Кошки не всегда молчат - [145]

– Она мне не мамаша. Пропустите, пожалуйста.

– А, ну тогда понятно. «Не мамаша» взревновала. – Билл глумливо хихикнул. – С удовольствием пропущу, только ты всё-таки скажи: неужели не хочешь слетать в Эйнджелс-Сити? Город ангелов как раз для такого ангелочка. Ведь ты же вроде была не против, а?

– Слушайте, перестаньте меня преследовать, – рассердилась Рике. – Я вызову полицию.

– Хех, «преследовать, в полицию», – передразнил ее Билл. – Ты же сама клеилась, все видели. Чего ради строить из себя недотрогу, беби? Напрасно ты отказываешься, ещё ни одна девочка не пожалела, что со мной отдохнула, – и он осклабился, показывая, какой смысл вложен в слово «отдохнула».

Стоя почти прямо перед Биллом, Рике не видела, что происходит у него за спиной. Да и подошел отец почти бесшумно – лишь скрипнул камешек на асфальте, но увлечённый беседой Билл не обратил на это внимания.

Ладонь Ларса легла на его плечо неожиданно и для него, и для Рике. Билл дёрнулся, но Ларс держал крепко. Девочка отскочила еще на пару шагов. «Сколько отец слышал?», подумала она.

– Я слышал достаточно, – будто отвечая на её вопрос, сказал Ларс. – Вот этот хлыщ, получается, к тебе домогался? Да, дочь?

– Да, пап. И сейчас пытался, – сказала Рике, с вызовом глядя на бойфренда Луты. Тот вскинул руки:

– Эй, эй, все нормально, мужик! Я её не трогал, Лута может подтвердить!

– Говорят, ты куратор фонда Клушей? – медленно сказал Ларс. – Обтяпываешь, значит, их делишки? Ну-ка, сними очки, хочу посмотреть тебе в глаза.

Билл ещё раз дёрнулся, протянул длинную руку и снял очки. Сетка красных прожилок в белках прямо-таки бросалась в глаза.

– Ты её отец? – пробормотал он. Самоуверенность исчезла вместе со снятыми очками. – Слушай, я же ничего…

– Трогал? – Ларс посмотрел на дочь. – Он тебя трогал?

– Лапал, – помедлив, сказала Рике. – И пытался свалить на меня, что это я к нему лезла.

Сзади раздался шорох колёс подъезжающей машины. Она остановилась у тротуара, урчащий двигатель затих.

– Девочки нравятся? – спросил Ларс, презрительно разглядывая Билла. – Молоденькие? А может, и маленькие? – и свободной рукой врезал ему в живот. Воздух с хрипом вырвался у Билла изо рта, и он повалился прямо на беленький штакетник. Заборчик затрещал.

Хлопнула дверца машины.

– Что вы делаете! Ненормальный! – оттолкнув Рике, Лута кинулась к неловко поднимающемуся Биллу. – Я звоню в полицию!

Отец подошел к Рике и обнял её за плечи.

– Звоните, куда хотите, Лута. Но если этот тип еще раз приблизится к моей дочери, я сломаю ему руки, а потом ноги. Пойдем, Ри.

– Я тебя запомнил, – криво улыбаясь, сказал Билл. Одной рукой он держался за живот, а другой опирался на Луту. Та гневно смотрела на Рике и ее отца.

– Я тебя тоже, – ответил Ларс. – Не надо ходить по краю, парень. Не ровен час, сорвёшься.

Они с Рике вошли в дом. Девочка посмотрела в окно – Лута с Биллом тоже скрылись из виду.

– Каков мерзавец, – сказал отец. – Думает, его атлантисский паспорт дает гарантию безнаказанности. Если появится на горизонте, сразу мне сигнализируй, поняла?

Рике вздохнула.

– Ага…

– Слушай, а у тебя же был мальчик. Этот, как его…Симон?

– Был, – снова вздохнула дочь. – Да сплыл.

– А что? Не сошлись характерами?

– Да нет. Скорее, это он хорошо сходится характерами. Со всякими… – Рике горько усмехнулась. – Пап, вот Ирма говорила, что на еддея нельзя положиться. И потом мне ещё несколько человек сказали. Неужели это правда? Разве может зависеть от национальности, кому можно верить, а кому нельзя?

– Нет, конечно, – решительно ответил Ларс. – Так недолго докатиться до нацизма, Ри. Морские Псы вон объявляли одни народы полноценными, а другие – нет. Ты знаешь, чем это кончилось. А еддеи, на мой взгляд – один из величайших народов мира. Везде были гонимы, их преследовали, унижали, истребляли. Воссоздать свое государство они смогли лишь недавно, и с тех пор чуть ли не без перерыва воевали, защищая себя. При этом дали миру невообразимое количество учёных, разных деятелей культуры, музыкантов, художников. Не суди о целом народе по одному ветреному мальчишке.

– Может, он и не ветреный, – жалобно спросила Рике. – Может, он запутался? А, пап? И все ещё сложится?

Ларс подошел и прижал её голову к груди.

– Дай-то Бог. Сейчас непростое время, еддеев опять норовят притеснять – теперь уже наши гости-шариане. Не хотелось бы, чтоб повторялись старые глупости. И гадости. Может, и Симон твой опомнится. Эх, нам бы тоже не помешало немного встряхнуться время от времени. А то заглохнем в своем благополучии, как в болоте.

Он отстранил Рике от себя и посмотрел в глаза:

– Давай-ка обедать. А то потом ещё за Улле нужно съездить – Ирма сегодня задержится.

3

– Ты зачем трогал Билла? – мачеха перешла в наступление с порога. – Он что тебе сделал?

– Ирма, он приставал к нашей дочери! Пусть скажет спасибо, что я ему не сломал ничего!

Ирма мельком глянула на бледную Рике. В руках мачеха держала белый конверт.

– Ещё непонятно, кто к кому приставал! Ты понимаешь, что Лута может раздуть? У нас в «Лесных Волках» все только об этом и говорят!

– О-о-о! – Ларс схватился за голову. – А им-то какое дело?