Корявое дерево - [47]
Я отвожу взгляд, не давая больше никаких обещаний. Я не могу представить себе, чтобы в этом деле мама стала помогать. Прежде она, может быть, и согласилась бы помочь, но после того, как со мной произошел несчастный случай, она начала чрезмерно меня опекать, все время следя за мной и вечно беспокоясь. Нет, скорее уж она впадет в истерику и будет всячески пытаться мне помешать.
В комнате повисает напряженное молчание.
Я касаюсь рукава Стига. Его джемпер полон такого страха и такой скорби; я знаю, что ему хочется заплакать.
– Я сожалею о том, что сказала о твоем отце.
Стиг шмыгает носом и неохотно признается:
– Нет, ты была права. Если бы речь шла о папе, я бы тоже захотел ему помочь. – Он подбирает с пола свечу и подносит к ней пальцы, держа их в опасной близости от пламени. И шепчет, словно ребенок в исповедальне, и невинный, и грешный: – Я бы отдал все, лишь бы увидеть папу вновь.
Он смотрит на меня, взгляд его становится непривычно жестким, а в смехе звучит горечь.
– «Жизнь продолжается, Стиг». Так сказала мама. В день похорон она сказала мне, что собирается начать новую жизнь с Эриком. Я могу жить с ними, добавила она, но при условии, что прекращу вести себя так, как вел тогда – ночью напивался, а потом весь день спал.
– И что ты сделал?
Он проводит ладонью над свечой.
– То, чего хотели все остальные. Снова начал посещать школу. Помогал Нине тренироваться и заставлял себя улыбаться. – Я отвожу его руку от пламени свечи и считываю с рукава джемпера мимолетное воспоминание о Нине. Она была всецело предана Стигу, у нее никогда не было никого другого – но почему-то ему не хочется этого признавать.
Он заправляет прядь волос за ухо.
– Помню, однажды вечером я шел из школы домой и смотрел в окна домов. У одного окна я остановился – там маленький мальчик складывал пазлы вместе со своим отцом. От дома исходило оранжевое сияние – я словно смотрел на рождественскую открытку. Я стоял, наблюдая за ними. Они казались такими счастливыми в то время, как я… я…
Я заканчиваю предложение за него:
– Чувствовал себя, как дом, в котором взрывом выбило все окна?
Стиг кивает и отколупывает воск со свечи.
– Каждый вечер я напивался, чтобы забыть. И каждый день просыпался, жалея, что не умер. Когда я смотрелся в зеркало, то словно видел там не себя, а какого-то незнакомца, как будто я накладывал подводку для глаз на лицо кого-то другого. Но пока днем я вел себя, как положено, все были довольны.
У двери стоит призрак девушки примерно моего возраста с короткими темными волосами. На ней простое, свободно ниспадающее с плеч платье, и ноги ее босы. Она не похожа на остальных, которые просто оказываются здесь лишь на несколько мгновений, проходя мимо. Она смотрит на меня пристальным осуждающим взглядом, и я невольно начинаю ерзать на диване, чувствуя себя не в своей тарелке.
Стиг шмыгает носом, и я снова переключаю внимание на него:
– Я знаю, каково это – видеть в зеркале не себя, а кого-то другого. После несчастного случая все хотели, чтобы я осталась той Мартой, какой было до того, как это произошло, но я не могла.
– И что ты сделала?
– Ничего. Просто спряталась в своей комнате.
Стиг вздыхает:
– Как бы мне хотелось быть таким же, как ты.
Я фыркаю, не веря своим ушам:
– Но почему?
Его дыхание так тихо, что почти не колышет пламя свечи.
– Потому что ты, по крайней мере, осталась искренней. А я вечно лгу и притворяюсь тем, кем на самом деле не являюсь. Это продолжается уже так долго, что я не могу остановиться. Я словно забыл, как быть самим собой, и ненавижу за это себя.
Я откидываюсь на спинку дивана, изумленная прозвучавшей в его голосе злостью.
Какое-то время мы сидим молча, и почему-то я возвращаюсь мыслями к тому дню, когда в больнице с моей головы сняли бинты. Увидев лицо мамы, я заплакала от счастья, но она не улыбалась. Медсестра дала мне зеркальце, и я сразу же поняла почему. Левая часть моей головы опухла и была покрыта синяками – кожа на моем лице оказалась мерзкого сине-желтого цвета, как какой-то заплесневелый раздавленный фрукт. Мой левый глаз был мутно-белым и смотрел вверх в каком-то непонятном направлении, как будто пристально разглядывал что-то такое, что видел только он. Мою новую наружность дополнял рубец на левой щеке с черными швами.
Всякий раз, когда мама могла заставить себя посмотреть на меня, она начинала плакать. Как бы часто она ни спрашивала, как я себя чувствую, я знала, что не должна еще больше ее огорчать. Я не могла скрыть своего лица, но могла скрыть свои чувства. Я могла хотя бы сделать вид, что со мной все путем.
Я смотрю на Стига:
– Мне подобные чувства не знакомы. Мы все иногда лжем, особенно ради того, чтобы уберечь чувства тех, кто нам дорог. Но ведь со мной сейчас ты не притворяешься, да?
Стиг улыбается, и морщинка на его губе становится глубже.
– Нет, когда я с тобой, я чувствую себя совсем иначе.
Мое сердце екает.
– В каком смысле – совсем иначе?
– Ну, вчера, когда я проснулся, мне не хотелось умереть. Мне хотелось напечь тебе оладий.
Я тихо смеюсь:
– И у тебя получились весьма неплохие оладьи.
Стиг улыбается:
– Я рад, что оказался здесь, чтобы тебе их приготовить. – Он облизывает губы, и я вдруг ловлю себя на мысли, что неотрывно смотрю на них. Наши головы находятся так близко, что почти касаются друг друга.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.
Мэпллэйр – тихий городок, где странности – лишь часть обыденности. Здесь шоссе поедает машины, болотные огни могут спросить, как пройти в библиотеку, а призрачные кошки гоняются за бабочками. Люди и газеты забывают то, чего забывать не стоит. Нелюди, явившиеся из ниоткуда, прячутся в толпе. А смерть непохожа на смерть. С моста в реку падает девушка. Невредимая, она возвращается домой, но отныне умирает каждый день, раз за разом, едва кто-то загадает желание. По одним с ней улицам ходит серый мальчик. Он потерял свое прошлое, и его неумолимо стирают из Мироздания.
Молодая семья, идеальный быт, идеальные отношения. Сэм – идеал мужчины и мужа. Мерри – прекрасная мать и хозяйка. И восьмимесячный малыш Конор, ангелочек. Сейчас они живут в Швеции, в доме с цветущим садом… Мерри приглашает подругу детства по имени Фрэнк погостить у них какое-то время. Постепенно Сэм начинает проявлять к ней повышенное внимание, и это пугает молодую супругу. А вот Фрэнк замечает кое-что странное в отношении Мерри к сыну… С каждым новым днем, проведенным в семье, Фрэнк убеждается, что все, что она видит – иллюзия, маски, за которыми скрываются настоящие лица: жестокие, деспотичные и кошмарные.
Кира Медведь провела два года в колонии за преступление, которого не совершала. Но сожалела девушка не о несправедливости суда, а лишь о том, что это убийство в действительности совершила не она. Кира сама должна была отомстить за себя! Но роковой выстрел сделала не она. Чудовищные воспоминания неотступно преследовали Киру. Она не представляла, как жить дальше, когда ее неожиданно выпустили на свободу. В мир, где у нее ничего не осталось.
В маленьком провинциальном городке Дерри много лет назад семерым подросткам пришлось столкнуться с кромешным ужасом – живым воплощением ада. Прошли годы… Подростки повзрослели, и ничто, казалось, не предвещало новой беды. Но кошмар прошлого вернулся, неведомая сила повлекла семерых друзей назад, в новую битву со Злом. Ибо в Дерри опять льется кровь и бесследно исчезают люди. Ибо вернулось порождение ночного кошмара, настолько невероятное, что даже не имеет имени…
Две девушки – две судьбы в мире, где боятся чародеев и почитают Предков. Лина бежит, чтобы спасти свою жизнь. Констанция мечтает обрести дом. Магия под запретом в городе, над которым сгущается мрачное грозовое облако, где живые страшнее мертвых…
Пенни умерла в три часа ночи. В этот момент старые часы в гостиной дома сестер Морелли остановились. Тьма сгустилась, и миссис Оуэнс услышала, как кто-то постучал в ее дверь. В то время шериф внимательно наблюдал за старой лесопилкой Брайдел-Вейл и видел свет в одном из разбитых стекол. Неподалеку от него, в недавно снятом коттедже, писатель Джим Аллен спал спокойно, как и все остальные. Вот почему он не видел высокую темную фигуру, которая прошла очень близко к его окну. Что-то изменилось той ночью в городе Пойнт-Спирит.
Прошло пять лет с тех пор, как в лесу обнаружили зверски убитую девушку. Но кто же на самом деле виновен в этом преступлении? Все думают, что Миа и Бринн убили лучшую подругу. Одержимые мистическим романом под названием «Путь в Лавлорн», они совершили страшное преступление, а после и вовсе рассказали о содеянном в фанфике! Чудовища с Брикхаус-лейн, так прозвала их пресса, надолго стали центром всеобщей ненависти. Только есть одна проблема: они утверждают, что не убивали Саммер. В годовщину смерти подруги прошлое вновь оживет, вот только правда о случившемся в лесу понравится не всем.
С шестнадцатилетней Бет произошел несчастный случай: она попала в автомобильную аварию. Девушка погибла и стала призраком, застрявшим между мирами живых и мертвых. Но между Бет и ее отцом существует связь, которая позволяет ему видеть и слышать дочь. Он – детектив и отправляется в провинциальный городок, чтобы расследовать пожар в детском приюте. Бет следует за отцом к месту трагедии. Проникая в тайны городка, детектив понимает, что здесь творится что-то ужасное. Его единственный шанс пролить свет на случившиеся события – найденная девушка, сбежавшая из сумасшедшего дома.