряхнула волосами. Смеясь, она исчезла среди бойцов, оставляя за собой тень чудесной красоты, которая делает людей лучше и веселее.

— Модернизованная партизанка, — про себя сказал Космаец.

Симич проглотил комок, застрявший у него в горле, и тайком вздохнул.

— Студентка Белградского университета, — объяснил он и спросил: — Видели вы когда-нибудь необъезженного скакуна? Поймаешь его арканом, а в телегу никак не впряжешь. Семь потов сойдет, пока его взнуздаешь, а уж зато, когда запряжешь, гони вовсю. Будет тянуть, пока не упадет… Вот и Десанка такая. Запрячь ее трудно, но поверьте мне, хорошо будет тянуть.


Рекомендуем почитать
Сожженные дотла. Смерть приходит с небес

В Германии эту книгу объявили «лучшим романом о Второй Мировой войне». Ее включили в школьную программу как бесспорную классику. Ее сравнивают с таким антивоенным шедевром, как «На Западном фронте без перемен».«Окопная правда» по-немецки! Беспощадная мясорубка 1942 года глазами простых солдат Вермахта. Жесточайшая бойня за безымянную высоту под Ленинградом. Попав сюда, не надейся вернуться из этого ада живым. Здесь солдатская кровь не стоит ни гроша. Здесь существуют на коленях, ползком, на карачках — никто не смеет подняться в полный рост под ураганным огнем.


Сыграй ещё раз, Сэм

Все приезжают в Касабланку — и рано или поздно все приходят к Рику: лидер чешского Сопротивления, прекраснейшая женщина Европы, гениальный чернокожий пианист, экспансивный русский бармен, немцы, французы, норвежцы и болгары, прислужники Третьего рейха и борцы за свободу. То, что началось в «Касабланке» (1942) — одном из величайших фильмов в истории мирового кино, — продолжилось и наконец получило завершение.Нью-йоркские гангстеры 1930-х, покушение на Рейнхарда Гейдриха в 1942-м, захватывающие военные приключения и пронзительная история любви — в романе Майкла Уолша «Сыграй еще раз, Сэм».


«Черные эдельвейсы» СС. Горные стрелки в бою

Хотя горнострелковые части Вермахта и СС, больше известные у нас под прозвищем «черный эдельвейс» (Schwarz Edelweiss), применялись по прямому назначению нечасто, первоклассная подготовка, боевой дух и готовность сражаться в любых, самых сложных условиях делали их крайне опасным противником.Автор этой книги, ветеран горнострелковой дивизии СС «Норд» (6 SS-Gebirgs-Division «Nord»), не понаслышке знал, что такое война на Восточном фронте: лютые морозы зимой, грязь и комары летом, бесконечные бои, жесточайшие потери.


«Какаду»

Роман опубликован в журнале «Иностранная литература» № 12, 1970Из послесловия:«…все пережитое отнюдь не побудило молодого подпольщика отказаться от дальнейшей борьбы с фашизмом, перейти на пацифистские позиции, когда его родина все еще оставалась под пятой оккупантов. […] И он продолжает эту борьбу. Но он многое пересматривает в своей системе взглядов. Постепенно он становится убежденным, сознательным бойцом Сопротивления, хотя, по собственному его признанию, он только по чистой случайности оказался на стороне левых…»С.Ларин.


Десант. Повесть о школьном друге

Вскоре после победы в газете «Красная Звезда» прочли один из Указов Президиума Верховного Совета СССР о присвоении фронтовикам звания Героя Советского Союза. В списке награжденных Золотой Звездой и орденом Ленина значился и гвардии капитан Некрасов Леопольд Борисович. Посмертно. В послевоенные годы выпускники 7-й школы часто вспоминали о нем, думали о его короткой и яркой жизни, главная часть которой протекала в боях, походах и госпиталях. О ней, к сожалению, нам было мало известно. Встречаясь, бывшие ученики параллельных классов, «ашники» и «бешники», обменивались скупыми сведениями о Леопольде — Ляпе, Ляпке, как ласково мы его называли, собирали присланные им с фронта «треугольники» и «секретки», письма и рассказы его однополчан.


Фронтовой дневник эсэсовца. «Мертвая голова» в бою

Он вступил в войска СС в 15 лет, став самым молодым солдатом нового Рейха. Он охранял концлагеря и участвовал в оккупации Чехословакии, в Польском и Французском походах. Но что такое настоящая война, понял только в России, где сражался в составе танковой дивизии СС «Мертвая голова». Битва за Ленинград и Демянский «котел», контрудар под Харьковом и Курская дуга — Герберт Крафт прошел через самые кровавые побоища Восточного фронта, был стрелком, пулеметчиком, водителем, выполняя смертельно опасные задания, доставляя боеприпасы на передовую и вывозя из-под огня раненых, затем снова пулеметчиком, командиром пехотного отделения, разведчиком.