Кошачья свара. Мадрид, 1936 - [2]

- В Англии король. В Испании нет короля. Раньше король. Альфонсо. Больше нет короля. Всё закончилось. Теперь республика. Президент Нисето Алькала Самора. Выборы. Раньше командовал Леррус, теперь Асанья. Политические партии, сколько хочешь, и все дрянные. Бессовестные политики. Эверибоди козлы.

Англичанин снял очки, вытер их платком, который вытащил из верхнего кармана плаща, и воспользовался паузой, чтобы выглянуть в окно. На протянувшейся до горизонта красноватой земле не было видно ни единого дерева. Вдалеке он заметил мула, на котором по-женски сидел крестьянин в пончо и фетровой шляпе. Одному богу известно, откуда он и куда едет, подумал Энтони, прежде чем повернуться к собеседнику с мрачным выражением лица, преисполненным решимости не раскрывать во время этого диалога свои склонности.

- Я в курсе перемен в испанской политике, - холодно сказал он, - но как иностранец, не считаю себя вправе ни вмешиваться во внутренние дела вашей страны, ни высказывать свое мнение по этому поводу.

- Здесь никто ни во что не вмешивается, сеньор, - заметил говорливый пассажир, слегка разочарованный тем уровнем владения испанским, которым щеголял англичанин, - этого еще не хватало! Я лишь сказал это, чтобы ввести вас в курс дела. Даже если вы здесь проездом, не помешает знать, с чем придется иметь дело, когда до этого дойдет. Представьте: я в Англии, то да сё, и вдруг оскорбляю короля. Что произойдет? Да в тюрягу запихнут. Вполне естественно. А здесь то же самое, только наоборот. Я хочу сказать, что в этом отношении всё изменилось.

Ничего подобного, подумал англичанин. Однако вслух этого не произнес, он лишь хотел положить конец этой возмутительной болтовне. Он ловко перевел взгляд на священника, который следил за трепом республиканца с плохо скрываемым неодобрением. Маневр принес ожидаемый результат. Республиканец ткнул пальцем в сторону священника и заявил:

- Вот, чего далеко ходить, перед вами пример того, о чем я говорю. Еще каких-нибудь несколько дней назад вот эти делали всё, что вздумается. А сегодня живут на подачки и еле уворачиваются от подзатыльников. Или я не прав, падре?

Священник скрестил руки на коленях и пристально уставился на пассажира.

- Хорошо смеется тот, кто смеется последним, - не испугавшись, ответил он.

Англичанин предоставил им погрузиться в дуэль из поговорок и прибауток. Поезд медленно и монотонно полз по пустынной равнине, оставляя в чистом и прозрачном зимнем воздухе плоскогорья плотный столб дыма. Перед тем, как вновь задремать, Энтони услышал очередную реплику республиканца:

- Видите ли, падре, народ не стал бы ни с того ни с сего палить церкви и монастыри. Ни разу не подожгли ни одну таверну, ни больницу, ни арену для корриды. Если по всей Испании народ решил поджигать церкви, раз уж ему что-то нужно поджигать, то это не просто так.

Энтони проснулся от резкого толчка. Поезд остановился на какой-то большой станции. По перрону торопливо ковылял железнодорожный служащий в плаще, шарфе и фуражке. В руке он держал погасший латунный фонарь.

- Вента-де-Баньос! Пассажирам до Мадрида необходимо пересесть на другой поезд! Экспресс отходит через двадцать минут!

Англичанин достал с полки чемодан, простился с остальными пассажирами и вышел в коридор. Его ноги ослабли и затекли после стольких часов неподвижности. Но несмотря на это, он спрыгнул на перрон, где был встречен порывом холодного ветра, из-за которого у Энтони перехватило дыхание, и пытался найти железнодорожного служащего, но без толку, тот, выполнив свою миссию, немедля вернулся в свою контору.

Станционные часы остановились и показывали совершенно неправдоподобное время. На флагштоке висело истрепанное трехцветное знамя. Англичанин раздумывал, не поискать ли ему убежище в экспрессе, но вместо этого побежал по станции по направлению к выходу. Он остановился у стеклянной двери с надписью «Буфет», ставшей непрозрачной из-за измороси и копоти. Внутри от буржуйки шло немного тепла, воздух был более плотным. Англичанин снял помутневшие очки и вытер их галстуком. Единственный клиент буфета облокотился на стойку с рюмкой светлой настойки и курил черуту. Официант смотрел на него, держа в руках бутылку анисовки. Англичанин направился к официанту.

- Добрый день. Мне необходимо отправить письмо. Может, вы располагаете почтовыми марками? В противном случае подскажите, нет ли на станции почтового отделения.

Официант вытаращился на него с открытым ртом, а потом буркнул:

- Понятия не имею.

Единственный посетитель вмешался, не поднимая глаз от рюмки анисовки.

- Не будь таким мужланом, парень. Какое впечатление о нас сложится у этого господина, - и обращаясь к англичанину: - Простите парня. Он ни слова не понял из того, что вы сказали. В вестибюле станции вы найдете киоск, где продаются марки, там же есть почтовый ящик. Но перед тем выпейте рюмашку анисовки.

- Нет, спасибо.

- Не отказывайтесь, я угощаю. Судя по вашему лицу, вам необходимо восстановить силы.

- Не думал, что будет так холодно. Судя по солнцу...

- Это вам не Малага, сеньор. Это Вента-де-Баньос, провинция Паленсия. Здесь уж как жахнет, так держись. Вы приезжий, судя по всему.