Кошечка из Сакурасо 7 - [45]

— Канда-кун.

К тому времени Нанами уже говорила как все окружающие — без акцента.

— Э-э-э… Аомори-сан?

— Это самая северная точка Хонсю. А я — твоя одноклассница Аояма Нанами.

— Да, Аояма.

— Не думала, что ты до сих пор не запомнил.

— Нет, запомнил, просто вылетело из головы.

— По-моему, это то же самое, что «не запомнить».

— Теперь запомнил.

Взгляд Нанами упал на картонную коробку.

— Хочешь принести кошку в общежитие?

— Типа того.

— Типа того?.. Вообще-то, животных там держать запрещено.

— Точно. Проблемка.

— Комендант разозлится.

— Я как-нибудь перетерплю. Ну, надеюсь.

— Нет, так просто не получится…

По пути к главному общежитию они много болтали о кошке.

— Твой сосед по комнате будет молчать?

— Это Мияхара из нашего класса, потому всё будет нормально.

— А ты оптимист.

— Он, наверное, любит кошек.

— А если он собачник, что тогда?

— Тогда ему придётся перейти на кошачью сторону.

— Ничего не обдумал, но всё равно решил взять кошку с собой?

— Не бросать же бедняжку.

Нанами посмотрела на него с удивлением.

— Мда… Ладно, может тогда обойдёшь сзади? У главного входа дежурит комендант, если она тебя раскроет, быть беде.

— Хорошая идея.

— Любой бы догадался…

Комната Сораты располагалась на первом этаже, и в тот день парень вернулся домой словно вор — через окно.

Благодаря этому случаю впоследствии Сората и Нанами стали чаще разговаривать на тему ухода за кошкой. Подключался и Мияхара Дайти из его комнаты…

— Выбрал имя?

— Хикари.

— Похоже на имя твоей первой любви.

— Так называть кошку… Зря ты, Канда-кун.

— Нет же! Мияхара, хватит нести чушь! Я назвал её как станцию «Хикари» у Синкансэна.

— Вот, значит, как. Ну не знаю…

— Что? Плохо?

До тех пор, пока не пошли слухи, об их секрете знали только Сората, Нанами и Дайти.

По пути из школы Нанами однажды спросила:

— Канда-кун, ты не ходишь в клубы? Я думала, ты в спортивном.

— До средней школы играл в футбол, потому ты, наверное, и подумала?

— А почему бросил?

— Ну, это, знаешь… Травму получил, и ещё там всякое.

— Хмф… Если не хочешь говорить, то ладно.

— Ты тоже не в клубе, Аояма?

— Угу.

— Ты вроде говорила, что каждый день поздно приходишь домой?

Даже утром в понедельник, после выходных, она частенько зевала.

— Я работаю, вот.

— О, вон оно что. Прям каждый день?

— Это, ну, почти.

Поначалу Нанами избегала неприятных для себя тем, но спустя какое-то время рассказала Сорате о желании стать актрисой озвучки, о спецшколе, о противостоянии с отцом и бегстве из дома.

— Не говори никому, что я хожу в спецшколу, ладно?

— Почему?

— В наши дни не принято иметь цель и ради неё стараться.

— Правда? А я завидую. То, что я бросил футбол, не даёт мне покоя… Иметь цель — вот чего бы мне сильно хотелось.

— Спасибо…

— За что?

— Если ты не понимаешь, то и ладно.

— То есть я недогадливый?

Сората вот так и болтал с Нанами, которая помогала заботиться о Хикари, весь первый семестр, пока парня не сослали в Сакурасо.

На этом Сората прекратил вспоминать.

Мелкие облака заполонили всё небо. Утренний прогноз погоды обещал к вечеру дождь.

Свежая страница календаря показывала, что наступило 2 мая.

Понедельник посреди Золотой недели.

В обеденный перерыв Сората прошёл сквозь толпу одноклассников, сетовавших на то, что можно было бы и сегодня сделать выходной, и в одиночку поднялся на крышу. Там он лёг на скамейке лицом вверх.

В голове все мысли были об одном. После свидания в парке развлечений Сората мог думать лишь о Нанами. И во время завтрака, и когда шёл в туалет, и когда отмокал в ванне, и когда направлялся в школу, и когда сидел на уроках. Всё время Сората высматривал в уголках своей памяти то, что связано с Нанами.

Это было естественно. И бесполезно было заставлять себя не думать о ней.

Нанами вела себя как обычно. Утром, когда они встретились в столовой, она бодро приветствовала его:

— О, доброе утро, Канда-кун.

Даже если они встречались взглядами на уроке, смущённо отворачивался только Сората.

— Всё нормально? Ты какой-то отстранённый, — наконец спросила она его. Видимо, забеспокоилась.

Нанами показывала, что между ними ничего такого не случилось, оттого Сората просто не знал, что и думать. Как ни крути, их свидание не было сном, а поцелуй — мимолётным виденьем. Его губы до сих пор помнили то ощущение, что лучше всего доказывало реальность произошедшего… Воспоминания, которые отпечатались в сердце и никогда не сотрутся.

В то же время Сората не слишком мучился вопросом, что это было. Ответ вырисовывался лишь один.

«Ну, когда закончится это прослушивание, я расскажу».

В тот день они снова обменялись обещаниями. И в этот раз Сората отчётливо понимал, о чём шла речь. Слишком много всего приключилось, и время, когда можно всё списать на воображение, давно прошло.

К тому же день прослушивания, когда Нанами собиралась выполнить обещание, наступит уже завтра.

Потому Сората думал. Думал только о Нанами, отбросив всё остальное. Внутри него бурлили самые разные чувства. Приятные воспоминания о встрече. Беззаботное веселье того времени, когда они ухаживали за Хикари. Как они втроём с Дайти хранили секрет и каждый день будто сидели на иголках. После его переезда в Сакурасо контактировали они уже меньше, но всё равно временами болтали в классе.