Кошки не всегда молчат - [144]

Фрита слабо улыбнулась.

– Лунд плоха и не выходит из дома. Девочка у неё больше не бывает – думаю, дело в Селин, приемной дочери Лунд. Она приехала ухаживать за матерью.

– Хорошо. А что у этой Тьоре?

– В школе класс настроен против неё, за небольшим исключением. Близкий круг общения она потеряла. На личном фронте катастрофа – с мальчиком они, видимо, расстались. В семье тоже не всё гладко – мачеха у неё темпераментная особа. Отец недавно вернулся из плавания, но больше пропадает на работе, чем проводит время с близкими. При этом Эрика не сдаётся, активно играет в команде HOS, заметны лишь небольшие признаки депрессии.

– Испытания закаляют характер? – подмигнула Магрит. – Девчонка молодец. А Гудрун ныла, что её надо убрать. Ревнует к молодости и красоте, старая карга. А ведь эта девица – наш кадровый резерв. Если направлять в нужное русло, лет через десять получим злющую мотивированную ведьму, а? Вообще-то все сильные лидеры росли с лишениями и в условиях стресса. Если не вспоминать лидера Дойчланда, то наш Рейвиг – хороший тому пример. Рос без матери, был гоним, а потом устроил такую акцию, стал символом национального сопротивления.

– А правда, – задумчиво сказала Фрита, – ведь контролируемое сиротство дает массу преимуществ. Мы можем готовить лояльных граждан, не испорченных взглядами их родителей и прочего окружения. Можно контролировать уровень стресса и интеллектуальной нагрузки, чтоб они вырастали закалёнными, готовыми к трудностям, и задавали поменьше вопросов… Почему мы этого не делаем?

Магрит рассмеялась.

– Ну ты даешь! А чем же, по-твоему, занимается Барневарн?

Ее собеседница захлопала глазами. Магрит продолжила:

– У дойчей Рейха была отличная программа «Лебенсборн», вот только она канула в лету вместе с Рейхом. Помнишь Анни-Фрид из «АББА»? Она как раз продукт такого контролируемого сиротства. Как ты думаешь, то, что сейчас она аристократка, гражданка Островов и обладает наибольшим богатством из всех участников группы – совпадение? Вот и я не думаю. Девчонка начала с минуса, и сама вышла в огромные плюсы неслучайно. К счастью, многие наработки по программе сохранились. Сейчас мы реализуем один интересный проект, Скулгольм… Хм. Ладно, – прервала она саму себя, – об этом потом. Какие новости по реабилитации наших героев?

– Да, как раз хотела сказать, – Фрита сцепила пальцы на столе в замок. – Через неделю планируем в Герресборге открыть бюст обермайора Фауля на месте лагеря. Как отважному борцу с красной угрозой и хранителю норвегских традиций.

– Отлично. Полагаю, это может спровоцировать новый виток напряжённости?

– Как Минимум Торссону и его пастве точно не понравится. Возможны мемориальные акции «Лесных Волков» у памятника, а это будет подогревать ситуацию с мигрантами – они там как раз поблизости.

Магрит хлопнула в ладоши.

– То, что надо. Держим население в тонусе, чтоб не расслаблялось. Хорошо бы продавить еще проект памятной стелы Фаулю в городе. Только перед этим мы объявим, что «герой войны» «случайно» найден пребывающим в коме. Раздуем ажиотаж. Представь – сам Фауль, да ещё и живой!

– А когда будем выводить его на люди?

– К семнадцатому мая, конечно. День Конституции – лучшего момента не придумать. Живой герой! Рейвиг к этому времени уже должен оказаться на свободе. Тогда мы полностью сместим общественное мнение на нашу сторону. Партия будет разыграна, как по нотам. Кстати, слышала, как Хозяин разорялся про новый Норденштерн? Мол, после победы мы построим на Краю столицу Северного Рейха, и всё такое?

Фрита кивнула.

– Дурь, конечно. Странно, как этот район вообще до сих пор не сполз в воду. Строить там точно ничего нельзя.

– Фриточка, наш Хозяин Сюльвестр Фауль – ископаемое. Опасное, злое, кровожадное. Он застрял в прошлом веке. Пока у него есть рычаги влияния, мы подчиняемся. Да и он нам полезен. Но скоро он выполнит свою задачу – помочь полностью поменять нашу недееспособную власть. И тогда спасибо, до свидания. Ты думаешь, мне нужна в мэрии психованная старая Гудрун? Да она тут натворит таких дел! Так что семнадцатое мая – осталось меньше двух месяцев, ещё немного времени, и гуд бай.

– Но как же с ним справиться? – обмирая, спросила Фрита. – Одна Гудрун нас раздавит, как котят.

– А мы и не будем пачкать руки, – ответила ее начальница с ноткой самодовольства. – Зря я, по-твоему, берегла девчонку? Справится – хорошо, нет – придумаем что-нибудь ещё. Но есть у меня сильное предчувствие, – она наклонилась к Фрите через стол, – что наша маленькая Тьоре всё сделает за нас.

2

Рике поклялась бы, что никакого Билла на тротуаре ещё десять секунд назад не было. Она вышла из трама, перешла улицу, глянула в телефон – а долговязый Билл уже стоял на пути. «Значит, Лута не дома», мелькнула мысль.

– Привет, – глаза он опять прятал под зеркальными очками, но развязная улыбочка была всё та же. Рике вспомнила, что Билл, по словам Луты, ненадолго уезжал. Значит, уже вернулся.

Ничего не говоря, она попыталась обойти его, но мужчина шагнул туда же и загородил ей проход. Рике остановилась.

– Что такое? – казалось, Билл и правда не понимает, в чем дело. – Ты обиделась тогда, на вечеринке? Я и сам не понял, почему твоя мамаша взбрыкнула…