Кошмары - [3]

После этого он шел по улице и глубоко дышал всей грудью; и улица сделалась для него необыкновенной и пешеходы необыкновенными. И дома он трогал кольца, брал в руки то одно, то другое, бросал, ходил в томлении из угла в угол, и странная тающая улыбка не покидала его лица.

— Бур!.. что это со мной?

Он садился на корточки перед собакой, и собака видела его сияющие глаза.

— Бур! Почему я так счастлив?.. Бур?..

И Бур, который хорошо знал, что такое весна, снисходительно усмехался: он знал, почему.

Он так хорошо знал это, что в первый вечер, когда мисс Алиса осталась у Теплова в комнате, он угрюмо поднялся и потащился в другую комнату, прихватив с собой и коврик, на котором спал.

И вплоть до лета Бур спал один.

Но, когда наступило лето, мисс Алиса перестала являться, и Бур занял свое старое место.

Все пошло как будто по старому, по не совсем.

Теплов ходил тоскующий, с измученным лицом.

Цирк не уезжал и мисс Алиса не уезжала, но что-то случилось. Бур долго не мог понять, что именно. Смутная догадка мелькнула у него раз, когда кончилась репетиция и Теплов и мисс Алиса остались с глазу на глаз на опустевшей арене.

Все огни были потушены. Амфитеатр, стены и куполь, таинственные сооружения для гимнастов, — все тонуло в сероватом полумраке. Только на темном песке арены лежали яркие пятна от полосы солнечного света, прокравшегося откуда-то сквозь щель. Эта полоса шла из глубины косым и дрожащим золотым столбом и вырывала из полумрака два лица, оба взволнованных и бледных.

Люди говорили сначала тихо, потом стали говорить громче, все громче и громче, пока говор не перешел с одной стороны в крики, а с другой в плач.

Плакал, однако, мужчина.

Странно это было... Никогда Бур не думал, чтоб его хозяин мог быть таким малодушным. Он знал, что когда сам добивался чего-нибудь, любви ли, другого, он поступал гораздо проще. И теперь он захотел дать человеку мудрый совет.

Оскалив зубы, он вскинул женщине на грудь свои лапы и повернул к хозяину морду: «Вот, мол, мой способ!.. Попробуй!» Но человек этот способ отверг.

В тот же день поздно вечером мисс Алиса гуляла с наездником Рикардо по пустынной аллее городского сада, а Теплов крался за ними, ежеминутно прячась за деревья. Что хотел сделать Теплов — трудно сказать, но, когда Рикардо заметил его, он бросился на него с ножом.

Бур был тут же, и это движение Буру не понравилось. Он вообще ни в ком не любил большой стремительности... Он свалил Рикардо наземь, разорвал на нем все, что можно было разорвать, искусал ему руки, ноги, грудь, лицо и, не загрызши его до смерти, так как Теплов этого не хотел, спокойной рысцой побежал за человеком, единственным, чья воля имела для него какое-нибудь значение.

Мисс Алиса все-таки к Теплову не вернулась, но не вернулась и к искусанному наезднику, потому что женщины не любят, когда мужчина в их присутствии играет жалкую роль.

Так кончилось первое крупное увлечение человека и сопряженные с этим непрерывные хлопоты и заботы собаки...

Вторично Бур оставил свое место на коврике спустя три года.

Тут любовь человека разыгралась иначе. Это было не увлечение, это было большое и сильное, настоящее чувство. Теплов полюбил маленькую итальянку-танцовщицу, участвовавшую в цирковых феериях.

Она была худенькая, как Алиса, но без ее темперамента, кроткая, слабая и болезненная... И ужасно было, что лишь только Теплов на ней женился, она стала день ото дня таять... Она блекла, как оранжерейный цветок, лишенный теплицы.

Все свои сбережения, все свои подарки Теплов отдал врачам и аптекам, но ни врачи, ни аптеки ее могли ее спасти. И в один прекрасный день она закрыла свои большие, кроткие глаза и не открыла их больше.

Целый месяц после ее похорон Теплов пил мертвую, и собаке было очень много с ним возни. Но, спустя месяц, человек пришел немного в себя. И в тот день, когда это сделалось с ним, поседевший и облысевший, он обнял собаку и заплакал обильными слезами.

— Бур, — бормотал он, покрывая поцелуями собачью морду, — какие мы с тобой старые... Господи...

Какие старые... Какие одинокие!..

И Бур не мешал ему и смотрел на него грустно-ободряюще, словно хотел сказать:

— От тебя несет водкой, запаха которой я не переношу, и ты пачкаешь меня слюной и слезами...! Но ничего... Если тебе от этого легче, продолжай. Не стесняйся, сделай милость!..

IV.

Дружба между человеком и собакой сделалась еще крепче. Те бури, которые раньше налетали, вторгались между ними и делали их интересы неодинаковыми, теперь не мешали уж больше. Пора бурь миновала. Оба были одиноки, одиноко старились и с каждым днем чувствовали, что связь между ними делается сильнее.

Бур не покидал уж своего коврика, и человек не мог заснуть, если на коврике не было Бура.

Это была глубокая, трогательная, мучительная привязанность двух существ, из которых одно никогда не имело друзей или близких своей породы, а другое своими друзьями и близкими давно было брошено.

Они научились понимать друг друга по одному какому-нибудь движению, по взгляду.

Чтобы долго не быть одному без другого, оба шли на уступки: Бур научился спокойно лежать в трактирах под стулом своего хозяина и никого не хватать за ноги. Теплов перестал пропадать по ночам.