Коррупция при дворе Короля-Солнце. Взлет и падение Никола Фуке - [86]
Что-то из этого попало в королевские дворцы, остальное продано с аукционов. Король также распорядился о недействительности многочисленных долей Фуке в государственных займах и налоговых откупах. Людовик конфисковал его оставшиеся должности и связанные с ними доходы. Как ни странно, власть не слишком усердствовала в изъятии земельных владений Фуке. Возможно, это происходило из-за сложной формы землевладения по некоторым из них, либо вследствие их залоговой и кредитной истории, либо по каким-то неизвестным причинам. Во-ле-Виконт и Бель-Иль не были конфискованы, хотя медные и свинцовые трубы, снабжавшие фонтаны в Во, изъяли в пользу государства, а в Бель-Иле стоял королевский гарнизон. Всего же имущества Фуке перешло в казну более чем на 10 миллионов ливров [1018].
Это поставило перед семьей, и в частности перед мадам Фуке, задачу спасти остатки состояния теперь, когда многочисленные кредиторы Фуке предъявляли права на немногое оставшееся. И вновь Мари Мадлен де Кастий оказалась на высоте. Согласно законодательству она имела право на долю в собственности супруга в объеме ее приданого; оно считалось приоритетным по отношению к правам кредиторов. Вскоре после ареста мужа в 1661 году мадам Фуке начала обращаться в судебные инстанции, что в итоге принесло семье около 1,4 миллиона ливров. Вскоре ей пришлось выступить в качестве ответчицы по иску синдиката (консорциума), который кредиторы подали одновременно и к семье Фуке и к властям, чтобы не дать последним конфисковать оставшиеся активы Фуке. После десяти лет юридических баталий мадам Фуке добилась мировой с кредиторами. Она соглашалась траншами погашать долг, но за это получала во владение некоторые семейные поместья, в частности Во и Бель-Иль.
Эти поместья, принесшие суперинтенданту столько горя, в конце концов ушли в чужие руки. Во было продано в 1705 году маршалу де Виллару[1019], а право собственности на Бель-Иль перешло к государству как часть сделки – в обмен на графство Гизор в 1718 году [1020].
Долгие и героические усилия мадам Фуке стабилизировали семейное состояние. Однако на то, чтобы вернуть расположение короля, времени понадобилось гораздо больше. Сыновья Луи Никола и Луи пытались восстановить честь фамилии на военной службе, но их продвижению препятствовала незримая королевская неприязнь. Разочарованные невозможностью нормальной военной карьеры, оба вышли в отставку и вернулись к частной жизни [1021].
В последние годы правления Людовика XIV понемногу началась реабилитация семьи. В 1711 году герцог Арман де Шарост, внук Фуке и сын Мари Фуке, получил должность капитана личной королевской стражи. То был престижный пост, который требовал три месяца в году находиться непосредственно при короле. Любопытно, вспоминал ли король, проводя рядом с капитаном день за днем, как полстолетия назад Никола Фуке тщетно просил хотя бы час аудиенции у своего повелителя? Младшие кузены герцога (сыновья Луи Фуке) Луи Шарль Огюст (1684–1761)[1022] и Луи Шарль Арман (1693–1747)[1023] начали военную службу во время войн за испанское наследство (1693–1747). Они служили с отличием как раз в те времена, когда стареющий монарх особо нуждался в подобной службе. В тот же год, когда получил свою должность Шарост, Луи Шарль Огюст сделал блестящую партию, женившись на дочери аристократов Дюфор. Они приходились родней многочисленным герцогским домам, в том числе Тюренну. Король и другие члены королевской семьи снизошли до того, чтобы подписать брачный контракт. Таким образом Мари Мадлен де Кастий, дожившая до 1716 года, имела удовольствие принимать на свадьбе гостей из высших политических и общественных кругов того времени [1024].
Жених более чем оправдал возложенные на него ожидания. В следующие десятилетия он последовательно стал генеральным офицером, государственным министром, военным секретарем, маршалом Франции, герцогом и пэром королевства, рыцарем королевского ордена Святого Духа и рыцарем ордена Золотого Руна[1025]. По иронии, на которую способна только муза истории Клио, он известен под именем маршала де Бель-Иль. Его младший брат, известный как шевалье де Бель-Иль, тоже служил с множеством отличий в войнах середины века. Он дослужился до чина генерал-лейтенанта и погиб на поле боя в 1747 году.
Остальные из близких к Фуке людей, включая непотопляемого Гурвиля, разошлись разными дорогами. Мадам дю Плесси-Бельер канула в безвестность и жила с семьей зятя, Кроки, в одном из своих отдаленных поместий. Она умерла в 1675 году [1026]. Поль Пелиссон, который из своей камеры в Бастилии ухитрялся вести дерзкую и тайную кампанию в защиту Фуке, освободился в 1666 году. С помощью влиятельных друзей он получил от Людовика прощение и вошел в группу, которой в конце 1660-х было поручено редактировать мемуары и описывать жизнь и деяния хозяина Версаля. Обратившись в католичество, он получил должность официального королевского историографа – честь, которую делил среди прочих с Жаном Расином[1027]. Он умер в 1693 году. Лафонтен вернулся из ссылки в 1664 году, но так никогда и не добился благосклонности короля. В 1684 году Людовик XIV с неохотой утвердил его избрание членом Французской академии после того, как поэт, по словам Людовика, «пообещал вести себя хорошо»
