Кошачья свара. Мадрид, 1936 - [123]
- Бедняжка Лили! - и, чтобы сменить тему, добавил: - А Хосе-Антонио, ты о нем что-нибудь знаешь?
- Всё утро он провел на встрече с Алонсо Майолем, руководителем службы госбезопасности. Это не было дружеским разговором; по всей видимости, Хосе-Антонио назвал его рогоносцем. Его перевезли в тюрьму Модело, и к обвинению в хранении оружия теперь прибавилось неуважение к властям. Завтра я пойду с ним встретиться. Хочу попрощаться и с ним.
- Попрощаться?
- Да, - ответила девушка. - Через несколько дней его освободят. Но к тому времени меня здесь уже не будет. Я уезжаю, Энтони. Я пришла не только сказать тебе прощай, но и сообщить кое-что, что тебе следует знать.
В величественном зале не было никого, кроме них. Пакита сделала паузу и продолжила:
- Вчера был странный день. Я всегда считала себя рассудительным человеком и, тем не менее, всего за один день я три раза меняла мнение. Утром я была убеждена, что безумно в тебя влюблена. Я была ошеломлена этим открытием, когда ко мне пришла та девушка из гостиницы, с ребенком. Она мне сообщила, что готовится покушение на сеньора англичанина, который был к ней так добр, и поэтому пришла предупредить меня; она не хотела быть соучастницей убийства. Поэтому она уехала из Мадрида вместе с ребенком. Да сжалится Господь над ней и этим несчастным созданием. Сделав огромное усилие воли, я отправилась домой к Хосе-Антонио. Ни за что на свете я не хотела видеть его, но знала, что только он мог спасти твою жизнь. Оказавшись там, лицом к лицу, я поняла, что любовь к тебе была лишь мимолетной вспышкой страсти. Для меня в этой жизни существовал лишь один мужчина. То, что произошло между нами, было ошибкой. Чувства не меняются в мгновение ока.
- Но ты сказала, что за один день трижды меняла мнение, - ответил Энтони, которого до глубины души ранили ее слова. - Каково же было третье?
- Окончательное, - серьезно сказала Пакита. - Когда нам сообщили о том, что случилось с Гильермо, я поняла, что мы все катимся в пропасть, и что я должна сделать всё возможное, чтобы предотвратить катастрофу. И там, в больнице...
Она умолкла на миг, вспоминая о тех ужасных минутах, а затем, собрав все свое мужество, продолжила.
- Не хотелось бы драматизировать, но тогда, в больнице, я дала себе торжественную клятву: если мой брат выживет, я удалюсь от мира. Бог совершил это чудо, и я окончательно убедилась в том, о чем подозревала уже давно. Все те несчастья, что обрушились на мою семью, были карой за мои грехи. Я не знаю, простят ли меня в небесах, но, по крайней мере, теперь я знаю свой путь. Я знаю один монастырь в Саламанке, его настоятельница - кузина моей матери. Когда я закончу здесь свои дела, я отправлюсь туда. Пока я не собираюсь принимать постриг. Хватит поспешных решения, я и так уже натворила достаточно. Несколько месяцев я проведу в молитвах и размышлениях, а осенью приму решение.
Энтони пытался осознать странную череду новостей. Все женщины, с которыми у него были отношения, изменили жизнь и место жительства: Тоньина, Лили и теперь Пакита. По моей вине Мадрид окажется безлюден, подумалось ему.
Вместо ответа он подвел Пакиту к портрету матери Херонимы де ла Фуэнте. Несмотря на большой размер картины, монахиня на ней казалась крошечной, сгорбленной под бременем лет, постов, страданий и размышлений. Однако, это тяжкое бремя не сломило ее духа. У нее был утомленный вид, чуть покрасневшие тяжелые веки и решительно сжатые губы. В костлявой руке с набухшими венами она держала книгу, в другой руке - распятие. Казалось, лишь на миг подняла она глаза от распятого Иисуса, чтобы взглянуть на художника - и застыла так на века, чтобы встречаться взглядом с каждым, кто остановится, чтобы посмотреть на картину. Поначалу она могла показаться суровой, однако, присмотревшись, зритель поневоле обращал внимание, сколько милосердия и понимания было в ее глазах.
- В Мадриде есть два идентичных портрета, - сказал Энтони, - оба приписываются Веласкесу. Этот лучший, другой находится в частной коллекции. Над обоими написан один девиз, со временем потемневший, но легко читаемый: Bonum Est Pretolare Cum Silentio Salutare Dei. Что означает: "Ждать от Бога спасения лучше в тишине". На портрете есть также эмблема с другой надписью, которую я не помню дословно, но смысл ее таков: "Слава Божия - единственная моя отрада". Я боюсь, что в уединении своей кельи тебе придется решать, какой из двух девизов тебе ближе.
Ничего не ответив, Пакита выдернула руку и вышла медленным, но решительным шагом. Энтони даже не обернулся, чтобы посмотреть ей вслед. Некоторое время он рассматривал портрет матери Херонимы де ла Фуэнте, а затем отправился в конец зала, где были выставлены "Менины". Там его и обнаружил Гарри Паркер, когда пришел, обеспокоенный задержкой.
- Пора, Уайтлендс.
- Вы заметили, Паркер? - произнес Энтони. - После длительного молчания, под конец своей жизни, Веласкес нарисовал эту картину. Эта работа - вершина его мастерства и, в то же время, его завещание. Это портрет двора наоборот: изображена группа обычных людей - дети, слуги, карлики, собака, пара служащих и сам художник. В зеркале нечетко отражаются фигуры королей, представителей власти. Они вне картины и, следовательно, вне наших жизней, но видят всё, контролируют всё, и это они придают картине смысл существования.
„Тайна заколдованной крипты“ — необычный и неожиданный роман. Это одновременно и остроумная пародия на детектив, и карикатура на жизнь большого европейского города. Из школы при монастыре загадочным образом исчезают ученицы. Осознав свое бессилие, полиция прибегает к помощи весьма своеобразного персонажа — бывшего преступника, а ныне — пациента психиатрической лечебницы. Возможно, именно это сочетание свойств и придает его суждениям удивительную прозорливость, а поступкам — забавную непредсказуемость. Но главное — только этому экстравагантному сыщику оказывается по силам раскрыть таинственное преступление…Романист и драматург Эдуардо Мендоса (р.
Время и место действия романа «Город чудес» – Барселона конца XIX – первой половины ХХ в., главный герой – нищий деревенский мальчишка, который начинает свою жизнь в большом городе с распространения анархистской литературы и продажи жидкости для выращивания волос, а заканчивает ее богачом, властителем финансового и преступного мира.В этом произведении, продолжающем традиции плутовского романа, причудливо переплетаются легенды и исторические факты, фантазия и реальность, сатира и романтизм, любовь и жестокость.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эдуардо Мендоса — современный прогрессивный испанский писатель. В романе «Правда о деле Савольты» автор вскрывает классовые противоречия, лежащие в основе капиталистического общества; разоблачает мир стяжательства, показывает связь буржуазии с милитаризмом, гонкой вооружения, терроризмом.
О северных рубежах Империи говорят разное, но императорский сотник и его воины не боятся сказок. Им велено навести на Севере порядок, а заодно расширить имперские границы. Вот только местный барон отчего-то не спешит помогать, зато его красавица-жена, напротив, очень любезна. Жажда власти, интересы столицы и северных вождей, любовь и месть — всё свяжется в тугой узел, и никто не знает, на чьём горле он затянется.Метки: война, средневековье, вымышленная география, псевдоисторический сеттинг, драма.Примечания автора:Карта: https://vk.com/photo-165182648_456239382Можно читать как вторую часть «Лука для дочери маркграфа».
Москва, 1730 год. Иван по прозвищу Трисмегист, авантюрист и бывший арестант, привозит в старую столицу список с иконы черной богоматери. По легенде, икона умеет исполнять желания - по крайней мере, так прельстительно сулит Трисмегист троим своим высокопоставленным покровителям. Увы, не все знают, какой ценой исполняет желания черная богиня - польская ли Матка Бозка, или японская Черная Каннон, или же гаитянская Эрзули Дантор. Черная мама.
Похъёла — мифическая, расположенная за северным горизонтом, суровая страна в сказаниях угро-финских народов. Время действия повести — конец Ледникового периода. В результате таяния льдов открываются новые, пригодные для жизни, территории. Туда устремляются стада диких животных, а за ними и люди, для которых охота — главный способ добычи пищи. Племя Маакивак решает отправить трёх своих сыновей — трёх братьев — на разведку новых, пригодных для переселения, земель. Стараясь следовать за стадом мамонтов, которое, отпугивая хищников и всякую нечисть, является естественной защитой для людей, братья доходят почти до самого «края земли»…
Человек покорил водную стихию уже много тысячелетий назад. В легендах и сказаниях всех народов плавательные средства оставили свой «мокрый» след. Великий Гомер в «Илиаде» и «Одиссее» пишет о кораблях и мореплавателях. И это уже не речные лодки, а морские корабли! Древнегреческий герой Ясон отправляется за золотым руном на легендарном «Арго». В мрачном царстве Аида, на лодке обтянутой кожей, перевозит через ледяные воды Стикса души умерших старец Харон… В задачу этой увлекательной книги не входит изложение всей истории кораблестроения.
Слово «викинг» вероятнее всего произошло от древнескандинавского глагола «vikja», что означает «поворачивать», «покидать», «отклоняться». Таким образом, викинги – это люди, порвавшие с привычным жизненным укладом. Это изгои, покинувшие родину и отправившиеся в морской поход, чтобы добыть средства к существованию. История изгоев, покинувших родные фьорды, чтобы жечь, убивать, захватывать богатейшие города Европы полна жестокости, предательств, вероломных убийств, но есть в ней место и мрачному величию, отчаянному северному мужеству и любви.
Профессор истории Огаст Крей собрал и обобщил рассказы и свидетельства участников Первого крестового похода (1096–1099 гг.) от речи папы римского Урбана II на Клермонском соборе до взятия Иерусалима в единое увлекательное повествование. В книге представлены обширные фрагменты из «Деяний франков», «Иерусалимской истории» Фульхерия Шартрского, хроники Раймунда Ажильского, «Алексиады» Анны Комнин, посланий и писем времен похода. Все эти свидетельства, написанные служителями церкви, рыцарями-крестоносцами, владетельными князьями и герцогами, воссоздают дух эпохи и знакомят читателя с историей завоевания Иерусалима, обретения особо почитаемых реликвий, а также легендами и преданиями Святой земли.