Кошмарный парнишка - [4]
– Надеюсь, он ночью не явится грабить нас, – мрачно сказала она. – Он же понимает, что мы будем начеку. Надо все же сказать Перси, пусть обойдет вокруг дома несколько раз.
– Грабить? Вас? – воскликнула Фифи, не веря собственным ушам.
– Тише, Фифи, не кипятись, – повелела тетушка Кэл. – Посиди вот в этом кресле, а я пока позвоню твоей матери.
– Я не хочу, чтобы вы ей звонили!
– Не стоит так нервничать, закрой глаза и попытайся... попытайся сосчитать овечек, которые прыгают через изгородь.
– Мне, что же, нельзя встречаться с мужчиной, если он не носит визитку? – вскричала Фифи, сверкая глазами. – У нас тут что: эпоха темного Средневековья или век... ну этого... Просвещения? Мистер Хопкинс, может, самый классный парнишка среди моих знакомых.
– Мистер Хопкинс – варвар и хам! – отрезала тетушка Кэл.
– Мистер Хопкинс – смачный парнишка!
– Сма... что-что?
– Смачный парнишка.
– Твой мистер Хопкинс абсолютно... м-м-м... кошмарный парнишка, – заявила тетушка Кэл, взяв на вооружение новое словечко.
– Просто он никого из себя не строит! – запальчиво крикнула Фифи. – Говорите что хотите! По-моему, он очень даже симпатичный.
М-да, все было гораздо серьезней, чем они думали. Это не временное помрачение рассудка: проклятый дикарь явно приглянулся Фифи, и явно потому, что разительно отличался от ее жениха. Она призналась, что познакомилась с ним всего несколько дней назад и завтра у них опять свидание. Собрались на прогулку.
Но это было еще не самое страшное. Дело в том, что когда Фифи с презрительной усмешкой отправилась спать, тетушка Кэл все-таки позвонила ее матери, но оказалось, та уехала на воды, в Уайт-Салфэр-Спрингс, и вернется только через неделю. Это означало, что вся ответственность за Фифи ложилась теперь на плечи тетушек, и буквально на следующий день ситуация обострилась до предела, когда в столовую, где все было накрыто к чаю, ворвался через кухонную дверь Перси.
– Мисс Марсден! Как хотите, а я отказываюсь от места! – Голос его был гневным и растерянным.
– Что такое, Перси?!
– Нет уж, хватит. Я здесь, на мысу, уже сорок пять лет живу, а такого еще не видывал!
– Что случилось? – воскликнули обе дамы, вскакивая от ужаса.
– А вы пойдите к окну, сами посмотрите. Чтобы средь бела дня целоваться с каким-то бродягой!.. Прямо на пляже!
III
Уже через пять минут целомудренные тетушки неслись со всех ног к этой парочке, стоявшей на берегу; слившиеся воедино силуэты четко вырисовывались на фоне ясного послеполуденного неба. И только когда тетушки подбежали ближе, Фифи и мистер Хопкинс, поглощенные созерцанием друг друга, наконец заметили их и нехотя разомкнули объятья. Тетушка Кэл еще метров за десять до них крикнула:
– Ну-ка, живо домой, Фифи!
Та взглянула на мистера Хопкинса, а он успокаивающе тронул ее за руку и молча кивнул. И, словно загипнотизированная, Фифи покорно развернулась и, понурив голову, грациозной походкой направилась к дому.
– А вы, голубчик мой, – сказала тетушка Кэл, скрещивая руки на груди, – выкладывайте, что у вас на уме!
Мистер Хопкинс нагло на нее уставился. И хрипло расхохотался.
– Это не ваше дело.
– Наоборот, очень даже наше! Мисс Марсден наша племянница, извольте избавить ее от ваших ухаживаний... мерзких, к тому же.
Мистер Хопкинс было отвернулся.
– Ну, понесла... Валяй, чеши языком-то, чтоб он отсох, – пожелал он ей.
Тетушка Кэл решила действовать иначе.
– А вам известно, что мисс Марсден психически неуравновешенна?
– Чего-чего?
– Она... она не в себе.
Он лишь презрительно улыбнулся.
– Это почему же? Потому что я ей по сердцу?
– Это тоже симптом заболевания, – храбро парировала тетушка Кэл. – У нее была несчастная любовь, и рассудок у бедняжки не выдержал. Послушайте!
Она раскрыла сумочку, висевшую у нее на поясе.
– Если я дам вам пятьдесят... нет, сто долларов, прямо сейчас, наличными, обещаете, что уедете отсюда, переберетесь миль на десять подальше? Договорились?
– У-у-уххх! – взревел он с такой злобой, что обе дамы в ужасе отпрянули.
– Даю двести! – воскликнула тетушка Кэл срывающимся голосом.
Он погрозил им обеим пальцем.
– Не купите! – прорычал он. – Я, что ли, хуже других? Сколько шоферов, или еще каких работяг, переженились на дочках миллионеров, чуть не каждый день про такое пишут... Потому как у нас свободная страна, А-м-м-мерика, одним словом. Ясно?
– Так ты... не отступишься? – сказала тетушка Кэл, с трудом выговаривая слова. – Так и будешь бередить ей душу, не уйдешь по-хорошему?
Он вдруг резко нагнулся, набрал в ладони песка и швырнул его вверх – но так, чтобы он потом упал на перепуганных тетушек. На мгновение их окутала густая завеса. А он, опять рассмеявшись, хрипло, нагло, повернулся и помчался по песчаному берегу прочь, во весь опор.
Сестры, уже в полуобморочном состоянии, стряхнули песок с плеч и гордым шагом направились к дому.
– Ты у нас, конечно, старшая, – твердым голосом сказала тетушка Джо, когда они добрались до гостиной. – Но теперь позволь и мне кое-что предпринять.
И подойдя к телефону, она набрала какой-то нью-йоркский номер.
– Это приемная Росвэла Гэллапа? Можно поговорить с самим доктором Гэллапом?
Тетушка Кэл уселась на диван и с обреченным видом уставилась в потолок.
«Ночь нежна» — удивительно красивый, тонкий и талантливый роман классика американской литературы Фрэнсиса Скотта Фицджеральда.
Роман «Великий Гэтсби» был опубликован в апреле 1925 г. Определенное влияние на развитие замысла оказало получившее в 1923 г. широкую огласку дело Фуллера — Макги. Крупный биржевой маклер из Нью — Йорка Э. Фуллер — по случайному совпадению неподалеку от его виллы на Лонг — Айленде Фицджеральд жил летом 1922 г. — объявил о банкротстве фирмы; следствие показало незаконность действий ее руководства (рискованные операции со средствами акционеров); выявилась связь Фуллера с преступным миром, хотя суд не собрал достаточно улик против причастного к его махинациям известного спекулянта А.
«Субботним вечером, если взглянуть с площадки для гольфа, окна загородного клуба в сгустившихся сумерках покажутся желтыми далями над кромешно-черным взволнованным океаном. Волнами этого, фигурально выражаясь, океана будут головы любопытствующих кэдди, кое-кого из наиболее пронырливых шоферов, глухой сестры клубного тренера; порою плещутся тут и отколовшиеся робкие волны, которым – пожелай они того – ничто не мешает вкатиться внутрь. Это галерка…».
Первый, носящий автобиографические черты роман великого Фицджеральда. Книга, ставшая манифестом для американской молодежи "джазовой эры". У этих юношей и девушек не осталось идеалов, они доверяют только самим себе. Они жадно хотят развлекаться, наслаждаться жизнью, хрупкость которой уже успели осознать. На первый взгляд героев Фицджеральда можно счесть пустыми и легкомысленными. Но, в сущности, судьба этих "бунтарей без причины", ищущих новых представлений о дружбе и отвергающих мещанство и ханжество "отцов", глубоко трагична.
«…Проходя по коридору, он услышал один скучающий женский голос в некогда шумной дамской комнате. Когда он повернул в сторону бара, оставшиеся 20 шагов до стойки он по старой привычке отмерил, глядя в зеленый ковер. И затем, нащупав ногами надежную опору внизу барной стойки, он поднял голову и оглядел зал. В углу он увидел только одну пару глаз, суетливо бегающих по газетным страницам. Чарли попросил позвать старшего бармена, Поля, в былые времена рыночного бума тот приезжал на работу в собственном автомобиле, собранном под заказ, но, скромняга, высаживался на углу здания.
Все не то, чем кажется, — и люди, и ситуации, и обстоятельства. Воображение творит причудливый мир, а суровая действительность беспощадно разбивает его в прах. В рассказах, что вошли в данный сборник, мистическое сплелось с реальным, а фантастическое — с земным. И вот уже читатель, повинуясь любопытству, следует за нитью тайны, чтобы найти разгадку. Следует сквозь увлекательные сюжеты, преисполненные фирменного остроумия Фрэнсиса Скотта Фицджеральда — писателя, слишком хорошо знавшего жизнь и людей, чтобы питать на их счет хоть какие-то иллюзии.
Молодой человек взял каюту на превосходном пакетботе «Индепенденс», намереваясь добраться до Нью-Йорка. Он узнает, что его спутником на судне будет мистер Корнелий Уайет, молодой художник, к которому он питает чувство живейшей дружбы.В качестве багажа у Уайета есть большой продолговатый ящик, с которым связана какая-то тайна...
«В романах "Мистер Бантинг" (1940) и "Мистер Бантинг в дни войны" (1941), объединенных под общим названием "Мистер Бантинг в дни мира и войны", английский патриотизм воплощен в образе недалекого обывателя, чем затушевывается вопрос о целях и задачах Великобритании во 2-й мировой войне.»В книге представлено жизнеописание средней английской семьи в период незадолго до Второй мировой войны и в начале войны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В очередной том собрания сочинений Джека Лондона вошли повести и рассказы. «Белый Клык» — одно из лучших в мировой литературе произведений о братьях наших меньших. Повесть «Путешествие на „Ослепительном“» имеет автобиографическую основу и дает представление об истоках формирования американского национального характера, так же как и цикл рассказов «Любовь к жизни».
Прошла почти четверть века с тех пор, как Абенхакан Эль Бохари, царь нилотов, погиб в центральной комнате своего необъяснимого дома-лабиринта. Несмотря на то, что обстоятельства его смерти были известны, логику событий полиция в свое время постичь не смогла…
Автор цикла исторических романов «Проклятые короли» – французский писатель, публицист и общественный деятель Морис Дрюон (р. 1918) никогда не позволял себе вольного обращения с фактами. Его романы отличает интригующий и захватывающий сюжет, и вместе с тем они максимально приближены к исторической правде. Согласно легенде истоки всех бед, обрушившихся на Францию, таятся в проклятии, которому Великий магистр ордена Тамплиеров подверг короля Филиппа IV Красивого, осудившего его на смерть. Охватывая период с первого десятилетия XIV века до начала Столетней войны между Францией и Англией, Дрюон описывает, как сбывается страшное проклятие на протяжении этих лет.
Литературный шедевр Стефана Цвейга — роман «Нетерпение сердца» — превосходно экранизировался мэтром французского кино Эдуаром Молинаро.Однако даже очень удачной экранизации не удалось сравниться с силой и эмоциональностью истории о безнадежной, безумной любви парализованной юной красавицы Эдит фон Кекешфальва к молодому австрийскому офицеру Антону Гофмюллеру, способному сострадать ей, понимать ее, жалеть, но не ответить ей взаимностью…
«В двадцати милях к западу от Таксона «Вечерний экспресс» остановился у водокачки набрать воды. Кроме воды, паровоз этого знаменитого экспресса захватил и еще кое-что, не столь для него полезное…».
Роман французского классика Александра Дюма-отца «Королева Марго» открывает знаменитую трилогию об эпохе Генриха III и Генриха IV Наваррского, которую продолжают «Графиня де Монсоро» и «Сорок пять». События романа приходятся на период религиозных войн между католиками и гугенотами. Первые шаги к трону молодого принца Генриха Наваррского, противостояние его юной супруги Марго, женщины со своеобразным характером и удивительной судьбой, и коварной интриганки – французской королевы Екатерины Медичи, придворная жизнь с ее заговорами и тайнами, кровавые события Варфоломеевской ночи – вот что составляет канву этой увлекательной книги.