Кошка, шляпа и кусок веревки - [9]
— Держись, Усач! — Я едва слышала собственный голос, так громко звучала песнь реки. Теперь она надо мной смеялась, я хорошо это понимала; негромко и басовито гудели скалы, хихикала галька, и все вместе это напоминало веселый вечер у костра, танцы под рокот барабанов. А речной поток, миновав Глотку, уже снова выглаживался, замедлял свой бег и плавно подходил к купальне на берегу. Теперь под ногами уже не чувствовалось острых камней, и Усач, выпустив мою руку, поплыл сам; плыл он медленно, словно прихрамывая, и загребал в сторону мелководья.
Остальные уже поджидали нас там, и вид у них был такой, словно они не уверены в том, что действительно видели все это собственными глазами.
— Эй, что там у вас случилось? — нетерпеливо спросил Мартышка, едва мы с Усачом рухнули на сухие плоские камни там, где рабочие бьют щебень, и стали осматривать свои ноги, сплошь покрытые порезами и ссадинами.
Я посмотрела на Усача. Он на мой взгляд не ответил. Лицо его, похоже, совсем одеревенело и было очень темным, сияла только кровавая ссадина на лбу, прямо над глазом — наверное, он ударился о ту островерхую скалу, когда цеплялся за нее.
— Так ты доплыла до Большой Впадины, Нгок? — голос Голливудского Красавчика дрожал от возбуждения. — По-моему, я тебя видел возле нее, только уж больно это далеко, я толком и не разглядел…
И я поняла: пора высказаться. Рассказать им всем, как я прикоснулась к краю Впадины — на самом деле прикоснулась, — кончиками пальцев дотронулась до нее, словно до какой-то сказочной рыбины, которую никому никогда не поймать, разве что во сне. Если я все это сейчас расскажу, то стану Генералом. А Усач отправится домой, к Папе Плезансу. И самый выгодный участок на берегу реки возле «Les Rapides» будет моим…
Усач так ни разу и не взглянул на меня. Словно запер на замок свое одеревеневшее лицо.
— Ну? — не выдержал Мартышка. — Значит, ты выиграла?
Ответила я не сразу. Сперва долго молчала, а потом сказала, качая головой:
— Нет. Я почти доплыла, но потом Глотка меня все-таки затянула, так что можешь считать, парень, что у нас ничья. Никто не выиграл.
Голливудский Красавчик, похоже, был разочарован.
— Эй, Нгок, — заметил он, — а где же твой магический зуб? Потеряла?
Я ощупала шею, заранее зная, что зуба там нет. Скорее всего, река решила взять его обратно; а может, просто дух рыбы-дьявола вернул себе свое…
В общем, мы по-прежнему работаем на реке. Все четверо: Усач, Мартышка, Голливудский Красавчик и я. Возникли, правда, некоторые сложности с Папой Плезансом, но Мама Жанна неожиданно встала на мою сторону — я тогда еще подумала: как это странно и совсем на нее не похоже; наверное, Папа Плезанс сам числился у нее в «черном списке» из-за какого-нибудь невыплаченного долга.
И река теперь снова наша; во всяком случае — пока; ну, не вся река, конечно, а та полоска берега, что тянется от «Les Rapides» до плоских скал, где бьют щебень. Работаем мы каждый день, но никто из нас больше ни разу не пытался доплыть до Большой Впадины и ее страшного омута. Думаю, когда-нибудь мы снова попробуем это сделать. Усач по-прежнему считается нашим Генералом, но больше уж так нами не командует. И я заметила, как с некоторых пор блестят глаза у Голливудского Красавчика — ясное дело, новый вызов Усачу бросит именно он. А вот я никогда уже этого не сделаю. С моей стороны было глупо даже предполагать, что и я могла бы стать Генералом в компании мальчишек; теперь я понимаю, что плохо уже и то, что я до сих пор стараюсь от них не отставать. И все же иногда я вижу, как они смотрят на меня, и читаю в их глазах восхищение, смешанное с ужасом; они прекрасно понимают, какую отчаянную попытку я тогда предприняла, какую великую победу почти одержала, и смутно чувствуют, что момент моей, почти завоеванной, славы окутывает какая-то тайна. Ничего, когда-нибудь, возможно, я снова эту славу завоюю!
А река по-прежнему всегда рядом, как говорит Мама Жанна; да, река всегда рядом — с ее сонным молчанием, с ее ужасной яростью, с ее несмолкающей песнью, которая все продолжается, продолжается и продолжается вечно, включая в себя все магические заклинания, все сны, все сказки и истории, что зародились в самом чреве Африки и теперь плывут в открытое море, влекомые могучим течением Конго.
Фейт и Хоуп[7] улетают на юг
В свой сборник «Jigs and Reels» я включила рассказ «Фейт и Хоуп идут по магазинам» — это история о двух достойных и сильных духом пожилых дамах, живущих в доме престарелых. Мне эти две старушки очень полюбились, и если судить по количеству писем о них, которые я получила, полюбились они и многим моим читателям. С тех пор я еще несколько раз их навещала и, возможно, буду навещать еще.
Как это мило, что вы к нам заглянули, ведь далеко не каждый станет тратить свое драгоценное время на разговоры с нами, болтливыми старушонками, которым больше и заняться-то нечем. И все-таки даже здесь всегда что-нибудь да происходит; здесь — это в доме для престарелых «Медоубэнк». У нас что ни день разыгрываются настоящие спектакли — то драма, то трагедия, а то и фарс. Уверяю вас, в этом отношении наш «домашний театр» ничуть не менее интересен, чем театры фешенебельного Уэст-Энда; я часто повторяю это своему сыну Тому, который забегает ко мне раз в неделю и каждый раз торопится поскорее умчаться. Мне он приносит цветочки, купленные на автомобильной заправке (обычно это хризантемы, которые, к моему большому сожалению, стоят довольно долго), и, разумеется, вываливает кучу всяких сплетен о том мире, что находится за стенами нашего прибежища.
Ветром карнавала в тихий городок на юге Франции заносит таинственную красавицу Вианн Роше, и она соблазняет благочестивых горожан своей красотой, духом свободы и невиданным прежде лакомством — шоколадом.Фильм Лассе Халльстрома «Шоколад» соблазнил зрителей блистательной игрой Жюльетт Бинош и Джонни Дэппа.Теперь вам предстоит узнать изысканный вкус шоколада, приготовленного английской писательницей Джоанн Хэррис.Роман «Шоколад». Удовольствие страсти.
Роман «Пять четвертинок апельсина» англичанки Джоан Харрис — насыщенное и тонкое десертное вино. Используя кулинарные метафоры, причудливые характеры и сверхъестественные происшествия, Харрис создает сложную и прекрасную историю. В романе переплелись беды, тайны и напряженные семейные отношения.
Вино способно творить чудеса и новые миры. Джей Макинтош, писатель, который не пишет, безнадежно застряв в прошлом, находит шесть бутылок домашнего вина, чудом сохранившихся со времен его детства, о котором он вспоминает с острой ностальгией, наслаждением и горечью. Чудаковатый старик-садовод, навсегда перевернувший жизнь Джея, а потом исчезнувший без следа, создал вино, которое переворачивает жизнь. Поиск себя, своего места в мире, своего потерянного таланта гонит Джея прочь из Лондона во Францию, где он находит то, что, казалось, было навеки утрачено.Бесподобный роман Джоанн Харрис «Ежевичное вино» — о чувствах и чувственности, о винах и вине, о правде, дружбе и волшебстве, о любительской алхимии.
На одной из тихих улиц Монмартрского холма нашли прибежище Янна и ее дочери Розетт и Анни. Они мирно и даже счастливо живут в квартирке над своей маленькой шоколадной лавкой. Ветер, который в былые времена постоянно заставлял их переезжать с места на место, затих — по крайней мере, на время. Ничто не отличает их от остальных обитателей Монмартра, и возле их двери больше не висят красные саше с травами, отводящими зло. Но внезапно в их жизнь вторгается Зози де л'Альба, женщина в ярко-красных, блестящих, как леденцы, туфлях, и все начинает стремительно меняться… «Леденцовые туфельки» Джоанн Харрис — это новая встреча с героями знаменитого романа «Шоколад», получившего воплощение в одноименном голливудском фильме режиссера Лассе Халлстрёма (с Жюльетт Бинош, Джонни Деппом и Джуди Денч в главных ролях), номинированном на «Оскар» в пяти категориях.Перевод с английского И.
Школа, где учитель латыни Рой Стрейтли работает вот уже 30 лет, переживает не лучшие времена. Чтобы исправить ситуацию, призывают кризисную команду. Стрейтли понимает, что без потрясений здесь не обойдется: за долгие годы в его шкафу скопилось множество скелетов, и один из них – самый страшный. Много лет назад серия издевательств над школьниками закончилась загадочным и мрачным убийством. Об этой истории не может не знать один из кризис-менеджеров – бывший ученик школы. Теперь у Стрейтли есть только один выход: распутать тайну прошлого, потому что у таких преступлений не существует срока давности.
Кошка пересекла твою тропинку в снегу и замяукала. «Дул Хуракан» – эти слова постоянно звучат в голове Вианн Роше, которую одолевают страхи и опасения. В сонный городок Ланскне пришел ветер перемен, который, кажется, вот-вот унесет с собой частичку ее сердца. Все началось со смерти нелюдимого старика Нарсиса, что держал на площади цветочный магазин. Он внезапно оставил Розетт, младшей дочери Вианн, земляничный лес на границе своих угодий. Розетт – необычная девочка, особенная, говорит на птичьем языке, рисует и тоже слышит зов ветра.
Николае Морару — современный румынский писатель старшего поколения, известный в нашей стране. В основе сюжета его крупного, многопланового романа трагическая судьба «неудобного» человека, правдолюбца, вступившего в борьбу с протекционизмом, демагогией и волюнтаризмом.
Творчество болгарского писателя-публициста Йото Крыстева — интересное, своеобразное явление в литературной жизни Болгарии. Все его произведения объединены темой патриотизма, темой героики борьбы за освобождение родины от иноземного ига. В рассказах под общим названием «Зерна гранита» показана руководящая роль БКП в свержении монархо-фашистской диктатуры в годы второй мировой войны и строительстве новой, социалистической Болгарии. Повесть «И не сказал ни слова» повествует о подвиге комсомольца-подпольщика, отдавшего жизнь за правое дело революции. Повесть «Солнце между вулканами» посвящена героической борьбе народа Никарагуа за свое национальное освобождение. Книга предназначена для широкого круга читателей.
В сборник вошли три повести современных писателей Кубы: Ноэля Наварро «Уровень вод», Мигеля Коссио «Брюмер» и Мигеля Барнета «Галисиец», в которых актуальность тематики сочетается с философским осмыслением действительности, размышлениями о человеческом предназначении, об ответственности за судьбу своей страны.
Стоило Вианн обосноваться на берегах Сены, привыкнуть к ровному течению жизни и тысяче повседневных мелочей, как незнакомый ветер снова позвал ее в путь. Он не расскажет Вианн о новых городах, где она никогда не бывала, или о чужеземцах, которых ей только предстоит повстречать. Он принесет ей новости о старых друзьях, которых она не видела уже восемь лет, и нашепчет о переменах, которые пришли на извилистые улочки старого Ланскне вместе с ароматом восточных пряностей и мятного чая.