Кошачьи проделки - [75]

«Мы просто не справимся с этим, – сказала я наконец. – Нам придется пускаться в обратный путь, как только доберемся до дому. Послушай. Аннабель на склоне холма – с ней все будет в порядке. У кошек полно воды. Ради нас самих нам лучше остаться здесь на ночь. Мы вернемся покормить их завтра к середине утра».

И именно так мы и поступили. Остались в Доркинге. Мы, конечно, не сомкнули глаз, воображая, как двое сиамцев ждут нас, заброшенные, глядя в окно, а Рыжий увядает без своей провернутой говядины. Но по крайней мере мы были в Гэтвике точно в срок. Он только надеется, сказал Чарльз, что она действительно находится на этом самолете и не привезла с собой половину Виннипега…

– Не может быть, – возразила я.

– Не будь так уверена, – сказал Чарльз.

И на какой-то ужасный момент мне подумалось, что она так и сделала. Двери отворились, и в них появилась Луиза, она толкала перед собой тележку, нагруженную чемоданами и пакетами.

Но все было в порядке. Как обычно, она помогала другим – вывозила багаж пожилой пары вместе со своим собственным. Мы подхватили ее с вещами, торопливо увлекли на улицу и посадили в машину, объяснив, что находимся здесь с прошлого утра. «Кошки вчера не получили своего ужина, – сказала я. – Мы очень спешим добраться домой».

Я не упомянула, что Рыжий также пропустил вчера свою провернутую говядину, и к счастью, это не дошло до Луизы. Всю дорогу до Сомерсета, пока мы с Чарльзом с затуманенным взором по очереди вели машину, она оживленно болтала о том, что сделала, где побывала, с каким нетерпением ждет встречи со своим котом.

Мы прибыли в коттедж. Прошли по дорожке. Слава Богу, в окне торчали две кошачьи мордочки. Отчетливо возмущенные, но по крайней мере они были на месте, а Аннабель во всю глотку кричала с холма. Еще радостнее было, что рыжий кот сидел прямой как стрела, ничуть не пострадавший от своего вынужденного поста.

Я успокоилась. «Скоро мы их покормим», – сказала я. Луиза сверилась со своими часами. «Без десяти двенадцать, – заметила она. – Как раз пора дать Рыжику провернутую говядину». Следующий момент поставил нас в тупик. «Как умно вы все проделали, – сказала она, – что Рыжик не пропустил ни одной еды».

Глава десятая

Конечно, мы не единственные люди, с которыми происходят странные события. Об этом мне напомнил, когда я собиралась начать эту главу, телефонный звонок от подруги. Сью и ее муж Гордон являются владельцами собаки моей любимой породы, староанглийской овчарки[43], по кличке Пиквик. У нее также есть бассенджи по кличке Голди и две кошки, которых зовут Макс и Шер-Хан. Когда я сняла телефонную трубку, чтобы ответить на звонок, ее голос звучал прерывисто, и у меня оборвалось сердце, потому что я опасалась услышать скверные новости о моем большом косматом друге. У него была проблема с почками, и хотя последний отчет ветеринара гласил, что Пиквик в настоящее время в лучшей форме, чем был, и может продолжать радовать их до безумия еще долгие годы, но при болезни почек всегда существует балансирование на грани опасности и нельзя быть полностью уверенным.

Все в порядке, хриплым голосом заверила меня Сью. Просто у нее грипп, и она потеряла голос. Она думает, что простудилась, объезжая с Гордоном гаражи в поисках новой машины.

«Новой машины?» – переспросила я, зная, что они недавно потратили круглую сумму на прежнюю. Они вынуждены ее сменить, прокаркала она. Коробка передач перестала работать, плюс множество всего другого. Машина попросту стала ненадежна. И их морозильная камера тоже сломалась, и мастер сказал, что нет смысла ее чинить, поэтому им придется купить новую. Они были в отъезде, когда это случилось, так что все содержимое разморозилось.

Боже, сказала я, как ужасно. Это еще не самое худшее продолжала она. В довершение всего Голди съела соседскую морскую свинку.

Я слушала, едва в силах поверить ушам. Похоже, соседская девочка хотела познакомить свою морскую свинку с Пиквиком. Такой уж эффект производил Пиквик. Пожилые дамы западали на него, люди с угрюмыми лицами ему улыбались – мир наполнен друзьями Пиквика.

Так или иначе, судя по всему, маленькая девочка сказала: «Это Бэзил, Пиквик», и поднесла Бэзила к забору. И пока Пиквик вежливо смотрел на него сквозь свою челку, Бэзил вывернулся у нее из рук, упал в сад, и Голди, охотничья собака бассенджи, проворно свернула Бэзилу шею. Это была ужасающая история, драматизм которой возрастал из-за того факта, что Сью отсутствовала, когда это случилось. Собаки были в саду одни, по другую сторону от высокой изгороди, и Голди, убив бедного Бэзила, не сразу его съела.

Последовала череда великодушных действий – когда соседка Сью, несмотря на то, что произошло, наклонилась над забором, лихорадочно размахивая кухонным полотенцем, чтобы Пиквик не мог подобраться к трупу. Забор был слишком высок, поэтому соседка не могла через него перелезть, она также боялась, что Голди может ее укусить, – но помнила, что Пиквику из-за болезни почек не разрешается есть мясо, так что не было смысла усугублять положение вещей.

Это было весьма любезно с ее стороны, сказала я. Определенно, согласилась Сью. Они, разумеется, купили соседям другую морскую свинку. Впрочем, прямо на следующий день Голди украла кусок свинины – инцидент с морской свинкой явно вскружил ей голову, – и пока Сью, заперев Пиквика в доме из-за его почек, читала ей нотацию, проходивший мимо Макс утащил остаток свинины на дерево, а Шер-Хан присоединился к нему, и они этот кусок съели.